Владимир Путин вчера внес в Государственную думу проект постановления об амнистии в отношении лиц, совершивших преступления в период проведения контртеррористических операций на территориях субъектов РФ, находящихся в пределах Южного федерального округа. Палата намерена как можно скорее рассмотреть проект постановления в трех чтениях.

Хотя документ внесен в Думу главой государства, амнистия по Конституции относится к исключительной компетенции Госдумы, не требует голосования в Совета Федерации и президентской подписи, а потому зависит исключительно от воли депутатов. Постановление Думы об амнистии на сегодня является фактически единственным недостающим звеном в схеме государственного прощения боевиков, которым глава Национального антитеррористического комитета и директор ФСБ Николай Патрушев еще в июле пообещал максимум снисхождения в случае добровольного прекращения сопротивления и явки с повинной.

Напомним, 15 июля, практически сразу после ликвидации чеченского «террориста №1» Шамиля Басаева, г-н Патрушев предложил желающим боевикам Северного Кавказа вступить в переговоры с властями и сдать оружие до 1 августа. Затем после настоятельной просьбы президента Чечни Алу Алханова и премьер-министра Рамзана Кадырова срок возможной сдачи был продлен до 30 сентября. При этом, пока нет постановления об амнистии, каждому из сдающихся боевиков в милиции по месту сдачи оформляют явку с повинной. Амнистия же будет означать для них окончательное освобождение от уголовной ответственности.

Коснется амнистия далеко не всех участников боевых действий, зато с обеих сторон. Как объяснил газете «Время новостей» глава думского комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павел Крашенинников, «проект касается не только участников незаконных вооруженных формирований, но и военнослужащих федеральных силовых структур». «Амнистия не касается рецидивистов, иностранцев и лиц без гражданства, -- добавил г-н Крашенинников. -- Еще одно исключение сделано для тех военных, которые в период контртеррористических операций торговали оружием, боеприпасами и спецтехникой». Однако главным и самым серьезным содержательным «изъятием» является категория лиц, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления.

«По букве этого постановления амнистировать можно будет только отряд скаутов, которые в горно-лесистой части Чечни собирали гербарий, -- считает член правления правозащитного центра «Мемориал», эксперт по локальным конфликтам на юге России Александр Черкасов. -- Покушение на жизнь военнослужащего или сотрудника правоохранительных органов по закону относится именно к тяжким преступлениям. Следовательно, эта амнистия не обеспечивает вывода реальных боевиков из противостояния».

По мнению г-на Черкасова, не способствует этому процессу и «серая» амнистия, которой в последние несколько лет воспользовались сотни бывших боевиков, сдавшихся под личные гарантии первого послевоенного главы Чечни Ахмата Кадырова, а затем его сына -- действующего премьера Рамзана Кадырова. Таких боевиков, фактически легализовавшихся вне зависимости от тяжести совершенных преступлений и в обход процедур, предусмотренных российским законодательством, насчитывается не менее 7 тыс. Большинство из них в настоящее время состоит на службе в силовых структурах Чечни. «Этот способ приводит лишь к переходу участников конфликта с одной стороны на другую, -- полагает Александр Черкасов. -- При этом формируются огромные военные структуры, лояльные лично Рамзану Кадырову. Члены этих структур находятся от него в определенной зависимости, так как именно он гарантирует, что они с этого момента не считаются боевиками».

Павел Крашенинников, в свою очередь, считает, что многие участники этих структур подпадают под новую официальную амнистию и получают, таким образом, возможность окончательно уладить свои взаимоотношения с государством. Амнистией, по словам депутата, смогут воспользоваться «все, кто не убивал, не похищал людей, не отрезал головы и не насиловал». С его точки зрения, в партизанских отрядах в условиях локальной войны таких может оказаться до 90% личного состава. «Это те, кто непосредственно не совершал тяжких преступлений, но был в составе групп, занимался подготовкой, сбором информации, продовольственным обеспечением».

Павел Крашенинников признает, что амнистия едва ли будет широкомасштабной. Он предполагает, что ею воспользуется 1--1,5 тыс. человек. Причем в это число входят не только те боевики, которые все еще продолжают активное сопротивление, но и те, кто отбывает наказание или содержится под стражей в процессе следствия. К слову, применять амнистию по отношению к каждой из этих категорий будут разные инстанции: к осужденным -- руководство мест лишения свободы, к подследственным -- суды, а к боевикам -- местная милиция.

При всей скромности своего прогноза г-н Крашенинников полагает, что на этот раз амнистия может оказаться более успешной, чем предыдущая. Примерно такое же постановление уже принималось Думой в декабре 1999 года, когда боевые действия в Чечне еще были в полном разгаре. Амнистией воспользовались всего несколько сот человек. «Тогда психологически была другая ситуация, -- считает парламентарий. -- Тогда было препятствие: возможная месть со стороны лидеров этих отрядов, фамилии которых широко известны и которых к настоящему времени уже нет, как нет и централизованного командования боевиков».

Новая амнистия шире предыдущей и в географическом плане: в 1999 году она касалась только Чечни и прилегающих территорий, на этот раз -- всего Южного федерального округа. В сущности, это означает не столько широту гуманитарной инициативы российских властей, сколько признание прискорбного факта: с начала второй кампании в Чечне диверсионная война расползлась далеко за пределы границ республики. На сегодняшний день в нее так или иначе вовлечены Дагестан, Ингушетия, Северная Осетия, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия и отчасти Ставропольский край.

Даже если прогноз г-на Крашенинникова осуществится и число амнистированных достигнет 1,5 тыс. человек, эта цифра все равно едва ли перекроет число реальных участников боевых операций в этих регионах со стороны подполья. Напомним, июльским предложением г-на Патрушева о сдаче оружия по официальным данным воспользовались свыше 150 человек, но многие из них на самом деле уже давно вернулись к мирной жизни. А некоторые и вовсе не имели отношения к войне со времен первой кампании 1994--1996 годов. Ее участников, незапятнанных тяжкими преступлениями, новая амнистия также коснется.