Трагические события сентября и начало афганской кампании США, знаменующей собой первую фазу «всемирной борьбы против терроризма», принципиально изменили ситуацию в мире. При этом защита мирных людей от возможных актов террора со стороны экстремистов лишь вершина гигантской пирамиды новых проблем. Во всей остроте встает вопрос куда более глобального порядка -- о гарантиях экономической безопасности индустриального мира.

Система обеспечения развитых стран энергоносителями, в первую очередь нефтью и газом, -- критически важное и уязвимое звено международных хозяйственных связей. Концентрация большой доли разведанных и освоенных месторождений в самом взрывоопасном и полном противоречий регионе Ближнего и Среднего Востока делает угрозу нефтяной блокады и энергетического кризиса постоянным кошмаром индустриальных государств, основных потребителей нефти и газа. Непредсказуемые диктаторы не менее опасны, чем группы террористов. Если интересы одних и других в регионе совпадут, весь мир окажется в безвыходной ситуации.

Даже при самом благоприятном развитии событий и скором завершении антитеррористического похода сообществу индустриальных стран необходимо в принципе избавиться от угрозы энергетического шантажа. Чтобы обеспечить надежность мировой энергосистемы, необходимо прибегать к методам резервирования и дублирования. Запасы нефти в регионе Каспийского моря могут сыграть здесь большую роль.
Инерция противостояния

Последние 10 лет дискуссия о большой нефти Каспия занимала политиков и журналистов, пожалуй, больше, чем профессионалов. Она чуть было не стала ставкой в новой «большой игре» -- соперничестве США и России за контроль над регионом и его богатствами. Это противостояние явилось наследием старого «блокового» строения мира. Уэйн Мерри, бывший сотрудник государственного департамента и Пентагона, ведущий эксперт Американского совета внешней политики в Вашингтоне, так определил его истоки: «Вашингтон сконцентрировал усилия на осуществлении стратегического проекта по установлению первенства США в регионе... Идея этого проекта -- обойти существующие пути транспортировки через Россию и Иран и направить энергоносители каспийского региона прямиком на перевалочный пункт в стране НАТО (Турции), обеспечив тем самым независимое будущее странам-производителям и странам, предоставляющим транзит».

Понятно, что Москва явственно осознавала эту угрозу и противостояла планам Вашингтона. Но обе стороны действовали скорее по инерции, без прежнего азарта и ожесточения. Причина в том, что интересы России и Запада (а не только США) в этом регионе, по сути, не конфликтны. Старые противоречия между ними искусственно пытались поддерживать некоторые региональные лидеры, надеявшиеся таким образом обеспечить внешнюю поддержку режимов своей личной власти.

Теперь, когда многие модели окончательно остались в прошлом ХХ веке, общность интересов индустриальных и демократических стран позволяет им выработать совместные подходы к обеспечению энергетической независимости. Казахстан, Азербайджан и Туркмения получают благодаря этому исторический шанс стать стабильными партнерами и Запада, и России, интегрироваться в мировое хозяйство.

Естественно, что эта интеграция должна повлечь за собой и приведение их политических систем в соответствие с общепринятыми стандартами демократии и рыночного хозяйства. «Опыт других постколониальных стран в Африке и Азии свидетельствует о том, что первое поколение новых руководителей причиняет этим странам столько же вреда, сколько и только что ушедшая империя, оставляя будущим поколениям трудное наследие, в котором им предстоит разбираться, -- делает вывод Уэйн Мерри. -- Долгосрочным американским интересам в Центральной Азии отвечает сотрудничество с лидерами завтрашнего дня. Необходимо быть уверенными в том, что когда энергетические ресурсы региона приобретут значение для остального мира, эти лидеры обратят взоры к Соединенным Штатам как к другу, а не как к еще одному внешнему эксплуататору».

