После нескольких десятилетий обманутых ожиданий Индия сегодня находится на пороге превращения в великую державу. Мир начал обращать внимание на подъем Индии тогда, когда в июле 2005 года Дели заключил с президентом Джорджем Бушем-младшим ядерное соглашение, однако этот прорыв лишь один из показателей кардинальных перемен, которые происходят в индийской внешней политике после окончания «холодной войны». По прошествии более чем полувека фальстартов и нереализованных возможностей Индия трансформируется в государство, способное решительно повлиять на глобальное политическое равновесие.

Будет ли Запад сотрудничать?

В грядущие годы она будет иметь возможность влиять на решение наиболее важных вопросов XXI века -- обеспечение стабильности в Азии, политическую модернизацию расширенного Ближнего Востока и управление процессом глобализации.

При том что экономический рост Индии широко обсуждался, на ее новую внешнюю политику обращали меньше внимания. В отличие от коллег из США индийские лидеры не анонсируют свои новые внешнеполитические доктрины. Тем не менее в последние годы они неустанно трудились над повышением статуса своей страны в регионе и мире и укреплением ее мощи. Дели вел напряженную работу, дабы изменить отношения с непосредственными соседями, найти способы сосуществования с Китаем и Пакистаном (своими основными соперниками в регионе) и восстановить позиции в «ближнем зарубежье» -- в некоторых частях Африки, Центральной и Юго-Восточной Азии, регионов Персидского залива и Индийского океана. Одновременно Индия расширяла отношения с великими державами, в особенности с Соединенными Штатами.

Индия вступает на мировую арену как первая за пределами географического Запада демократическая страна с обширной территорией, сильной экономикой, процветающей культурой, населением, отличающимся значительным этническим и религиозным разнообразием. Поднимающаяся Индия имеет потенциальную возможность превратиться в ведущего актера «политического Запада» и играть ключевую роль в великих политических битвах предстоящих десятилетий. Будет ли эта возможность реализована и как скоро, зависит прежде всего от готовности западных держав начать сотрудничать с Индией на ее условиях.

Три стратегических кольца

Большая стратегия Индии делит весь мир на три концентрических кольца. В пределах первого кольца, охватывающего ее непосредственных соседей, Индия добивается первенства и права вето на вмешательство со стороны третьих стран. В границах второго, которое включает в себя так называемое расширенное соседство в Азии и вдоль побережья Индийского океана, Индия стремится уравновешивать влияние других держав и не позволять им ущемлять ее интересы. В третьем кольце, представляющем собой всю мировую арену, Индия пытается занять место одной из великих держав, ключевого игрока в вопросах международного мира и безопасности.

Исторически три фактора мешали Индии достичь этих трех больших стратегических целей. Во-первых, раздел Южно-Азиатского субконтинента по религиозному принципу (сначала на Индию и Пакистан в 1947 году, затем на Индию, Пакистан и Бангладеш в 1971-м) привел к непрекращающемуся конфликту с Пакистаном и внутренним противоречиям между индусами и мусульманами. Он также физически отделил Индию от исторически связанных с ней стран, таких как Афганистан, Иран и государства Юго-Восточной Азии. Создание откровенно исламского пакистанского государства привело к особенно глубоким проблемам для участия Индии в делах Ближнего Востока. Подобные противоречия в сочетании с соперничеством великих держав на региональном и глобальном уровнях сильно ограничили пространство для маневра Индии во всех трех концентрических кольцах.

Вторым препятствием была индийская социалистическая система, которая вызывала неуклонный экономический спад и, как следствие, утрату влияния в годы, последовавшие за обретением независимости. Модель государственного социализма привела к тому, что Индия стала избегать коммерческих отношений с внешним миром. В итоге страна оказалась оторвана от своих естественных рынков и культурно родственных территорий в пределах расширенного соседства.

Наконец, «холодная война», которая наступила вскоре после получения Индией независимости, толкнула ее в объятия Советского Союза в ответ на поддержку Вашингтоном Пакистана и Китая, в результате чего страна оказалась в стане тех, кто потерпел поражение в великом политическом противостоянии второй половины XX века. Хотя Индия и являлась крупнейшей демократической страной мира, она в конце концов солидаризировалась с противоположным лагерем по большинству глобальных вопросов.

