Странные все-таки люди работают в театрах. Непоследовательные. Позавчерашнее заседание съезда едва не закончилось рукопашной. Мало того что устав, вокруг которого разгорелся весь сыр-бор, так и не приняли. Мало того что Иосиф Райхельгауз открыто обвинил председателя союза Александра Калягина в мелком жульничестве, завершил свою филиппику эффектной фразой: «Если человек украл из пальто мелочь, он и само пальто спереть может». Так после этого председательствующий на съезде Николай Буров из питерского СТД не нашел ничего лучшего, как заявить: «Завтра на съезд мы никого, кроме делегатов и аккредитованной прессы, не пустим. Никаких гостей». «Это почему же? -- завозмущались и без того возмущенные деятели, почувствовав подвох. -- Давайте по этому вопросу голосовать». «Некогда голосовать, -- ответил председательствующий, -- регламент весь вышел». Тут уж народ совсем заиграл желваками. Дурют нашего брата, решили делегаты. Ну, уж завтра мы им (в смысле -- членам президиума, Калягину и прочим начальникам) покажем.

Ничуть не бывало. Вчера в зале царила мирная, спокойная обстановка. Все разве что не целовались. Брутального и хамоватого Бурова сменил на посту ведущего представитель Ростова-на-Дону добродушный паяц Михаил Бушнов. Под его чутким руководством драматические тона, в которые был окрашен первый день заседания, сменили фарсовые. Председательствующий балагурил, путал падежи и суффиксы и обратился к залу с призывом: «Не надо хамствовать». Но хамствовать никто и не собирался. Из устава исключили пресловутый пятый пункт и мгновенно этот устав приняли. Выдвигавшийся на пост председателя СТД борец за чистоту нравов Юрий Соломин взял самоотвод. На подмогу Калягину приехала Валентина Матвиенко, которая произнесла прочувствованную речь о том, что СТД -- это лучший на сегодняшний день творческий союз. Калягина благополучно переизбрали (он победил в неравной борьбе с директором Дома актера пожилой Маргаритой Эскиной, которую в качестве реального претендента на этот пост никто и не рассматривал). После чего делегаты занялись решением скучных и малоинтересных вопросов.

И, конечно, с одной стороны можно порадоваться. Добрые у нас люди, отходчивые. Но это только с одной стороны. Потому что с другой понятно, что все происшедшее свидетельствует не о доброте и милоте, а об абсолютной недееспособности съезда и, видимо, театрального сообщества в целом. Хорош ли, плох ли Калягин, но достойных соперников у него нет. Никакой альтернативной программы никто предложить не может. Преобладали в зале те, кому за шестьдесят, а если быть совсем точным, -- те, кому к семидесяти. Съезд в целом напомнил собрание в Доме ветеранов сцены. Сначала ветераны повозмущались тем, что в суп кладут мало мяса, но потом решили, что мясо -- вещь вредная, застревает в зубах, и разошлись по палатам.