Третий год в культурном центре «Дом» проходит фестиваль, посвященный голосу во всех его проявлениях -- от фольклорного пения до атонального хрипа. Нынешний -- «Глубокая глотка, или Опасные связки III» открыл человек, от музыки далекий, -- поэт Дмитрий Александрович Пригов, озвучивший перформанс художника Гриши Брускина. Пригов чистосердечно признался: «Я не обладаю ни певческим голосом, ни музыкальным слухом, ни специальным образованием. Единственное, что у меня есть, -- это глубокая глотка». Пожалуй, поэт -- единственный участник фестиваля, достойный такой характеристики. Он же единственный «поющий» мужчина, все остальные -- вокалистки.

На представления американки Шелли Хирш, чешки Ивы Битовой и нашей бывшей соотечественницы Саинхо Намчылак собралось наибольшее количество публики. Почему-то первое выступление Хирш собрало не слишком много народу. Но те, что пришли, конечно, не пропустили и закрытие. Ибо наверняка пленились этим абсолютно «безбашенным» зрелищем: дама бальзаковского возраста мечется меж тремя микрофонами, рассказывая что-то, пародируя кого-то, напевая отрывки разных музыкальных произведений под аккомпанемент «художественного шума» (этакий «нойз-эмбиент» в исполнении японского диджея Тошио Кадживара). Шелли использует некий прибор, записывающий голос и накладывающий фразы друг на друга так, что иногда создается картина гигантской коллективной перебранки. Свой голос ей нет нужды обрабатывать: она вытворяет такое, что голос начинает звучать совсем не по-человечески. Шелли говорит, что для нее очень важен текст (пусть его совсем немного): «Я знаю немецкий язык, поэтому в Германии меня тоже хорошо понимают». Реакция публики на англоязычное пение была, однако, вполне адекватной. «Я видела горящие здания, люди падали из окон», -- кричит жительница Нью-Йорка Шелли, и всем понятно, о чем речь. Несмотря на спонтанность -- даже случайный звонок зрительского мобильника может стать поворотной точкой перформанса, -- зрелище это на редкость цельное и внятное.

«Сурьезность» не стала главной чертой фестиваля. Очень серьезной была только легендарная Саинхо, представившая новую литературную программу. Выступление же Ивы Битовой, певшей и игравшей на скрипке, напоминало скорее театр эксцентрики и пародии. При явном нонконформизме представления Битовой и Хирш, как ни странно, должны хорошо восприниматься «неподготовленным слушателем», который испытает не пресловутый «шок» (это слово уже истерто, как картошка в пюре), а широкую палитру эмоций. Оно и понятно -- чем сложнее искусство, тем к более широкому спектру чувств оно апеллирует. За это его и любят. Любителей немного, но на один «Дом» всегда наберется.