Российский «террорист» №1 Шамиль Басаев стал вице-президентом Ичкерии -- соответствующий указ в минувший вторник подписал глава непризнанной республики Доку Умаров. До сих пор Басаев числился первым вице-премьером сепаратистского кабинета министров. Фактически его должностное положение не изменилось: поскольку Доку Умаров, следуя традиции, совмещает посты президента и премьера, Басаев и в прежнем качестве оставался его первым заместителем. Но став вице-президентом, самый известный чеченский полевой командир стал еще и официальным преемником Умарова: если тот повторит зловещую судьбу своих предшественников, давние политические амбиции Шамиля Басаева наконец сбудутся, и он возглавит «республику», пусть и существующую к настоящему времени исключительно в подполье.

Первый президент у Чечни появился через четыре месяца после избрания президентом России Бориса Ельцина: по результатам выборов в октябре 1991 года им стал Джохар Дудаев, отставной 47-летний генерал-майор советских военно-воздушных сил, к тому моменту возглавлявший так называемый Объединенный конгресс чеченского народа (ОКЧН). Избрание Дудаева стало итогом длительного политического кризиса, начавшегося в августе 1991 года в связи с попыткой государственного переворота в Москве. Спустя несколько дней после выступления ГКЧП представители национально-демократической общественности в Грозном не без поддержки российского руководства сместили со своего поста председателя Верховного совета Чечено-Ингушетии Доку Завгаева. Сам Верховный совет был распущен.

Интересно, что именно чечено-ингушский Верховный совет создал юридическую базу для чеченской независимости: еще в 1990 году депутаты приняли декларацию о государственном суверенитете Чечено-Ингушской республики. С точки зрения сепаратистских правоведов, этот акт уровнял бывшую чечено-ингушскую автономию в составе РСФСР с союзными республиками. Новый союзный договор так и не подписали, решения о вхождении в состав суверенной России республика не принимала, а российские власти процессуально признали лишь Ингушетию, отделившуюся от Чечни в 1992 году. Чечня не принимала участия и в референдуме 1993 года, на котором принималась действующая ныне Конституция России. Республику тем не менее включили в конституционный список субъектов РФ. В первых изданиях Конституции России она значится там под номером 20 и наименованием «Чеченская республика Ичкерия».

Президент Дудаев, поначалу поддержанный российскими властями, начал строить в Чечне настоящее сепаратистское государство. В 1992 году он добился полного вывода из республики всех российских вооруженных сил. Республика перешла на латинский алфавит, готовилась печатать собственную валюту (нахар) и самостоятельно строила отношения с зарубежными странами. Но хотя на выборах 1991 года Дудаева поддержало около 90% избирателей, с его политикой согласились далеко не все. Летом 1993 года ему пришлось распустить парламент, и это положило начало формированию мощной антидудаевской оппозиции. Ее лидерами стали бывший председатель Верховного совета Чечено-Ингушетии Доку Завгаев и председатель райисполкома Надтеречного района Умар Автурханов. В конце 1994 года оппозиция, поддержанная российскими военными, совершила танковый марш на Грозный, положивший начало первой войне в Чечне.

Когда российские войска взяли под контроль большую часть республики, федеральное руководство задумалось о создании лояльных гражданских органов власти. Федералы вспомнили о Доку Завгаеве, который после 1991 года работал в Москве сначала в Верховном совете РСФСР, а потом в администрации президента. В марте 1995 года он вошел с состав так называемого Комитета национального согласия Чечни, в октябре возглавил правительство национального возрождения, а в ноябре был утвержден премьер-министром нового, пророссийского правительства Чечни. В декабре того же года федералы провели выборы президента Чечни. По официальным данным, Доку Завгаев получил на них 95% голосов, то есть на 5% больше, чем Дудаев в 1991-м. Таким образом, в Чечне появился второй по счету президент, исполнявший свои обязанности одновременно с первым.

В апреле 1996 года было объявлено о гибели Джохара Дудаева. По одной из версий, он погиб в результате попадания ракеты, наведенной на сигнал работающего спутникового телефона. Но Доку Завгаев и после этого не стал единственным президентом Чечни. Сепаратисты, ни на секунду не признавшие ни выборов 1995 года, ни легитимности Завгаева, сразу же объявили главой республики вице-президента -- 43-летнего Зелимхана Яндарбиева, активиста Чеченского конгресса и видного полевого командира, разделявшего идею превращения Чечни в государство с шариатской формой правления. В мае 1996 года (при здравствующем президенте «по версии Москвы» Завгаеве) Яндарбиев подписал в Москве соглашение о прекращении боевых действий.

