Компания "Интеррос" весной этого года объявила о том, что покупает за 241,28 млн долл. 35-процентную долю в американской компании Plug Power, занимающейся производством генераторов на водородном топливе. В июне регулирующие органы США одобрили сделку, а акционеры Plug Power проголосовали за допэмиссию акций в пользу российской структуры. В "Интерросе" говорят, что водородной энергетикой в России никто, кроме них, не занимается, так как крупное венчурное инвестирование в России еще слабо развито. Но рынок альтернативной энергетики, как считает замгендиректора "Интерроса" Сергей БАТЕХИН, в любом случае будет расти, причем в большей степени из-за высоких цен на углеводородное сырье.

-- Проект по развитию водородной энергетики в компании «Интеррос» начался три года назад с подписания договора между ГМК «Норильский никель» и Российской академией наук, в соответствии с которым была разработана комплексная программа поисковых научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ по водородной энергетике и топливным элементам. Покупка 35% акций американской компании Plug Power -- одного из мировых лидеров в области коммерциализации энергоустановок на базе топливных элементов -- следующий логичный шаг в реализации «водородного проекта».

-- С чем связан интерес «Интерроса» к водородной энергетике?

-- Проблема обеспечения энергетической безопасности выходит на первый план среди наиболее острых вопросов современности. Не случайно этот вопрос включен в повестку дня встречи лидеров «большой восьмерки». Решение проблем, связанных с энергобезопасностью, вызывает много споров, и консенсуса по ним между великими державами нет. Позиция России заключается в том, что для достижения стабильности в поставках энергоресурсов необходимо договориться о долгосрочных механизмах регулирования спроса и предложения на энергоносители. Остальные страны, прежде всего США, считают, что цены на газ и нефть должны регулироваться рынком. Хотя эти разногласия носят фундаментальный характер, нам кажется, что механизмы учета интересов как поставщиков, так и потребителей будут найдены. Программы развития альтернативных источников энергии -- это та тема, которая споров не вызывает и которую поддерживают все страны «восьмерки». Поэтому предложение обсудить ее на саммите и получило общую поддержку. Тем более что на встрече «восьмерки» в Эвиане в 2003 году было создано Международное водородное партнерство, в рамках которого между странами-участницами (в том числе и Россией) разворачивается сотрудничество в отрасли водородной энергетики. Мы предполагаем, что главы государств одобрят проводимую работу в рамках международного партнерства и придадут этой работе новый импульс.

-- Какой процент в энергетике занимает водородная энергетика за рубежом?

-- Даже в Америке, лидере по инвестициям в водородную энергетику, это считаные проценты. То есть очень маленькая доля, при том что есть национальные программы, есть поддержка политиков. При том что губернатор штата Калифорния Арнольд Шварценеггер строит водородные заправки и ездит на водородном автомобиле. При том что в Канаде зимняя Олимпиада 2010 года будет полностью на водородном обеспечении -- там будет строиться водородная инфраструктура, так как Ванкувер объявлен экологически чистым городом, транспорт будет ездить только на топливных элементах, и так далее. Это инновационное топливо, и оно только-только находит применение. В Америке основной рынок для водородных установок -- это системы резервного питания для телекоммуникационной отрасли и гостиничного бизнеса. Для вышек сотовой связи, например. Мы, кстати, тоже планируем предложить такие услуги российским сотовым операторам, чтобы они посмотрели на эти установки.

-- Но если в мире доля водородной энергетики мизерная, в России она вообще не развита, откуда у вас уверенность, что эта отрасль будет прибыльной? Почему вы взялись за проект по водородной энергетике?

-- Это венчурный проект. Гарантия, что этот проект в обозримой перспективе станет прибыльным, существует. Вопрос лишь в том, когда потребители начнут закупать энергоустановки на топливных элементах в массовом порядке. Мы думаем, что доля электроэнергии, вырабатываемой за счет альтернативных источников, будет увеличиваться.

