Июль и август стали по-настоящему жаркими месяцами для отечественной средней и высшей школы. Национальный проект «Образование» пополнился новым проектом -- так называемым комплексным, в рамках которого уже целые регионы будут соревноваться за звание наиболее успешно модернизирующих школьное образование (об этом газета писала «Время новостей» в номере от 7 августа). Лучшие школы России -- победители конкурса национального проекта «Образование» уже получили по причитающемуся им гранту в миллион рублей. Уже направлены субсидии из федерального бюджета в регионы для выплат по 100 тыс. руб. лучшим учителям России. В штатное расписание государственных вузов была введена должность президента. Кроме того, прошедший в июле в Санкт-Петербурге саммит «большой восьмерки» предопределил, что российские вузы ожидает в ближайшие три года не менее глобальный и не менее комплексный проект, чем отечественную школу, -- перестройка под требования болонского процесса. Что же именно предстоит изменить отечественным вузам корреспонденту «Времени новостей» Кириллу ВАСИЛЕНКО рассказывает министр образования и науки Андрей ФУРСЕНКО.

-- Андрей Александрович, в июле завершился саммит «большой восьмерки», на котором обсуждалась единая политика стран в области образования. В том числе и обязательства России по болонскому процессу. Все ли вузы к 2010 году, как это определено международными соглашениями, перейдут на Болонскую систему в нашей стране?

-- Болонская система -- это не армия. Условия вхождения в болонский процесс не являются сверхжесткими. Я думаю, что к десятому году могут еще сохраниться вузы или по крайней мере факультеты, которые не перейдут на кредитную систему зачетных единиц, принятую в европейских странах. Не все перейдут и на многоуровневую систему высшего образования «бакалавриат-магистратура». И даже если формально эти определения будут присутствовать в системе образования вуза, реально во многих высших учебных заведениях будет вестись традиционная непрерывная подготовка специалистов. Та же самая ситуация будет и в Европе. Но суть не в форме. Главное, к чему стремимся и мы, и наши европейские коллеги, -- это чтобы к 2010 году была принята общая идеология Болонской системы, подразумевающая некую степень доверия к курсам других вузов -- участников болонского процесса. Чтобы в значительной степени были унифицированы требования к качеству различных учебных курсов и системы подготовки в целом. Ради этого и проводятся перемены.

-- То есть у России нет обязательств подгонять все вузы под единую европейскую гребенку?

-- Нет, не идет речи о том, что все вузы должны иметь абсолютно одинаковую систему обучения под единую кальку. Должен быть единый идеологический подход, о котором я говорил выше. Сейчас мы принимаем закон о многоуровневой системе высшего образования, положение о зачетных единицах, то есть проводим необходимую законодательную работу в рамках болонского процесса. Вводим эти новшества в поле закона. И как я уже говорил, я допускаю, что несколько вузов останутся вне Болонской конвенции.

-- Что грозит нерадивым или консервативным вузам?

-- На мой взгляд, санкций никаких тут быть не должно. Другое дело, что, отказавшись от участия в болонском процессе, вузы лишат себя многих возможностей -- обмена программами, студентами и профессорами, возможности привлекать студентов на коммерческой основе из стран СНГ и так называемого дальнего зарубежья. И тут встает вопрос о конкуренции на образовательном рынке. Одно дело, если речь идет о вузе, который обладает серьезной репутацией и может предложить своей аудитории что-то выдающееся. Другое дело, если это обычный вуз, который просто не желает прилагать усилия и что-то менять. В этом случае он начнет сильно проигрывать в привлекательности другим вузам и, учитывая демографический спад, столкнется с серьезным недобором.

-- Но для того, чтобы привлекать иностранных студентов, необходимо начать преподавать по-английски?

-- Мы, конечно, будем стремиться к тому, чтобы преподавание велось не только на русском, но и на английском языке. Но это не обязательное условие для работы с иностранцами. В Италии, Германии, во Франции в большинстве университетов ведется преподавание на итальянском, немецком, французском языках соответственно. И тем не менее, в них обучается множество иностранцев. Потому что в хороших вузах есть общие требования к квалификации выпускников, к учебным программам, а их дипломам доверяют во всем мире. К этому и мы должны стремиться. Кроме того, российские образовательные услуги очень привлекательны для студентов из СНГ. И будут еще более привлекательны, если российский диплом станет пропуском на работу в любую компанию в любой европейской стране.