Последнее десятилетие XX века освободило Индию по меньшей мере от двух из этих сдерживающих факторов: государственный социализм уступил место экономической либерализации и открытости по отношению к глобализации, а «холодная война» завершилась. Дели внезапно получил возможность пересмотреть свою внешнюю политику -- подготовиться к соперничеству с возвышающимся Китаем, изменить стратегический подход к другим соседним странам и наладить тесное сотрудничество с великими мировыми державами.

Разнообразное влияние

Недавний разворот Индии в сторону открытости и глобализации особенно кардинально отразился на роли страны в регионе. По мере того как государства субконтинента отступают от старых социалистических повесток дня, Индия оказывается в позиции, благоприятной для экономической интеграции.

В то же время оптимизм на экономическом фронте необходимо умерить, помня о неоднозначном развитии политической жизни в менее крупных странах, соседствующих с Индией. Борьба за демократию и социальную справедливость в Непале, непрекращающееся политическое насилие и подъем исламского экстремизма в Бангладеш и угроза гражданской войны в Шри-Ланке подчеркивают потенциальную опасность появления на субконтиненте нестабильных государств. Неопределенным остается и будущее Пакистана и Афганистана: поражение религиозного экстремизма и создание современных умеренных режимов в обеих странах имеет для Индии первостепенное значение. Для успеха индийской стратегии содействия миру и процветанию в регионе необходимо не допустить подрыва региональной стабильности вследствие внутренних конфликтов, а также урегулировать собственные разногласия Индии с соседними странами.

В прошлом соперничество между великими державами, а также напряженность в отношениях самой Индии с Пакистаном и Китаем мешали ее усилиям по сохранению порядка в регионе. Сегодня все великие державы, включая Соединенные Штаты и КНР, поддерживают стремление Индии продвигать региональную экономическую интеграцию. Администрация Буша также начала признавать лидерство Дели в вопросах региональной безопасности. Ввиду нового сближения американских и индийских интересов, связанных с содействием демократии и противостоянием экстремизму и терроризму, Индия больше не подозревает Вашингтон в попытках подорвать ее влияние в регионе. В результате страна как никогда готова к совместной работе с Соединенными Штатами и другими западными державами для достижения региональных целей.

Между тем внешние условия для урегулирования индо-пакистанского конфликта по поводу Кашмира никогда ранее не были так благоприятны, как сегодня. Этот конфликт все меньше и меньше влияет на отношения с великими державами, что означает соответствующую готовность Дели вести работу по его разрешению.

Все больше осознавая, что нормализация отношений с Пакистаном положит конец изнурительному конфликту и укрепит региональное и глобальное положение Индии, Дели впервые за десятилетия вступил в серьезные переговоры. Хотя Пакистан неудовлетворен их темпом, стороны договорились по целому ряду мер, направленных на укрепление взаимного доверия. Индийский премьер-министр Манмохан Сингх отверг идею территориальных уступок, однако он неоднократно призывал к принятию прогрессивных решений, способных привести к улучшению условий жизни и к созданию общих институтов, призванных объединить кашмирцев, разделенных линией контроля. Сингх дал ясно понять, что индийское руководство готово рискнуть политическим капиталом для того, чтобы найти дипломатическое решение проблемы Кашмира.

Поиск Индией практических решений проблем, связанных с разногласиями вокруг Кашмира и ее границы с Китаем, подразумевает, что страна начала наконец преодолевать одержимость территориальными вопросами, в которые была погружена с момента образования. По иронии судьбы такому повороту, возможно, могло помочь обретение Индией и Пакистаном ядерного оружия в 1998 году: хотя ядерный статус изначально обострил конфликты Дели и с Исламабадом, и с Пекином, он также позволил Индии подойти к своим территориальным проблемам с большей уверенностью в себе и прагматизмом.