Есть такая зависимость: когда на рынке появляется новая технология, то все думают, что она спасет мир, и к ней сразу возникает огромный интерес. С водородной технологией такой всплеск был в конце 90-х годов. И стоимость компании Plug Power составляла более 2 млрд долл. Потом, когда люди поняли, что процесс коммерциализации затягивается, стало видно, что все компании, занимающиеся водородной энергетикой, которые производят любую продукцию на базе топливных элементов, убыточны -- они и сейчас убыточны, убытки составляют от миллионов долларов до десятков миллионов долларов в год. И тогда стоимость компании падает до некоторого самого низкого уровня, а потом через какое-то время начинает расти. Если заходить в бизнес на самой низшей точке, то понятно, что подъем будет очень длинным, пройдет очень много лет, прежде чем инвестор вернет свои деньги. Если инвестор входит на этапе, когда уже пошел рост, то цель достигается быстрее. Но как только становится понятно, что рынок «пошел», то на него приходят уже не венчурные инвесторы, а классические -- пенсионные фонды, страховые компании, банки и т.д., которые готовы в этот проект инвестировать не десятки или сотни миллионов долларов, а миллиарды.

Мы вложили в целом в водородную энергетику более 300 млн долл., в том числе непосредственно в компанию Plug Power 217 млн долл. Много это или мало -- зависит от того, правильно ли мы рассчитали точку вхождения в проект. Если рынок пойдет, то довольно быстро в проект придут классические инвесторы.

-- Вы уже ведете переговоры с такими инвесторами?

-- Нет, у нас сейчас стадия венчурных капиталистов, которые готовы рисковать на научной стадии. Пока у нас лишь есть уверенность, что рынок будет расти, и мы считаем, что это произойдет в ближайшие годы. Я встречался с руководителями нефтяных компаний, они считают, что эти энергогенераторы на базе топливных элементов или подобные устройства выйдут на рынок не раньше чем через 15--20 лет. Поэтому они не вкладываются в альтернативную энергетику, считают, что пока рано. Мы считаем, что это произойдет через пять-семь лет. Кто прав -- ответит только история. Но если цена на нефть и газ будет такая высокая, как сейчас, то время, когда на рынок выйдут наши установки, придет быстрее.

-- То есть развитие водородной энергетики зависит от цен на нефть и газ?

-- Рано или поздно доля производства электроэнергии, получаемой путем сжигания углеводородов в двигателях внутреннего сгорания, будет падать, а доля энергии из альтернативных источников будет расти. С какой скоростью будет меняться баланс -- вопрос, в какую сторону -- понятно, ведь запасы нефти и газа исчерпаемы. Хотя неизвестно, сколько нефти в Мировом океане. Но получать энергию путем добычи нефти где-нибудь совсем глубоко -- я не знаю, какой должна быть цена на рынке, чтобы люди вкладывались в такую добычу. Сегодня водородная энергетика уже начинает себя оправдывать -- она становится конкурентоспособной. Если, например, взять дизель-установку и водородную в качестве системы аварийного питания, то они сравнимы по эффективности (при этом я не учитываю экологические преимущества) и по стоимости. Хотя еще несколько лет назад водородные установки были дороже.

-- Почему вы выбрали в партнеры именно американскую компанию? Вы будете в России работать через Plug Power или все же создавать отечественное производство?