Оставляя без внимания спорное определение центральноазиатских стран как постколониальных, следует признать, что время, когда энергетические ресурсы региона приобретают значение для остального мира, наступает. Хотя геологическая разведка на каспийском шельфе далека от завершения и многие эксперты не склонны разделять фантастические ожидания «десятков новых Кувейтов», понятно, что запасы нефти и газа в регионе огромны. Однако энергетические проекты становятся глобальными не автоматически, в силу одного лишь богатства месторождения. Необходимо выбрать и освоить маршруты транспортировки энергоносителей на глобальный рынок -- к потребителям в Европе, США, странах Азии.
Нефтяная «роза ветров»

По обыденной логике существует ровно четыре пути выхода нефти и газа Каспия, зажатых в центре Евразийского материка, к мировым океанам. На запад -- через Кавказские горы к побережью Средиземного моря. На юг -- через Иран к Персидскому заливу. На восток -- через весь Китай к морям Юго-Восточной Азии. И на север -- через Россию с возможностью разветвления маршрутов к Черному и Балтийскому морям, выходом на Балканы и в северовосточную Европу.

Путь через Иран -- самый короткий и внешне наиболее привлекательный, поскольку в Персидском заливе имеется вся инфраструктура и налажено судоходство крупнотоннажных танкеров. Но маршрут этот пролегает по горам и пустыне, где нет ни необходимых строительных мощностей, ни инфраструктуры, ни электроэнергии для перекачивающих станций, ни персонала для обеспечения эксплуатации трубопровода.

Но даже если бы все это имелось в изобилии, «бросок на юг» означал бы усугубление той ситуации, для разрешения которой только и имеет смысл форсировать разработку большой каспийской нефти. Он поставит мир в еще большую зависимость от политического положения на Ближнем и Среднем Востоке. Даже если предположить, что отношения Ирана и Запада со временем нормализуются, угроза конфликта между соседними странами в этом регионе остается высокой. Персидский залив, эта вотчина ОПЕК, превратился бы в единственные ворота для нефти тех стран, которые в ОПЕК не входят. В случае конфликта между ОПЕК и индустриальным миром нефтедобывающие государства Каспийского региона не смогут играть самостоятельную роль.

Проект трубопровода от Каспия на запад -- через Баку на турецкий порт Джейхан -- родился как средство поддержки энергетической безопасности Турции, члена НАТО, занимающей стратегически важное для этого блока и США положение на Ближнем Востоке. Первоначально проект предусматривал доставку лишь азербайджанской нефти. Затем соображения экономики и энергетики были подменены по-старому понимаемой геополитикой, и его задачей стало обеспечение независимого от России выхода к морю странам -- экспортерам нефти. К трубе, идущей в Джейхан, администрация президента Клинтона решила подключить нефть с казахстанского и туркменского секторов шельфа.

Против этого существует немало аргументов, среди которых до сих пор выделялся вопрос нестабильности на Кавказе. Западные и российские эксперты настоятельно указывают на то, что неразрешенный карабахский конфликт между Арменией и Азербайджаном, а также вооруженное сопротивление курдских организаций в Турции делают трубопровод чрезвычайно уязвимым.

Едва ли не более серьезными являются проблемы экологические. Каспий -- не море, а уникальный замкнутый водоем, большое озеро. Он играет важную роль в формировании климата и обеспечении водой всей Центральной Азии. Кроме того, он кормит своими продуктами несколько десятков миллионов человек в России, Казахстане, Азербайджане и Туркмении. Народы Центральной Азии уже практически потеряли Арал. Мир оказался бессилен перед этой трагедией, все международные проекты возрождения Аральского моря прочно забыты. Если что-то подобное произойдет с Каспием, то из-за уменьшения осадков в горах Средней Азии резко упадут объемы водных ресурсов. Регион с населением почти в 50 миллионов человек окажется на пороге войн из-за воды. Поэтому прокладку по дну Каспийского моря тысячекилометровой трубы для перекачки нефти, насыщенной серой и другими агрессивными примесями, равносильно закладке экологической мины масштаба Чернобыля.