Оси и союзники

Завершение «холодной войны» дало Индии свободу завязывать отношения со всеми великими державами, но в особенности с Соединенными Штатами. В начале 1990-х, обнаружив, что ее отношения с Америкой, Китаем, Японией и Европой недостаточно развиты, Индия быстро приняла меры к исправлению ситуации. Отбросив старые социалистические лозунги, она начала искать рынки для своей продукции и капитал для обеспечения долго сдерживавшегося внутреннего экономического роста. Создавать экономические партнерства было легко, а увеличивающиеся торговые потоки послужили новой основой стабильности в отношениях Дели с другими крупнейшими державами. Превращение Индии в площадку для аутсорсинга и ее прорыв в сфере информационных технологий также позволяют стране занять свою нишу в мировой экономике, равно как и верить в собственную способность извлечь выгоды из экономической глобализации.

С распада Советского Союза едва минуло 15 лет, а всесторонние связи Индии с великими державами уже принесли щедрые плоды.

Особенно важной и интригующей была эволюция индийско-китайских отношений с 1990-х годов. Многие считают, что конфликт с применением силы между двумя восходящими азиатскими державами неизбежен. Однако благодаря индийской политике, направленной с конца 1980-х на активное сотрудничество с Китаем, та напряженность, которая характеризовала отношения между ними с конца 1950-х и вплоть до 1970-х годов включительно, превратилась в далекое воспоминание.

Двусторонняя торговля процветает, ее объем вырос менее чем с 200 млн долл. в начале 1990-х почти до 20 млрд долл. в 2005 году. На самом деле уже через несколько лет КНР сможет догнать Европейский союз и США как крупнейший торговый партнер Индии. На 3500-километровой индийско-китайской границе, из-за которой две страны воевали в 1962 году, установилось спокойствие. А во время визита Вэнь Цзябао в апреле 2005-го Индия и Китай объявили о «стратегическом партнерстве», хотя всего лишь за семь лет до этого Дели ссылался на свою озабоченность действиями КНР как на причину проведения ядерных испытаний, вызвав резкую ответную реакцию со стороны Пекина.

Китай не единственная азиатская держава, которую Индия стремится сделать своим партнером и другом. Япония также становится важным партнером Индии, особенно в последние несколько лет, когда премьер-министр Японии Дзюнъитиро Коидзуми проводит в этой стране политические реформы. Находясь в Дели всего пару недель спустя после визита Вэнь Цзябао в апреле 2005-го, Коидзуми объявил о собственном «стратегическом партнерстве» Японии с Индией. (Это произошло вопреки резкой реакции Токио на индийские ядерные испытания-1998, вызвавшие санкции со стороны Японии и ее попытки добиться осуждения Индии в ООН и на других многосторонних форумах.) Все больше опасаясь поднимающегося Китая и зарождающегося альянса между Вашингтоном и Дели, Япония в своих долгосрочных планах по поддержанию безопасности в Азии повысила Индию до уровня ключевого игрока.

Осознавая необходимость диверсификации инвестиций в азиатскую экономику и руководствуясь политическими причинами, Токио также начал направлять часть своих зарубежных инвестиций в Индию (которая заняла место Китая в качестве крупнейшего получателя японской помощи развитию). Кроме того, с первых дней пребывания в Белом Доме администрации Джорджа Буша-младшего Япония демонстрировала растущий интерес к расширению военного сотрудничества с Индией, особенно на море. Индия тоже признала, что разделяет с Японией интересы в области энергетической безопасности и поддержания стабильного политического равновесия в Азии.

Отношения Индии с Евросоюзом сдерживаются тем фактом, что Дели не слишком нравится роль Европы в глобальной политике. У него складывается ощущение, будто Европа и Индия поменялись местами в плане их отношения к Соединенным Штатам. В то время как Европа бурлит от негодования по поводу американской политики, Индия отказывается от обыкновения выступать как самый первый и наиболее резкий критик Вашингтона.

Тем не менее экономические и политические связи Индии с некоторыми европейскими державами все же углубляются. Хотя многие менее крупные европейские страны критиковали ядерную сделку между США и Индией, две ядерные державы на континенте -- Франция и Великобритания -- выразили свою поддержку. В частности, Париж уже давно (на самом деле задолго до Вашингтона) сделал ставку на то, что поднимающаяся Индия окажется хорошим рынком для высокотехнологичных товаров. Учитывая это, Франция заслонила Дели от гнева «большой восьмерки» после того, как в мае 1998-го Индия провела испытания ядерного оружия. В последние несколько лет Великобритания тоже начала использовать экономические возможности в Индии и в целом принимать ее региональные и глобальные устремления.

