Повезло нам: в один месяц мы увидели исторические программы от классиков российского искусства второй половины XX века. Великолепная выставка Эрика Булатова была на старте. Затем в галерее «Романовъ» открылась экспозиция -- ретроспектива всего творческого пути художника из советской Эстонии, лучшего сюрреалиста неофициальной общей нашей родины Юло Соостера (работы привезены его сыном Тэнно Соостером из своего собрания). В пятницу эстафету приняли сразу два вернисажа: ретроспектива Франциско Инфанте и Нонны Горюновой в Московском музее современного искусства (Ермолаевский переулок) и первое экспозиционное возвращение со времен перестройки Игоря и Светланы Копыстянских (проект «Розовое и белое» в Государственном центре современного искусства).

Чета Франциско Инфанте и Нонна Горюнова своей эстетической и этической программе верна очень много лет. Кредо художника Инфанте, возможно, в этих словах: «Я могу сказать, что пронзительное всеохватывающее определенное чувство собственного предстояния у истока творчества мне удалось зафиксировать дважды. Первый раз -- когда я почувствовал бесконечность устройства мира... Спасла меня тогда от ментальной травмы <идея> конструкции, <что> приобщается к бесконечности благодаря «актуальному» противостоянию «дурной» ее составляющей... Второй раз, когда я зафиксировал себя находящимся у истоков творчества, совпал, как я предполагаю, с осознанием того, что мир не только бесконечен, но и имеет в качестве особой и основной своей реальности таинственную природу. С этого момента качеством бесконечности я стал наделять саму природу...»

Слова и дела Инфанте--Горюновой излучают спокойную надежду, что искусство все-таки с метафизикой не расстанется и самое главное в нем -- убедительно явленный масштаб предчувствия потаенного. Великое множество «артефактов» художники выставляли на десятках, даже сотнях выставок. «Артефакты» для Инфанте это инсценировка гравитационных сил бесконечной природы, те «точки переживания мира», в которых проявляется каркас со-стояния Вселенной. Эти силовые линии, границы и оказываются конструкциями, что не дают сойти с ума, наделяют бесконечность технологическим качеством «сделанности». Определением «сделанности» бредили в начале прошлого века исторические собеседники Инфанте и Горюновой -- супрематисты, беспредметники, затем -- конструктивисты.

Устраивая свои «артефакты», знаменитая чета художников вводит в грандиозный пейзаж (чаще с бескрайними далями, бритвой прорезанной линией горизонта) знакомые по полотнам Малевича, Матюшина, Родченко геометрические знаки. Роль знаков играют разноцветные реечки, стекла, фонарики, зеркала. Знаки монтируются прямо в пейзаж и фотографируются. Для художников принципиальна подлинная конструкция события -- никаких компьютерных, коллажных лабораторных «улучшений» впоследствии. Явленное нам переживание бесконечности в реальном пространственно-временном континууме, следы живого контакта пейзажа с рукотворными супрематическими формами обеспечивают состояние сопричастности грандиозному артэксперименту. От каждой серии захватывает дух. Так что вопреки многим сетованиям на тесноту развески всего огромного архива семьи художников считаю большим счастьем увидеть свето-цвето-пространственные эксперименты во всем их разнообразии и подробностях.