Предусмотренная до пуска подводной трубы перевозка казахстанской нефти танкерами в Баку с экологической точки зрения нисколько не безопаснее. По заявлению некоторых казахстанских руководителей, уже чуть ли не в будущем году из порта Актау (Казахстан) к азербайджанскому берегу будут перевозить от 3 до 5 млн тонн нефти с последующим наращиванием объемов до 10 млн тонн в год. Если учесть, что основными судами при этом будут танкеры водоизмещением до 2 тыс. тонн, то даже при минимальном объеме перевозок предполагается совершить полторы тысячи рейсов в год! К счастью, и намерения, и расчеты остаются на бумаге. У Казахстана пока нет достаточно нефти, чтобы выполнить даже те обязательства, которые он взял на себя как участник Каспийского трубопроводного консорциума (КТК), а строительство его первой очереди уже завершено.

При этом отметим, что задача обеспечения нефтью Турции остается актуальной. Но решение может быть найдено в рамках уже существующего трубопровода из Баку в грузинский порт Супса, откуда кратчайший путь до турецких потребителей.

Возможность направления большой каспийской нефти на восток, в Китай, усиленно обсуждалась несколько лет, что зафиксировано в межправительственном соглашении Китая и Казахстана. Растущий китайский рынок нуждается в энергоресурсах. Но основные потребители их сосредоточены вдоль побережья. Проект трубопровода протяженностью в 3,5 тыс. км, проходящего через горные страны, поражает воображение, но его стоимость даже не поддается оценке. В любом случае у Китая нет средств на такое грандиозное строительство, поэтому соглашение останется невыполненным с молчаливого согласия сторон.
Всем миром

Наиболее выгодным политически и экономически является перекачка «большой нефти» Каспия на север, в Россию и далее -- в Восточную и Западную Европу, к потребителям и в порты для дальнейшей транспортировки. Экономически проект выглядит намного привлекательнее, поскольку строительство предполагается на равнине, в хорошо населенных районах с развитой инфраструктурой. В европейской части России достаточно квалифицированных кадров, электроэнергии для перекачки нефти. Производство труб и многих видов оборудования налажено на российских предприятиях. Стабильность в стране и в странах-соседях гарантирует безопасность трассы и бесперебойность ее эксплуатации.

Выбор российского маршрута означал бы масштабный поворот энергетического потока с Юга на Север. Он обеспечит глубинную интеграцию России и Центральной Азии в Объединенную Европу и одновременно -- вовлечение Европы в совместную с Россией политическую миссию по обеспечению энергетической независимости индустриальных стран. Он позволит нефтедобывающим странам Каспия играть одну из ведущих ролей на мировом энергетическом рынке. Россия, Казахстан, Азербайджан, в перспективе и Туркмения могут объединиться со странами -- производителями нефти Северного моря, создать серьезную альтернативу ОПЕК и получить существенные политические выгоды.

Уникальная политическая и географическая ситуация, в которой находятся Россия, Казахстан, Азербайджан и Туркмения, позволяет рассматривать их запасы консолидированно и подходить к их разработке как к единому инвестиционному проекту международного масштаба. Интересы российского и казахстанского нефтекомплексов не противоречат друг другу, им необходимо привлекать инвесторов и развиваться совместно, а не конкурировать между собой. Это справедливо и для Азербайджана, и для Туркмении. История так распорядилась, что одна нефте- и газоносная провинция оказалась разделена между четырьмя странами, некогда составлявшими единое целое. Существуют все предпосылки для того, чтобы естественные общие интересы возобладали над амбициями и предрассудками «доглобальной» эпохи. Тогда все нынешние споры вокруг статуса Каспия или квот на транспортировку по российским трубопроводным системам разрешатся сами собой.

Гарантировать стабильное заполнение экспортной трубы страны Каспийского бассейна смогут только совместно. В перспективе ежегодные 100--150 млн каспийских тонн, сливаясь с российским экспортным потоком, сделают трубопровод мощным стволом евразийской интеграции. Соответственно, партнерами стран -- производителей нефти в этом проекте должны быть уже не отдельные транснациональные компании, а транснациональные структуры, способные гарантировать инвестиционные ресурсы и обеспечить международную политическую поддержку. Например, Европейский Союз. Естественно, что деловой пул должен включать в себя также компании из США, Канады и Японии, являющихся членами «большой восьмерки».