После распада Советского Союза Дели работал также и над поддержанием отношений с Россией. Два государства разрешили остававшиеся вопросы относительно их старых полубартерных рублево-рупийных торговых соглашений, переработали Договор о мире и дружбе 1971 года и сохранили военное сотрудничество. Когда Владимир Путин занял в 2000-м президентский пост после Бориса Ельцина, выжидательная политика Индии принесла плоды. Вновь обретшая уверенность в себе Россия была полна решимости оживить и расширить свое стратегическое сотрудничество с Индией. Сегодня единственные проблемы между Дели и Москвой -- это ослабевшие двусторонние торговые связи и риск того, что Россия может сделать слишком много для укрепления военного потенциала КНР.

Любезность как оружие наступления

В конце «холодной войны» казалось маловероятным, что Индия сможет построить новые политические отношения с Соединенными Штатами. Вашингтон долгое время оказывал в регионе предпочтение Пакистану и Китаю, Дели же в свою очередь занимал сторону Советского Союза, и ряд глобальных проблем, казалось, ставил Индию и Америку по разные стороны баррикад. Однако после завершения «холодной войны» Индия начала добиваться расположения Соединенных Штатов.

Пока у власти находилась администрация Клинтона, эти сладкие речи по большей части не встречали ответной реакции, отчасти потому что правительство Клинтона было полностью сосредоточено на проблеме Кашмира и нераспространении ядерного оружия. Клинтон, руководствуясь непоколебимым представлением о том, что Кашмир является одной из самых опасных точек «ядерного возгорания» и потому нуждается в своего рода предохранителе, делал упор на «превентивной дипломатии» и был полон решимости «ограничить, сократить и в конечном счете устранить» ядерный потенциал Индии. Конечно, подход Клинтона входил в прямое столкновение с ключевыми интересами национальной безопасности Индии -- сохранением территориальной целостности и ядерного статуса. На давление Вашингтона с целью ограничить индийский стратегический потенциал Дели отреагировал проведением испытаний ядерного оружия.

Но даже находясь под воздействием американских санкций, Дели начал делать заявления о том, что Индия является естественным союзником Соединенных Штатов. Хотя администрация Клинтона не была заинтересована в альянсе, ядерные испытания вынудили Вашингтон впервые за десятилетия вступить с Индией в серьезные отношения. Они не разрешили ядерных разногласий, однако привели к визиту Клинтона в Индию в марте 2000-го -- первому за 22 года посещению Индии президентом США. Личное обаяние Клинтона, его искренняя симпатия к Индии и неожиданная поддержка, оказанная ей в войне с Пакистаном в 1999 году, обусловили улучшение атмосферы отношений между двумя странами и тот факт, что Дели обрел новый облик в глазах Вашингтона.

Однако для того, чтобы изменить стратегический контекст американо-индийских отношений, понадобился приход Буша. Убежденный в том, что влияние Индии может распространиться далеко за пределы непосредственно соседствующих с ней стран, Буш пересмотрел рамки отношений США с Дели. Он отменил многие санкции, открыл двери для сотрудничества в сфере высоких технологий, оказал политическую поддержку внутренней войне Индии против терроризма, положил конец исторически сложившейся склонности США поддерживать Пакистан по вопросу Кашмира и переместил Соединенные Штаты в индо-китайском уравнении на позицию, более близкую к Дели.

В ответ на эти радикальные перемены Индия поддержала администрацию Буша по вопросам, касающимся противоракетной обороны, Международного уголовного суда и поиска альтернативных подходов к проблеме глобального потепления. Она оказала активную поддержку операции Enduring Freedom в Афганистане, охраняя грузы США, переправлявшиеся через Малаккский пролив в 2002 году, согласилась работать вместе с Вашингтоном над проведением многонациональных военных операций вне рамок ООН, а также дважды, в 2005-м и 2006-м, голосовала в МАГАТЭ на стороне Вашингтона против Ирана -- своего былого союзника.

