Завтра в Константиновском дворце под Санкт-Петербургом откроется очередной саммит «большой восьмерки». Очередной, но тем не менее из ряда вон выходящий -- Россия, последней вступившая в клуб «индустриально развитых демократий», впервые выступает хозяйкой главного политического события года. И неизвестно, когда это произойдет в следующий раз. Британский премьер Тони Блэр заявил вчера, что намерен предложить в Санкт-Петербурге расширить «восьмерку» до G13, пригласив в клуб Китай, Индию, Бразилию, ЮАР и Мексику (главы этих государств будут участвовать и в нынешнем саммите, но в качестве гостей). Благодаря этому, по его мнению, появится возможность заключать многосторонние соглашения по климатическим изменениям, торговле и Ирану.

Год назад, когда Владимир Путин объявил приоритеты российского председательства -- энергетическая безопасность, образование, борьба с эпидемиями, -- такая повестка казалась беспроигрышной. На фоне скандалов двух предыдущих саммитов, когда США и Великобритания напролом пробивали свои «национальные проекты» (в первом случае проект демократизации арабского мира под названием «Большой ближний Восток», во втором -- списание долгов и другая помощь Африке), Москве нужно было лишь сформулировать актуальные проблемы мирового развития и продемонстрировать способность организовать дискуссию в рамках «восьмерки». И при этом по возможности обойтись без дорогостоящих прожектов -- страны клуба за последние годы приняли на себя столько денежных обязательств, что новые финансовые инициативы были бы обречены на провал.

И выбранная Москвой повестка -- за исключением разве что развития атомной энергетики, против которого выступают некоторые члены «восьмерки», -- давала шанс, что саммит пройдет мирно.

Однако довольно быстро российские предложения ушли на второй план, став предметом дискуссий для чиновников, участвующих в подготовке решений. В остальном могло даже возникнуть ощущение, что питерский саммит посвящен внутренним проблемам России и страны «семерки» намерены устроить Кремлю своего рода экзамен на политическую зрелость. Западные политики, эксперты и журналисты разделились на две «партии»: в первой требовали исключить Россию из G8, представители же второй речи об исключении не вели, но настойчиво напоминали о деле ЮКОСа, несвободных СМИ и откате от демократии. Все, что было недовысказано в адрес России и Владимира Путина в предыдущие годы, вылилось в телеэфир и на газетные полосы. Будучи убежденным в правильности проводимой политики, Кремль мог бы попросту игнорировать содержание этой критики. Однако нельзя игнорировать тот факт, что, по сути, Россия пока не может рассчитывать на отношение к себе как к равноправному партнеру в «восьмерке» со стороны западного общественного мнения.

Впрочем, вполне вероятно, что после саммита волна критики пойдет на убыль и «вмешательство во внутренние дела» скорее всего ограничится уже свершившимся появлением западных дипломатов на конференции «Другая Россия». А благодаря тому, что практически все 12 документов, которые предполагается принять на саммите, уже согласованы, главы государств смогут посвятить больше времени тому, что их сегодня действительно волнует больше всего, -- разгорающейся войне на Ближнем Востоке, ракетной программе Северной Кореи и ядерным разработкам Ирана.

Эти проблемы самым непосредственным образом связаны с нестабильностью на нефтяном рынке, и именно они находятся в зоне ответственности мировых лидеров. В Иране, кстати, это отлично осознают. Секретарь Высшего совета национальной безопасности Ирана Али Лариджани в среду после очередного безрезультатного раунда переговоров в Брюсселе заявил в интервью, что если бы Запад был более сговорчив, Тегеран мог бы взять на себя обеспечение энергобезопасности стран Европы.

