После окончания военной кампании в Ливане премьер-министр Эхуд Ольмерт, выступая в кнессете, заявил: "Я ни перед кем не намерен извиняться и ни в чем не обязан давать отчет". Это заявление, формально обращенное к зарубежным критикам якобы "непропорционально жесткой реакции" Израиля на провокацию боевиков "Хизбаллы", с которой начался нынешний ливано-израильский кризис, в не меньшей степени адресовалось и внутренней оппозиции. Общественная дискуссия, итоги которой будут иметь критическое значение для судьбы правительства, сводится к одному вопросу: кто победил в южном Ливане -- Израиль или треугольник "Хизбалла--Иран--Сирия", с которым, в сущности, и шла война?

Вопреки распространяющемуся в обществе мнению о неготовности страны к этой войне Ольмерт не устает утверждать, что выбор политической и военной стратегии, несмотря на досадные ошибки, был оптимальным и потому Израилю удалось добиться почти всех поставленных целей, что и закрепила принятая 11 августа резолюция СБ ООН №1701.

В правительстве считают, что ЦАХАЛ (Армия обороны Израиля) столкнулся с хорошо вооруженной и обученной армией, которая вела партизанскую войну. Хотя в такой войне не бывает "безусловных победителей", боевики "Хизбаллы" понесли потери как минимум впятеро большие, чем израильские. Была уничтожена экономическая и социальная структура, созданная "Хизбаллой" за 20 лет. Что бы ни говорили лидеры этой организации о своей победе, потенциал сдерживания ЦАХАЛа восстановлен: все поняли, что с Израилем не стоит связываться. Организация, сидящая посреди разрушенного по ее вине Южного Ливана, полностью выбитая с боевых позиций и потерявшая половину своего военного потенциала, вряд ли может считаться бесспорным победителем. Мало похож на победителя и шейх Хасан Насралла, который и через две недели после завершения войны все еще опасается выйти из бункера.

Самое же главное, Израиль получил то, чего он безуспешно добивался долгие годы, -- создания в Южном Ливане буферной зоны, где будут дислоцированы не израильские военные, а ливанские войска и части международного миротворческого контингента. Поскольку ракеты средней дальности доказали свою неэффективность (ЦАХАЛ в ходе войны ликвидировал 80% пусковых установок таких ракет, а те, которые "Хизбалле" удалось все же выпустить, уничтожались за 45--60 секунд), снимается стратегическая угроза еврейскому государству.

Потому "неумеренные разговоры о неудачах Израиля", по мнению сторонников Ольмерта, следует закончить. Политизированные и эмоциональные израильтяне склонны любую неоднозначную победу расценивать как поражение, но тем самым они льют воду на мельницу экстремистов.

Однако аргументация сторонников правительства не слишком убеждает критиков. Они не устают повторять, что военные действия начинались в очень благоприятных для израильтян условиях: это и потенциальная мощь ЦАХАЛа, уровень мотивации, инициативы и храбрости солдат и командиров; массовая поддержка военных действий населением и уровень сочувствия со стороны международного сообщества (включая даже умеренные арабские режимы). На этом фоне достижения военного и политического руководства выглядят весьма скромно.

Главное же недовольство вызывает поспешность, с которой правительство приняло резолюцию СБ ООН №1701. По мнению оппозиции, в этом документе нет реальных механизмов контроля над "Хизбаллой", не желающей разоружаться. Ливанское же правительство вопреки своим обязательствам также сообщило, что не намерено разоружать "Хизбаллу" из "опасения гражданской войны". Ситуация осложняется и тем, что вместо международных вооруженных сил в Южном Ливане снова размещаются войска ЮНИФИЛ (Временных сил ООН в Ливане), уже доказавшие свою неэффективность в прошлом. А потому есть большие сомнения в их способности предотвратить перемещение шиитских боевиков к границе и помешать поступлению оружия для «Хизбаллы» из Сирии. К тому же немалую часть этих сил, похоже, составят представители враждебных Израилю мусульманских стран.

В итоге ситуация может развиваться по той же схеме, что и отношения Израиля с палестинцами. Якобы с целью противовеса «плохой «Хизбалле» будут делаться бесконечные уступки "хорошему, но слабому" правительству ас-Синьоры. Ольмерту не удается пока убедить оппозицию в своей способности не допустить "игры в одни ворота". Ведь оппозиция говорит, что достигнутые соглашения будут на 100% обязывать Израиль, но почти ни в чем не ограничат противоположную сторону.

Оппозиционеры как из правого, так и из левого лагерей опираются на недовольство общественного мнения. Ведь все послевоенные вопросы показывают, что израильтяне недовольны действиями премьер-министра Эхуда Ольмерта, министра обороны Амира Переца и начальника генерального штаба армии Дана Халуца, считая, что они должны подать в отставку. И левый, и правый лагерь оппозиции при этом заявляет свои претензии на представительство интересов "движения протеста". Однако, судя по размаху этого движения и резкому падению доверия со стороны народа ко всем партиям -- и правительственным, и оппозиционным, -- есть вероятность, что скоро Израиль подойдет к тому моменту, когда все эти конфликты будут впервые за много лет разрешаться не в парламенте, а на улице. Это будет если не «оранжевая революция», то что-то очень на нее похожее. Профессор Владимир (ЗЕЕВ) ХАНИН, университет Бар-Илан, Израиль