-- Водородная энергетика -- это не национальный проект, ни одно государство не в состоянии вытянуть такой проект самостоятельно. Ее развивать можно только общими усилиями мирового сообщества, прежде всего лидеров мирового сообщества. В водородную энергетику больше всего инвестируют США, потом идет Европа, Япония. И затем мы, Россия. Все разработки, которые были сделаны в Советском Союзе по водородной энергетике, относятся к эпохе Советского Союза. Как только СССР прекратил свое существование, все работы в этой области тоже были прекращены. Три года назад, когда мы начинали работать с Академией наук, у нас была задача посмотреть, что осталось с тех пор, на каком технологическом уровне мы находимся. Мы вложили в это 32 млн долл. И выяснилось, что у нас в стране есть хороший задел -- институты, которые до сих пор продолжают на голом энтузиазме производить какие-то работы. Правда, они сфокусированы не столько на развитии водородной энергетики как таковой, сколько на развитии смежных отраслей, например атомной энергетики. У нас хорошие наработки, хорошие ученые, но мы пока находимся на стадии конструкторских работ, на стадии придумывания установок, макетных образцов. А весь мир уже производит, уже продает. Условно говоря, они уже лет на десять от нас оторвались. Поэтому у нас было два варианта. Первый -- создавать свой "велосипед" с нуля и потихоньку выводить его на рынок. Что, естественно, требует много денег, ресурсов и так далее. Второй -- создать синергию между российскими мозгами и достижениями на мировом рынке. Мы решили, что лучше найти партнера, в котором мы были бы главными акционерами, который был бы расположен в Америке -- лидере по коммерциализации энергетических установок. Plug Power реально продает установки, они видят рынок, они работают с потребителями. Имея такую компанию и имея в России компанию, которая ведет разработки, мы и достигаем синергии. Кроме того, приобретая данную компанию, мы сразу получаем доступ к рынку. Ведь любой инновационный продукт очень трудно продвинуть. Вспомните мобильные телефоны: в начале 90-х годов они были огромного размера, тяжелые, дорогие -- тысяч десять долларов стоил телефон, нужно было платить огромные деньги за трафик. И к чему мы пришли за 15 лет?

-- На какие рынки вы рассчитываете выйти со своими водородными энергоустановками?

-- Географически мы рассчитываем на российский рынок и на мировой. Компания, которую мы приобрели, работает на американском рынке, на латиноамериканском и на рынке Южной Африки. Планируем выйти на российский рынок.

-- Кто может быть потребителем таких установок на российском рынке?

-- Российского рынка водородной энергетики нет. Его нужно сформировать. И начинать его с доработки законодательства, технического регулирования. Ведь мы сейчас не можем в России продать энергоустановку, которая уже работает, скажем, в Америке. Ни один пожарный нам не подпишет документы -- он не знает, что это такое. Нет технической базы, техпаспорта. Да и людям необходимо объяснять, что это такое, -- у обывателей водородная энергетическая установка ассоциируется с неким монстром, который может чуть ли не взорваться. Вообще же мы собираемся, если государство одобрит наши планы, приступить к разработке национальной программы развития водородной энергетики. Параллельно будем проводить демонстрационные проекты. Задача -- до конца года найти несколько партнеров-потребителей, которые бы согласились установить у себя эти установки. Я не могу пока назвать цифры, сколько мы сможем продать установок, -- мы сейчас находимся на этапе формирования бизнес-плана. Для того чтобы определить, какой мощности строить завод по производству водородных энергоустановок, нам нужно сначала оценить рынок. А чтобы понять спрос, нужно провести переговоры с потенциальными покупателями. Мы уже ведем переговоры с РЖД, РАО «ЕЭС России», «Норильским никелем» и другими крупными потребителями энергии о внедрении установок.

-- А московским властям вы предлагали водородные генераторы?

-- Если я приду к Юрию Лужкову и предложу их, он, как человек, привыкший все делать своими руками, попросит меня их показать. А мы только сейчас подходим к тому этапу, когда можем продемонстрировать, как они выглядят и как работают. Эти энергоустановки можно поставить на дом, на квартал, на район. Это должно быть выгодно московскому правительству, есть много вариантов для сотрудничества. Единственное -- обычно все новое вызывает отторжение. Я не говорю конкретно про Лужкова. Но ведь когда все отлажено, работает система закупок, поставок, ремонта, люди работают, и вам вдруг говорят, что есть лучше, то возникает ряд вопросов: а вдруг что-то сломается, кто будет обслуживать, и так далее. Поэтому надо уметь работать с покупателем таким образом, чтобы он согласился. Мы сейчас такой работой только начинаем заниматься. Сначала попытаемся опробовать установки на предприятиях «Норильского никеля».