-- Чтобы многоуровневая система образования не была пустой формальностью, под которой, по сути, скрывалась бы традиционная непрерывная система образования, нужно прописать в законодательстве право устраиваться на работу с дипломом бакалавра?

-- Действительно, в этом есть определенные сложности. К закону о многоуровневом образовании надо привязывать множество нормативных актов, описывающих минимальные требования по квалификации к той или иной должности. К примеру, может ли юрист, адвокат, судья быть бакалавром или необходимо иметь диплом магистра.

После того как будет принят закон о многоуровневом образовании, необходимо будет определиться со сроками -- как долго мы будем выстраивать эти квалификационные требования.

-- А почему нельзя сделать все сразу?

-- Если мы потребуем одновременного принятия всех этих норм с законом, то мы просто ставим шлагбаум на пути этого начинания. Это нереально. Думаю, что к 2010 году, а может быть, и раньше все нормы по специальностям будут прояснены. Но уже сегодня есть четкое понимание, что бакалавр -- это полноценное высшее образование.

-- Актеры, художники, режиссеры, писатели тоже будут делиться на бакалавров и магистров?

-- Творческие вузы сохранят непрерывную систему образования, но по окончании вуза его выпускникам, вероятно, будет присваиваться степень магистра. При этом промежуточная ступень бакалавра может быть пропущена. К такой системе склоняются сами творческие вузы. Кстати, они также настаивают на том, чтобы профессором, к примеру, в консерватории, мог стать музыкант, не имеющий степень доктора наук.

-- Предполагается, что государство будет выделять на магистров меньше бюджетных мест, чем на бакалавров. Определены ли уже пропорции?

-- Пока не определены. Нужно оценивать рынки труда, прогнозировать спрос на конкретных специалистов. Но опять же, сокращение пройдет само по себе, естественным путем. Ни в одном вузе не бывает так, чтобы все студенты, поступившие на первый курс, проучились пять-шесть лет и получили диплом о высшем образовании. Есть отсев, есть добровольные уходы. Многое будет зависеть от того, насколько мы действительно создадим систему, при которой рынок труда для бакалавров будет хорошо развит. Когда создадим, можно подумать о том, чтобы ввести вступительные испытания в магистратуру.

-- А вы также как-то обмолвились о том, что передовым вузам стоило бы выделять больше бюджетных мест на магистров, чем на бакалавров, чтобы они доучивали студентов, перешедших к ним из других вузов.

-- Я допускаю, что рано или поздно мы придем к тому, чтобы по некоторым специальностям, востребованным работодателями и государством, расширять количество бюджетных мест в магистратуре сильнейших вузов. Но этот вопрос достаточно сложный, для вузовского сообщества болезненный. Если мы говорим о том, что нужно доучивать студентов, получивших образование бакалавра в другом вузе, значит, признаем, что магистров там учить не могут. Значит, нужно закрывать там магистерские программы, поскольку держать их становится нерентабельно. Освободившиеся бюджетные места мы можем передать сильнейшему вузу. Нужно составить рейтинг -- по какой специальности какой вуз учит лучше. Не обойдется без обид в ректорском сообществе. И далеко не все ректоры сильных вузов на это готовы, они не готовы стать революционерами.

-- Как же тогда будет осуществляться миграция студентов?

-- При той схеме, которая действует сегодня, миграция студентов из одного вуза в другой все равно будет. Возьмем, к примеру, Бауманский университет. Не все бакалавры останутся на магистерские программы. Кто-то уедет доучиваться в Мюнхенский университет, кто-то пойдет работать после получения диплома бакалавра. Вузы могут принимать и на платные магистерские места, а студенты могут брать льготные образовательные кредиты, чтобы покрыть расходы на обучение. Кстати, правительство сейчас одобрило концепцию эксперимента по выдаче образовательных кредитов. Мы постараемся добиться того, чтобы условия кредитования не зависели от материального положения заемщика. А также сделать так, чтобы освободить выпускника вуза от необходимости возвращать кредит в том случае, если он готов отработать по распределению.