Каждый из перечисленных шагов знаменовал значительный сдвиг во внешней политике Индии. Настойчивость Дели в установлении взаимопонимания с Вашингтоном начиная с 1991 года основывалась на вере в то, что только фундаментальные изменения в отношениях с единственной мировой супердержавой помогут ему добиться своих больших стратегических целей: укрепления глобальной позиции Индии и усиления ее влияния в отношениях с другими великими державами.

Однако способности Индии к одновременному сотрудничеству со всеми странами может скоро прийти конец. По мере роста напряженности между КНР и США.

Ядерные договоренности, достигнутые Бушем и Сингхом в июле 2005 года и консолидированные во время визита Буша в Дели в марте 2006-го, явились усилием, предпринятым Вашингтоном с целью повлиять на то, каким будет окончательный ответ на этот вопрос. Буш предложил скорректировать американские законы о нераспространении ядерного оружия (что, разумеется, требовало одобрения конгрессом) и пересмотреть глобальный ядерный порядок, чтобы облегчить полное сотрудничество с Индией в области мирной атомной энергетики. В ответ Дели пообещал разделить свои мирную и военную ядерные программы, распространить на гражданские атомные электростанции международные меры безопасности и взять на себя ряд обязательств по нераспространению. Заинтересованность Индии в такого рода сделке проявлялась уже давно. Поскольку Дели не удалось провести ядерные испытания до разработки в 1968 году Договора о нераспространении ядерного оружия, этот режим поставил Индию в стесненное положение: она не хотела отказываться от обладания ядерным оружием, однако режим нераспространения формально не позволял принять ее в число ядерных держав.

Таким образом, мотивы, по которым Индия желала изменений ядерного порядка, вполне очевидны. Однако с точки зрения администрации Буша смысл сделки состоит не столько в том, чтобы продвинуться на пути решения вопросов ядерных вооружений, сколько в том, чтобы создать основы для подлинного альянса между Соединенными Штатами и Индией -- побудить Дели выступать на стороне Вашингтона в условиях сдвигов в системе глобального политического равновесия. Парадоксальным образом именно отсутствие истории взаимного доверия и сотрудничества, отчасти проистекавшее из прошлых споров о ядерном оружии, убедило администрацию Буша в необходимости ядерной сделки.

Альянс невозможен?

Многие критики утверждают, что надежды администрации Буша на альянс неоправданны. Они настаивают на том, что Индия, традиционно придерживающаяся принципа неприсоединения, никогда не станет настоящим союзником Соединенных Штатов. Но такие эксперты неверно понимают неприсоединение Индии и природу ее реальной политики за последние 60 лет.

Вопреки убеждению, особенно распространенному в самой Индии, у Дели не возникало трудностей со вступлением в альянсы, когда этого требовали его собственные интересы. Отношения с Советским Союзом строились на основе Договора о мире и дружбе, подписанного в 1971 году, и обладали многими чертами альянса (несмотря на утверждение Индии, что такие связи не противоречили политике неприсоединения). Этот пакт во многих аспектах являлся классическим ответом на альянс Вашингтона, Пекина и Исламабада. Индия также наладила основанные на договорах связи в сфере безопасности с двумя своими менее крупными соседями, Бутаном и Непалом; история этих взаимоотношений восходит к носящим фактически протекторатный характер соглашениям 1949--1950 годов, которые явились реакцией на вторжение Китая в Тибет.

На самом деле между предполагаемой приверженностью Индии к Moralpolitik («моральная политика», по контрасту с чистой «политикой с позиции силы», или Machtpolitik) и надеждой администрации Буша на альянс с Индией нет противоречия. Дели все больше замещает идею «автономии», столь дорогую сердцам индийских традиционалистов, концепцией превращения Индии в «ответственную державу». По мере того как страна начнет осознавать, что ее политические решения имеют глобальные последствия, она будет все меньше противиться тому, чтобы принимать ту или иную сторону по конкретным вопросам. Формирование альянсов и политика балансирования -- это инструменты, которыми пользуются все великие державы, и соответственно Индия тоже, вероятно, возьмет их на вооружение.

