Продолжение сериала «Убойная сила» на канале ОРТ покажут с 22 октября. В четырех новых сериях герои Константина Хабенского и Андрея Федорцова отправляются в командировку в Чечню. Снимал эти серии питерский режиссер Сергей СНЕЖКИН («Невозвращенец», «ЧП районного масштаба»), который рассказал нашему корреспонденту Вите РАММ о своих впечатлениях от работы в сериалах и от пребывания на Северном Кавказе.

-- Сложен ли переход из «большого» кино в телепроизводство?

-- Нет. Надо только забыть, что у тебя есть совесть, предназначение художника и перспективы, -- и все становится легко. Перед сьемками я собрал народ, который со мной работает -- от последнего безродного помрежа до выдающегося актера современности, -- и сказал им: все против нас -- смета, сроки, сценарий, но мы должны вывернуться и сделать так, чтобы максимально приблизиться к кинематографу. И если получилось хотя бы небольшое приближение, значит, могу себе поставить плюсик.

-- В чем приципиальное отличие телесериала от игрового кино?

-- Принципы телесериала сформировались у нас в семидесятые годы. Мы смотрели «Сагу о Форсайтах», «Тени исчезают в полдень» и «Вечный зов». Я не смог досмотреть «Твин Пикс», но могу сказать, что это очень красиво и качественно. Надо сделать самому столь же качественно, а это значит -- не относиться к телесериалу как халтуре.

-- В сериалах важнее цепь событий, а актерам остается выполнять роль масок...

-- Это зависит от актеров. Сравнивая парней из «Ментов» с Константином Хабенским и Андреем Федорцовым, скажу, что в «Убойной силе» -- настоящие актеры. Я проработал на «Ментах» три сьемочных дня и ушел, потому что там ничего никому не нужно, кроме денег. Они идут только к кассе, а путь до кассы -- сплошное мучение, что и видно на экране. А актеры из «Убойной силы» -- талантливые и благородные люди -- хотят искусства.

-- Вы снимали в Осетии. С местными жителями находили взаимопонимание?

-- Отношение к кавказцам враз и намного лет вперед стало резко отрицательным, ведь чеченцы подставили всех кавказцев. Осетия, как вы знаете, христианский анклав в мусульманском Северном Кавказе. Там, как в большом арабском мире, где йеменцы ненавидят сирийцев, сирийцы -- ливанцев, ливанцы -- палестинцев, а последние -- всех. На многонациональном Северном Кавказе те же брожения, но в глобальном противостоянии они становятся едиными. Я увидел особенную солидарность в той части Кавказа. Люди они гордые, с многовековыми традициями. Послушайте, какая национальная музыка звучит в моем фильме. Нет уже чеченцев, которые умели бы исполнять их ритуальные мелодии. Мы с огромным трудом достали записи -- это завораживающая музыка. Их поминальный танец, зикар, может рассказать о народе больше, чем слова.

-- После четырех вечеров у телевизора сможет что-то измениться в нашем понимании этой войны?

-- Любой нормальный человек, он в этом вопросе как между Сциллой и Харибдой. Русские справедливо чеченцев ненавидят -- и есть за что, потому что они натворили кучу дел. А с другой стороны, у меня в фильме все чеченские роли в фильме озвучены беженцами из Грозного. И когда слушаешь их рассказы, остатки волос дыбом встают. Они не свидетельствовали против федеральных войск, а просто рассказывали маленькие истории -- о невестке, которую откопали через год, и неизвестно, кто ее убил, о разбомбленных домах... Рассказывали совершенно без эмоций. Приходили на озвучание и чеченские дети, которые по выстрелам уже различают все марки оружия. И вот говоришь с конкретным человеком, смотришь в его глаза, а с другой стороны -- знаешь и про взорванные дома, и про украденных людей... Это проблема для каждого человека: надо разобраться в собственной душе с ненавистью, которая, повторю, имеет право на существование, и -- с судьбой каждого конкретного несчастного чеченца. Когда мы проживем это и когда они сами это проживут? Должно пройти время. Мне один чеченец так сказал: «Когда этот ублюдок Дудаев заявил, что будем бороться до последнего чеченца, -- он меня спросил?! Это он хотел, чтобы я боролся до последнего своего ребенка, а я не хотел! Меня никто не спросил!» У съемочной группы после озвучания был стресс. Надеюсь, что зрители поймут многое, как поняли члены нашей съемочной группы, до этого ни разу не бывавшие на Северном Кавказе. Мы первый раз в жизни были в горных аулах. И каждый день был для нас открытием. И я надеюсь, что наши открытия есть и в фильме.

-- Смотрите ли вы сами телесериалы?

-- Нет. Я свои глаза не на помойке нашел.

-- Зачем же тогда сами снимаете?

-- Я не работаю в сериальном кино. Я работаю с талантливыми людьми по конкретному сюжету. Я вхожу на съемочную площадку, вижу актерские глаза и завожусь от счастья работать с выдающимся актером Константином Хабенским. Остальное -- что такое телесериал, как будут в нем размещать рекламу, в какое время поставят -- я не знаю и не хочу знать.