Главное место встречи мировой арттусовки изменить нельзя -- это «Арт-Базель», ежегодная ярмарка современного искусства, проходящая в июне в Швейцарии. Участие в этой ярмарке -- сертификат, свидетельствующий о высочайшем уровне. Взыскательные кураторы неподкупны, и даже галерея, однажды попавшая в лист участников, но сделавшая неубедительную экспозицию, будет безжалостно вычеркнута из списка. Это ощутимый удар по репутации. Ина Свенси, популярный живописец из Нью-Йорка, ушла из галереи, с которой успешно сотрудничала пять лет, потому что «галерею вышвырнули с «Арт-Базеля».

Российским художникам такая разборчивость не по зубам. Единственная наша галерея на «Арт-Базеле» -- XL. В прошлом году она стала первой русской галереей, участвующей в «Арт-Базеле». А в этом году среди всех представленных галерей стала первой по количеству красных точек, обозначающих продажу произведения, поставленных у одной работы. Были проданы десять экземпляров «Медиазеркала» Аристарха Чернышева. Жидкокристаллический экран со встроенной видеокамерой незамедлительно показывает и искажает все, что происходит перед ним. Перед таким зеркалом можете не кривляться -- оно все сделает за вас. Одно из зеркал приобрела компания UBS, крупнейший швейцарский банк, спонсор «Арт-Базеля». Также были куплены две больших фотографии маленькой девочки Олега Кулика и забронированы три картины дуэта Виноградов--Дубосарский.

Кроме коммерческих успехов, был и русский информационный прорыв. В «Арт-лобби» прошла презентация грядущей 2-ой Московской биеннале современного искусства. Кураторы Иосиф Бакштейн и Яра Бубнова анонсировали это событие.

Если наше государство уделяет недостаточно внимания российскому искусству, то в других странах за ним следят внимательно. Яра Бубнова подчеркнула, что участие в Московской биеннале -- хороший старт для карьеры молодого художника. Пример -- австриец Константин Лузер, полюбившийся зрителям не только в связи со звучной фамилией. Он сделал на стенах Музея Ленина рисунок двумя связанными фломастерами, почти высохшим и новым, оставляющим параллельные линии на стене. Это создавало иллюзию висящего в воздухе контура рисунка, и тени, падающей от него на стену. Сейчас его рисунки, сделанные в этой же технике, можно видеть на стенах нескольких галерей на «Арт-Базеле».

То, что в постсоветском пространстве разрешили устроить выставку современного искусства в Музее Ленина, показалось иностранным зрителям очень либеральным. Яра Бубнова высказала надежду, что и в этот раз удастся воспользоваться этим зданием, так как это придает выставке «привкус исторической ответственности». Наше искусство постоянно в ответе за историческое прошлое. А в Швейцарии, стране, не воевавшей столетия, представляют искусство, которое может позволить себе быть безответственным, заниматься чистой эстетикой или циничными шутками.

Но, кажется, в программе «Арт-Анлимитед», где избранные галереи выставляют персональные проекты своих художников, ориентированные скорее на музеи, чем на частных коллекционеров, с развлекательностью переборщили. Работа Джона Бока: гигантский деревянный ящик, в который зрители могли входить по одному, после чего дверь закрывалась и комната переворачивалась несколько раз вверх полом и вниз потолком. Зритель внутри, чтобы сохранить равновесие, должен был идти не останавливаясь по ребристой дорожке в центре комнаты против ее движения. Зрители снаружи переживали за него. Менее опасный, но весьма примитивный аттракцион -- зеркальная карусель. И еще один ящик-комната, перевернутая под углом к зрителю. Его содержимое не является загадкой. Это «механический полтергейст». Пол отсутствует, и мы можем видеть, как разбитые на мелкие части предметы интерьера, громыхая, переваливаются из угла в угол, скользя по стенам. В духе спортивно-развлекательном сделал свою инсталляцию и Илья Кабаков, которого в программе «Арт-Анлимитед» представила итальянская галерея Continua. Теннисный корт, обставленный по периметру черными школьными досками, на которых мелом зафиксирован интеллектуальный диспут между Кабаковым и Борисом Гройсом. Однако включаться в эту игру не очень хочется.

Отдохнуть от визуального изобилия коммерческой программы можно было на аудиоинсталляциях. Одна из них -- звуковой реди-мейд. Зрителю предлагают в качестве искусства восхититься тем, что могло бы привести его в бешенство в его собственном доме. Абсолютно пустая белая комната, за стенами которой слышны звуки «ремонта у соседей». Звуки локализованы, и вы можете с точностью представить, куда они вбивают гвоздь, и где у них будет висеть полка, а также модель дрели. Работа Уго Рондиноне -- комната, обитая черным бархатом внутри и снаружи, с овальным входом, окруженным белой цифрой «ноль», разорванной на манер трафаретной печати. Внутри черного ящика -- никакой важной информации, лишь закольцованная беседа парочки, шаблонные фразы, поддерживающие взаимное недопонимание.

В целом программа «Арт-Анлимитед» удивляет ограниченным лимитом художественных идей, хотя, возможно, дублирующие друг друга произведения -- недочет со стороны кураторов. Выделялись работы, повествующие об изменениях мира, неуловимых невооруженными органами чувств. Инсталляция Джулиуса Поппа: занавес из капель падающей воды, которые составляют на мгновение слова из новостных интернет-изданий. Скорость подачи сведений равна их недолговечности. Принять информацию к сведению почти невозможно. Столь же бессмысленной оказывается попытка увидеть момент, когда на гигантских часах Даррена Алмонда одна минута сменяется другой. Вертикальные и горизонтальные элементы цифр -- пластины, которые поворачиваются соответственно каждую минуту и час. Что-то открывается, что-то становится недоступным для обозрения. Поворот, которого ждешь минуту, не отрывая глаз, занимает долю секунды. На часах -- то же, что и в реальном времени, несмотря на напряженное ожидание перемен, они всегда происходят внезапно.

В рамках коммерческой программы выставки о серьезных материях говорят с цинизмом. Большое количество произведений, по последней российской моде, могли бы быть сочтены богохульствами или разжиганием межнациональной розни. За которую у нас художник мог бы понести уголовную либо административную ответственность. В Европе все понимают, что художник отвечает за свои произведения только перед историей искусств. В зависимости от того, насколько честно и точно они сделаны. А степень скандальности работы только поднимает ее цену. И чем больше в ней презрения к покупателю, тем охотней ее купят.

Эрвин Вурм недвусмысленно назвал свою серию фотографий «Как быть политически некорректным». Она может быть наглядным пособием по аморальному и вызывающему поведению в обществе. Рекомендуется начинающим анархистам. Вурм сделал ярмарке, на которой он представлен достаточно широко, комплимент, причем весьма пошлый. Скульптура «Арт-Базель» имеет «Документу» изображает здание выставочного зала «Арт-Базеля», взобравшееся на выставочный зал триеннале «Документа». Серьезные размышления о высоких материях, представляемые на фестивале «Документа», уступили витальному напору привлекательного и ироничного искусства «Арт-Базеля». Однако, хоть Базель и наверху, но сзади.

Подпись под картинкой: То, что «Арт-Базель» -- самая дорогая ярмарка аттракционов, подтверждает и эта работа Эрвина Вурма «Телекинетический Бентли». Фото Дианы Мачулиной