Это не помешало войне возобновиться с новой силой к концу лета 1996 года. 6 августа сепаратисты заняли Грозный, и федеральное руководство, стремясь прекратить кровопролитие, пошло на окончательное перемирие с сепаратистами, которое и было подписано в Хасавюрте генералом Александром Лебедем и начальником штаба сепаратистов Асланом Масхадовым. Перемирие подразумевало вывод из Чечни войск и всех созданных федералами правительственных структур. Окончательное решение о статусе Чечни было отложено на пять лет. Автоматически прекратились и сомнительные полномочия Доку Завгаева, который покинул республику и вскоре отправился послом в далекую Танзанию. В Чечню Завгаев больше не вернулся: после Танзании он остался на работе в МИД РФ, где после реформы ведомства в 2004 году стал генеральным директором. На сегодняшний день он единственный оставшийся в живых из бывших чеченских президентов.

В январе 1997 года в Чечне прошли третьи в ее истории выборы президента. Их выиграл Аслан Масхадов. Второе место занял Шамиль Басаев, 32-летний полевой командир, широко известный благодаря своему кровавому рейду на Буденновск летом 1995 года. Зелимхан Яндарбиев занял лишь третье место. Он передал полномочия Масхадову и перешел было в оппозицию -- с его точки зрения, Масхадов был слишком уж светским лидером. Это не помешало Яндарбиеву стать в 1999 году личным представителем Масхадова на Ближнем Востоке и в Афганистане. В феврале 2004 года, ровно через семь лет после передачи полномочий Аслану Масхадову, он был убит в Катаре взрывом бомбы, заложенной сотрудниками российских спецслужб.

Президентство бывшего офицера советской артиллерии Аслана Масхадова оказалось самым долгим. В 1997 году 46-летний Масхадов был избран на пять лет, но в 1999 году началась вторая война, и по истечении срока в 2002 году так называемый Государственный комитет обороны Ичкерии объявил о продлении его полномочий до полноценных выборов, которые могут быть проведены только после войны. Одновременно вице-президентом был объявлен Абдул-Халим Садуллаев, до войны занимавшийся вопросами шариатского права в масхадовском правительстве.

Масхадову, как и Дудаеву, не удалось консолидировать чеченское общество. У него появилась оппозиция сразу с двух сторон. Часть полевых командиров сочла, что новый президент слишком либерален и уделяет мало внимания превращению Чечни в шариатское государство. Другая часть, наоборот, упрекала его в излишней лояльности исламским фундаменталистам и неспособности обуздать разгул криминала. Масхадов до последнего пытался избежать начала в Чечне внутреннего конфликта и потому без конца шел на уступки то одной, то другой группе.

Некоторые полагают, что, если бы российское руководство поддержало Масхадова, новую войну на Кавказе можно было бы предотвратить. Во всяком случае, сам Масхадов очень старался не допустить возобновления войны. А после того, как она началась, неоднократно предлагал Москве сесть за стол переговоров. Есть сведения, что в сентябре 2004 года, когда террористы захватили заложников в бесланской школе, Масхадов попытался принять участие в бескровном урегулировании ситуации. Он осудил случившееся в Беслане и вообще старался дистанцироваться от методов террора против гражданского населения. Благодаря этой позиции Масхадова до самой его смерти воспринимали на Западе как возможного переговорного партнера России по политическому урегулированию чеченского кризиса. Ни другим полевым командирам, ни его преемникам добиться такого признания не удалось.

В марте 2005 года Аслан Масхадов был убит в чеченском селении Толстой-Юрт. По некоторым данным, его выманили туда на переговоры: кстати, примерно за месяц до смерти Масхадов объявил об одностороннем прекращении огня. По другой версии, третьего президента Ичкерии выдали его охранники. С этого момента президентом стал 39-летний «специалист по шариату» Абдул-Халим Садуллаев, который в свою очередь был убит 17 июня 2006 года, уступив президентскую должность известному полевому командиру, 42-летнему Доку Умарову.

Между тем за время, прошедшее с начала второй войны, в Чечне появились еще два президента, олицетворявших восстановление в республике юрисдикции Москвы. В марте 2003 года на референдуме была принята новая конституция Чечни, закрепившая ее вхождение в состав России. В октябре 2003 года первым президентом по этой конституции был избран бывший муфтий Ичкерии, ровесник Масхадова, 52-летний Ахмат-Хаджи Кадыров, который еще в 2000 году возглавил лояльную Москве гражданскую администрацию республики. Кадыров, активно участвовавший в первой войне против России, вместе с несколькими полевыми командирами еще в 1998 году ушел в оппозицию к Масхадову, который, с его точки зрения, допустил слишком большой рост влияния в Чечне радикальных арабских проповедников.