Однако тот факт, что Дели способен формировать альянсы, не означает, что он обязательно вступит в долгосрочный союз с Соединенными Штатами. Произойдет ли это, будет зависеть от степени общности интересов обеих стран и от их политических способностей предпринимать в этой связи совместные действия. Администрация Буша рассчитывает, что общие интересы -- например, противодействие влиянию Китая и борьба с радикальным исламизмом на Ближнем Востоке -- явятся основой для долгосрочного стратегического сотрудничества. Такой результат весьма вероятен, однако отнюдь не неизбежен, особенно учитывая кажущуюся неспособность Соединенных Штатов строить партнерства на основе равенства.

Если говорить о противостоянии подъему Китая, то тенденция Индии к участию в региональном уравновешивании позиций Пекина не прекратилась после объявления об установлении стратегического партнерства двух государств. На самом деле предотвращение чрезмерного усиления воздействия Китая на страны, непосредственно соседствующие с Индией, и конкуренция с Пекином в Юго-Восточной Азии все еще относятся к наиболее постоянным направлениям внешней политики Индии.

На Ближнем Востоке у Индии тоже есть общие с Соединенными Штатами интересы по предотвращению подъема радикального исламизма, который представляет угрозу существованию самой Индии. Принимая во внимание свое большое, третье по величине в мире, мусульманское население, равное почти 150 млн, и продолжающуюся напряженность, обусловленную разделом субконтинента, Индия в прошлом предпринимала действия по предотвращению распространения радикального исламизма в одиночку. Когда Вашингтон вступил в союз с консервативными исламскими силами на Ближнем Востоке в период «холодной войны», Индия оказала предпочтение светским националистическим силам в регионе. Когда Соединенные Штаты в середине 1990-х вели амбивалентную политику по отношению к режиму «Талибана», Индия совместно с Россией, Ираном и государствами Центральной Азии боролась с талибами, оказывая поддержку Северному альянсу. Хотя кое-кто в Индии сегодня опасается, что сближение с Соединенными Штатами может превратить страну в основную мишень исламских экстремистов, для нее совершенно исключен компромисс с радикальным исламизмом, который угрожает самому единству страны.

Однако общие интересы не всегда автоматически приводят к формированию альянсов. Неравенство сил между двумя странами, отсутствие привычки к политической кооперации между ними и сохраняющееся в обеих столицах бюрократическое сопротивление более тесным связям будут по-прежнему препятствовать ускорению и расширению масштаба стратегического сотрудничества между Индией и Соединенными Штатами. Однако нельзя отрицать, что в обозримом будущем у Индии будет больше общего с Соединенными Штатами, чем с любой другой великой державой.

В то время как Дели осознал, что для успешного подъема Индии необходима поддержка Вашингтона, Вашингтон признал потенциально ключевую роль Индии в решении новых проблем, угрожающих глобальному порядку и безопасности. Как одна из стран, извлекающих максимальную выгоду из ускоряющейся глобализации, Индия может сыграть важнейшую роль в обеспечении того, чтобы и другие развивающиеся страны совершили не менее успешный переход к участию в этом процессе.

В целях поддержания долгосрочного партнерства с Индией Вашингтон должен исходить из тезиса об «исключительности Индии», который он выдвинул в защиту недавнего ядерного соглашения, разрабатывая ряд специфически индийских политических подходов к углублению сотрудничества. Однако маловероятно, чтобы Индия трансформировалась просто в подконтрольного партнера Соединенных Штатов, готового присоединиться к любой удачной или неудачной авантюре США где-либо в мире. Она никогда не станет еще одним союзником США по образцу Великобритании или Японии. Но она и не превратится в азиатскую Францию, стремящуюся к тактической независимости в рамках формального альянса.

С учетом значительности сегодняшних угроз глобальной безопасности Соединенным Штатам требуются не просто кроткие союзники. Вместо этого им нужно стараться приобрести себе сильных и совместимых партнеров. Восходящая Индия временами может создавать трудности, однако в целом ее усилия будут направлены на защиту и продвижение многочисленных интересов, которые она разделяет с Вашингтоном. Таким образом, содействие подъему Индии служит долгосрочным интересам Соединенных Штатов.