Соглашения о глобальных проектах в странах с переходными политическими системами следует заключать на правительственном уровне и ратифицировать в парламенте. Так исполнительная власть обезопасит проекты в условиях реформы законодательства. Нарушения прав иностранных инвесторов, допускаемые до сих пор в постсоветских государствах, естественно, должны будут безвозвратно остаться в прошлом.

В этом смысле совершенно произвольная задержка с запуском в эксплуатацию первой очереди КТК является дурным знаком для инвесторов. Этот эпизод может дать аргументы тем политикам, которые выступают против широкого вовлечения России в глобальные проекты. Аналогичные проблемы возникают у зарубежных инвесторов и с властями Казахстана. Избежать их можно только последовательной гармонизацией законодательства и практики его применения, государственной защитой прав и свобод, гарантированных в странах рыночной экономики. Это естественно, поскольку глобализация экономики немыслима без общего политико-правового обеспечения.
Поворот энергетических рек

Принципиальным преимуществом северного маршрута каспийской нефти является наличие в России разветвленной сети действующих трубопроводов. Гораздо проще и дешевле развивать существующую систему, чем создавать новую. Имеются в виду и трубопроводы, принадлежащие «Транснефти», и вновь построенная ветка Каспийского трубопроводного консорциума (КТК), протянутая от Западного Казахстана до Черного моря. Сам по себе КТК не обеспечит доступ экспортеров к глобальному рынку. Босфор и Дарданеллы в силу естественных причин обладают ограниченной пропускной способностью, а экосистема Черного моря уязвима, поскольку это море практически закрытое и теплое. Турция уже ясно заявила о намерении ограничить прохождение через принадлежащие ей проливы танкеров-гигантов. Вместо того чтобы добиваться ее согласия методами политического давления, следует проявить уважение к ее коренным интересам и искать решения, дополняющие возможности КТК.

Одним из них является направление части ожидаемой большой нефти Каспия на Балтику. Россия уже строит новые терминалы на своем побережье, определенными мощностями обладают порты в прибалтийских странах. Но мелководность Балтийского моря делает нежелательным использование крупнотоннажных танкеров. Можно ожидать, что экологические опасения соседних государств создадут на международном уровне препятствия для превращения Балтийского моря в подобие Персидского залива.

В качестве еще одного варианта специалисты рассматривают направление на Балканы с последующей перевалкой в одном из портов Греции. Проекты строительства туда нефтепровода из России существуют давно. Но балканский маршрут весьма условно можно считать безопасным, поскольку регион далек от политической стабильности и чреват новыми этническими конфликтами.

С нашей точки зрения, наиболее перспективным является стратегический выбор в пользу Западной Европы. Вес и экономические возможности Германии и других государств -- членов ЕС (нынешних и будущих, как, например, Польша или Литва) позволят странам транзита и странам -- потребителям нефти создать мощное международное лобби, которое обеспечит проекту не только экономическую, но и политическую поддержку. Проект обладает большим политическим потенциалом, позволяет России не просто по-новому позиционировать себя, но и реально занять важное место в европейском хозяйстве. Вслед за ней и вместе с ней обновленные страны Каспийского бассейна смогут надолго встроить свои экономики в экономику объединенной Европы.

Трубопровод может позволить России решить ряд своих специфических задач. Например, упрочить особый статус Калининградской области как форпоста России в Западной Европе. Благодаря прохождению нефтепровода по Калининградской области может быть не только решена часть экономических проблем этого региона, но и получены дополнительные гарантии его безопасности в условиях расширения НАТО на Восток. Наилучшей гарантией будет свое место Калининградской области в хозяйстве Европейского Союза.