У «восьмерки», впрочем, иное представление о механизмах укрепления энергобезопасности. Оно будет изложено в заявлении и плане действий «Глобальная энергетическая безопасность», который должны принять на саммите. Как говорит директор департамента экономического сотрудничества российского МИДа Андрей Кондаков, идеология документа в том, что «открытые, стабильные, транспарентные энергетические рынки являются наилучшим ответом на глобальные вызовы в области энергетики» (интервью с Андреем Кондаковым читайте в приложении «Энергия Европы»). При этом, отмечает он, ведущая роль остается за рыночными факторами.

Остается открытым вопрос, что нового смогла Россия предложить как председатель клуба в рамках своей собственной повестки. В сфере энергетики, пожалуй, можно выделить три разнокалиберные инициативы, которые были предложены «восьмерке» в начале года. Первая, скорее идеологическая, -- увязка темы безопасности предложения энергоресурсов с понятием безопасности спроса. Такая постановка вопроса первоначально была отвергнута, но сейчас, похоже, Кремлю удалось убедить партнеров в том, что взаимная ответственность снижает риски. Второе российское предложение, о создании международной сети атомных центров, вместе с похожей американской инициативой уже обсуждается в практическом ключе.

А вот предложение разработать общие правила игры на стремительно развивающемся рынке сжиженного природного газа (и создание «Глобального партнерства по СПГ») было признано преждевременным. В итоговый документ саммита, по данным «Времени новостей», войдет лишь упоминание важности развития этого сектора газового рынка. Кстати, аналогичная судьба постигла две с огромным трудом сформулированные Москвой инициативы в рамках «финансовой восьмерки» -- по «ответственному управлению общественными финансами» и по повышению уровня финансового образования в странах развивающегося и третьего мира. Эти проекты изначально выглядели надуманными и не воодушевили партнеров. В то же время по теме финансового образования российский Минфин так до конца и не смог проработать собственную идею и предложить конкретный план действий.

Организационная сторона саммита, как и следовало ожидать, пока не вызывает беспокойства. Неудобства для жителей Петербурга вполне естественны -- их испытывают в любом городе, принимающем события подобного масштаба. С недавних пор, кстати, по этой причине «восьмерка» взяла за правило собираться где-нибудь в «глуши», чтобы, с одной стороны, избежать массовых манифестаций, а с другой -- не парализовывать жизнь мирных граждан своим присутствием. Так, Канада проводила встречу в горах под Кананаскисом, США -- на островке Си-Айленд, Великобритания -- в деревне под Эдинбургом, Германия в следующем году планирует провести саммит в небольшом городке на территории бывшей ГДР. Но для первого российского председательства, несмотря на необъятные просторы нашей родины и обилие «медвежьих углов», разумеется, кандидатура Петербурга была безальтернативной.

Пожалуй, единственная ошибка Кремля в организации саммита, которую трудно даже объяснить, состоит в неприглашении в Петербург главы Всемирной торговой организации Паскаля Лами и директора-распорядителя Международного валютного фонда Родриго де Рато. Обсуждение проблем мировой торговли обещает стать одним из важных пунктов дискуссии (о чем, кстати, уже заявили некоторые из лидеров «восьмерки»), и отсутствие руководителя ВТО будет выглядеть по меньшей мере странно. А Родриго де Рато, таким образом, будет отсутствовать во время доклада о ходе списания долгов Африке. Кроме того, случай с главой МВФ, традиционно участвующим в подобных встречах, является еще и некоторой дискриминацией возглавляемой им организации, ведь президента Всемирного банка Пола Вулфовица в Питер позвали. Источник «Времени новостей» в Кремле привел правдоподобное и одновременно комичное объяснение: уникальный стол, за которым будут проходить встречи лидеров, не в состоянии вместить такое количество участников, поэтому Лами и де Рато пришлось «урезать».

В остальном же все, очевидно, пройдет «на уровне». Вчера в Москве на Васильевском спуске прошло шоу с участием звезд мировой поп- и рок-музыки под лозунгом «Стоп контрафакт», выступающих против контрафакта, а в выходные противники глобализации наверняка разобьют в Питере пару витрин.