Изначальное презрение жителей Чечни к «коллаборационисту» Кадырову постепенно сменилось уважением со стороны значительной их части, хотя о единении народа при наличии вооруженной оппозиции в виде боевиков и серьезных оппозиционных групп влияния среди лояльных чеченцев говорить и в этот раз не приходилось. К слову, разработчики «кадыровской» конституции сначала вообще предлагали сделать Чечню парламентской республикой, поскольку из-за местных культурных особенностей при единоличном президенте всегда будут находиться группы, категорически недовольные им лично и его кланом, неизбежно привлекаемым к управлению. Однако президентские амбиции Ахмата Кадырова в конце концов взяли верх, а парламент при его жизни так и не был избран. Тем не менее к 2004 году Кадыров действительно завоевал симпатии значительной части населения. Но в мае 2004 года его карьера была прервана взрывом бомбы на грозненском стадионе «Динамо».

Следующим легальным президентом Чечни в августе 2004 года стал ее бывший министр внутренних дел, 47-летний Алу Алханов. По конституции 2003 года срок его полномочий истекает лишь в 2008-м, но многие эксперты сходятся во мнении, что президентство Алханова может закончиться раньше, например в октябре этого года, по достижении 30-летия сыном погибшего чеченского президента Рамзаном Кадыровым. Сейчас Кадыров-младший, также участвовавший в первой чеченской войне не на стороне федералов, занимает должность премьера Чечни, реальная власть сосредоточена в его руках. На фоне его яркой харизматической фигуры Алу Алханов выглядит лишь формальным символом соблюдения буквы закона.

Называть младшего Кадырова национальным лидером едва ли возможно -- слишком многие в Чечне боятся и ненавидят его. С другой стороны, страх и ненависть части населения сопровождали и его именитых и популярных предшественников -- Дудаева и Масхадова. Во всяком случае, безусловной заслугой отца и сына Кадыровых стало то, что им удалось отнять у лидеров сопротивления «национальную идею»: они активно лоббировали и продолжают лоббировать в Москве республиканские интересы, пытаясь отстоять для Чечни пусть и не суверенный, но привилегированный статус по сравнению с другими субъектами федерации. Очень многие сепаратисты, воевавшие против России с оружием в руках, в последние годы перешли на сторону Кадыровых, осознав, что последние создают в республике политическую систему, вполне независимую от Москвы и позволяющую им чувствовать себя ничем не хуже, чем, к примеру, при Масхадове. Кроме того, в последние годы подросло поколение молодых людей, уже забывших о воинской славе полевых командиров первой войны. Тем более что большая часть наиболее именитых боевиков погибли, эмигрировали, сдались или оказались в тюрьмах.

Двое «последних из могикан» -- Шамиль Басаев и Доку Умаров -- могут попытаться вновь привлечь к себе симпатии молодежи. Доку Умаров никогда не был исламским фундаменталистом, но при этом говорит, что разделяет идею всекавказской религиозной войны. Для Басаева же эта идея, похоже, в последние годы стала основной. Хотя Ахмат Кадыров несколько раз называл Умарова среди «переговороспособных» полевых командиров, а Басаев всегда имел имидж непримиримого и даже взял на себя ответственность за кадыровскую смерть, оба они давно работают в тандеме. Известно, в частности, что нападение боевиков на Ингушетию в июне 2004 года было подготовлено и проведено ими рука об руку.

Теперь Умаров и Басаев официально возглавили подпольную Ичкерию, наглядно демонстрируя, что разногласия между чистыми сепаратистами и религиозными экстремистами среди боевиков в конечном счете сильно преувеличены. Так что пренебрегать опасностью этих лидеров не стоит. Хотя очевидно, что их появление на высших должностях подпольного правительства свидетельствует о политической деградации Ичкерии. Между генерал-майором советской бомбардировочной авиации, политиком-сепаратистом Джохаром Дудаевым и бригадным генералом Ичкерии Доку Умаровым, известным в том числе в качестве участника похищений людей с целью выкупа, -- 12 лет войны и бездна социальных различий. Впрочем, и потенциальный легальный президент Рамзан Кадыров тоже мало похож на интеллигентного советского чиновника Доку Завгаева.

В любом случае профессия президента Чечни остается одной из самых опасных в мире: на сегодняшний день погибли пять из восьми человек, занимавших это место. Средняя продолжительность жизни политиков, для которых чеченское президентство к настоящему моменту закончилось летальным исходом, составляет менее 50 лет. Но это едва ли смущает потенциальных президентов. Рамзан Кадыров в свои 30 может стать самым молодым главой Чечни. Да и Шамилю Басаеву всего 41 год.