В любом случае и при любой комбинации маршрутов Россия остается главной фигурой каспийско-европейского проекта. Поэтому ей должна принадлежать и инициатива его реализации. Технические и экономические расчеты позволят найти оптимальные решения. Однако первичной остается политическая воля и видение. История показывает, что именно они, а не математико-экономический расчет вызывали к жизни такие гигантские проекты, как Суэцкий или Панамский каналы, сформировавшие глобальные рынки своего времени.
Персидский залив Баренцева моря

Заглядывая в будущее и предвосхищая необходимые политические решения, хочется отметить, что российский маршрут дает еще одну, невероятную по перспективам возможность открытия глобального рынка для нефти и газа Евразии. Это создание нефтеналивного порта в районе Мурманска на побережье Баренцева моря. Незамерзающий глубоководный порт может стать настоящими воротами на мировой рынок и для каспийской, и для сибирской нефти, и для ожидаемой нефти Тимано-Печерской провинции. Большая северная нефть потребует выхода на рынок. В районе Мурманска, по некоторым сведениям, имеются бывшие военные порты, которые могут уже сейчас использоваться для загрузки больших танкеров. Оттуда они быстро и безопасно достигнут не только портов Западной Европы, но и Восточного побережья Соединенных Штатов и Канады.

Если в районе Мурманска будут созданы мощности по сжижению природного газа, то трудно представить себе более естественное направление для трубопровода, собирающего газ из российского Заполярья и с шельфа Северного Ледовитого океана.

На север, в Мурманск, параллельно трубе нефтепровода должен быть направлен газопровод, который обеспечит выход казахстанского и туркменского газа на мировой рынок, не создавая конкуренции российскому газу в трубах ныне действующих экспортных газопроводов, идущих в Западную Европу. Одновременное строительство нефтепровода и газопровода от Каспия до Баренцева моря позволит существенно сэкономить капитальные затраты и сделать экономически выгодной транспортировку на большое расстояние. Кстати, длина этой трассы вполне сопоставима с тем путем, который проходит газ с Тюменского севера в Западную Европу.

Ситуация на рынке газа такова, что страны Центральной Азии, обладающие его большими запасами, будут очень долго сидеть на своих богатствах в ожидании инвесторов, которых тормозит отсутствие выхода на мировой рынок. Речь в данном случае идет не только о туркменском газе. В запасах углеводородов на шельфе Каспийского моря доля газа может оказаться существенно больше той, на которую рассчитывают авторы самых оптимистических прогнозов. Газ Каспия, с одной стороны, не должен лежать мертвым грузом, в то время когда индустриальный мир испытывает в нем потребность. С другой стороны, он не станет конкурировать с российским газом и не вызовет противоречий между Россией и ее ближайшими соседями в Центральной Азии.

Там, где рядом пролегают две огромные трубы, где существует совместная система эксплуатации магистралей, естественно предположить и прохождение трансконтинентальной автомобильной дороги и инфострады -- мощной линии связи, берущей начало в Европе и уходящей далеко на юг...

Перспективы столь же захватывающие, сколь и далекие. Но их необходимо иметь в виду, занимаясь решением вопросов сегодняшнего дня. Можно уверенно сказать, что у мировой экономики достаточно свободных инвестиционных ресурсов на такой масштабный проект. Конгресс США ассигновал 40 млрд долл. на первичные мероприятия по обеспечению безопасности страны. Для обеспечения энергетической безопасности индустриальных стран потребуются гораздо меньше вложений. Тем более что благоразумнее и выгоднее вкладывать деньги в предотвращение кризисов, а не в преодоление их последствий.

Трубопроводный мост между Каспием и Западной Европой, Центральной Азией и Мировым океаном решает задачу глобализации энергетических ресурсов Евразии. Он способен стать основой европейской «дуги безопасности». Она не только шунтирует так называемую дугу напряженности, протянувшуюся рядом с Россией от Балкан, через Кавказ и Центральную Азию, Иран и Афганистан, но и вырвет из этой цепи решающее звено -- страны Каспийского бассейна. Вовлеченные в мировую экономику, они могут стать форпостами стабильности в Азии, из которой сегодня исходит основная угроза миру.