Круглый камень уходит вбок, открывая вход в пещеру -- будто в кинокамере открыли объектив. «А Мария стояла у гроба и плакала. И когда плакала, наклонилась во гроб и видит двух ангелов, в белом одеянии сидящих, одного у главы и другого у ног, где лежало тело Иисуса. И они говорят ей: жена! что ты плачешь? Говорит им: унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его. Сказав сие, обратилась назад и увидела Иисуса стоящего; но не узнала, что это Иисус».

...А потом съемка закончилась. Выключили свет, начали сворачивать провода и собирать костюмы. И разгримированный Спаситель, в миру радикальный независимый режиссер Тони Чилдресс (Мэтью Модайн), создатель заведомо скандального фильма «Вот кровь моя», уже машет Марии Палезе (Жюльетт Бинош), актрисе, сыгравшей у него Магдалину, из шикарного лимузина: «Скорей, на самолет опоздаем!» А для нее, Марии, ничего еще не кончилось. И она отказывается ехать в аэропорт. И отправляется пешком в Иерусалим.

Тед Янгер (Форест Уайтекер) ведет на телевидении популярное ток-шоу «Иисус: Подлинная история». День за днем принимает у себя в студии специалистов всех мастей, которые то рассуждают о том, как Христос ломал «социальные табу», то утверждают, что в Распятии «не было ничего экстраординарного». Разумеется, не может он пройти и мимо фильма Чилдресса. «Почему я взялся за эту тему? Фильм Гибсона заработал миллионы, точно?» -- хохмит режиссер в прямом эфире. Но заведенный порядок изменяет телефонный звонок, связь с Израилем. И на проводе -- Мария...

В сущности, Абель Феррара всю свою жизнь снимал фильмы о поисках Бога -- а все думали, что он живописует повседневный быт продажных полицейских, убийц, гангстеров и наркоманов. Понять это и вправду было довольно сложно. Но в последнее время былой анфан террибль несколько преобразился -- кажется, что вечный нездоровый (от нехороших химических излишеств) блеск глаз сменился ничуть не менее лихорадочным проповедническим взором. И уже предыдущий фильм Феррары, «Наше Рождество», хоть и имел в героях семейство драгдилеров, но название свое носил более чем по праву. Так обычно ударяются в религию персонажи, избавившиеся от тяжелой наркотической зависимости. Образовавшуюся в душе зияющую пропасть они торопливо и не особенно разборчиво наполняют чем угодно, обуреваемые необоримым зовом. Очень редко они приходят к Богу через последовательное и вдумчивое постижение тайн церкви. Чаще -- как это видно и на примере фильма Феррары -- наткнувшись на какую-нибудь сенсацию, вроде апокрифического Евангелия от Фомы, на которое ссылается и alter ego Феррары Чилдресс, и сам режиссер «Марии». Обсуждать и осуждать чужой духовный путь -- последнее дело. Но к чисто художественным достоинствам фильма (вполне, надо сказать, скромным, несмотря на отменный актерский состав) это не относится. Просто еще в «Рождестве» полтора часа проходило в некотором недоумении: а все ли в порядке с некогда громокипящим режиссером, если он не стесняется такой лобовой символики и совершенно элементарных ходов? Но буквально через полчаса после окончания картины с неведомых уровней нисходило необъяснимое благодатное спокойствие: какой же все-таки это хороший и правильный фильм. После «Марии», увы, подобного можно ждать куда больше получаса. Или не дождаться вообще.

Форест Уайтекер: Идеальный фильм о христе еще предстоит снять

-- Казалось бы, ваш герой, как ведущий религиозного ток-шоу, должен знать о Боге больше, чем другие. Но почему его знания не обострили его веру? Почему он не верил в Бога в начале фильма?

-- Я думаю, вера была в нем и вначале, но немного. Потом он встретил Марию, она спросила: «Что ты знаешь о Боге?», а он ответил: «Думаю, Бог существовал, а больше я ничего не знаю». Духовный подъем моего героя начался по обычной системе -- у него были сомнения в том, что Бог есть, но он не исключал возможность его существования. И эта возможность росла, потому что у моего героя не было другого выбора.

-- Ваш герой -- ведущий религиозного ток-шоу. В Америке много подобных программ?

-- У нас много евангелических телепрограмм, много пасторов, которые читают проповеди с экрана в США, к нам едут священники из других стран, которые проповедуют на нашем телевидении, много программ о Священном Писании. Очень много.

-- И они популярны?

-- Ну я не знаю, насколько популярны, я не знаю рейтинги, но я ловлю эти программы по телевизору много раз в день. Я не знаю статистику, но думаю, большинство людей... может, процентов сорок-пятьдесят, это много... Они пользуются успехом, раз спрос есть.

-- Ваше собственное отношение к религии изменилось после участия в этом фильме?

-- Я и до фильма был верующим, а сейчас вырос в Боге еще больше. Я имею в виду: изменилось мое понимание Бога. Я уверовал более глубоко, начал пытаться смотреть на него и на себя, ощущал себя более близким к Богу в душе.

-- Вы хотели бы сыграть какого-нибудь библейского персонажа?

-- О! Может быть, Фому. Этот персонаж ощущал себя очень близко к представлению Бога на земле. Мне кажется, это очень чистая концепция.

-- Это был ученик Христа?

-- Он написал так называемое Евангелие Марии Магдалины, или иначе Евангелие от Фомы. Эта книга не была включена в основную Библию.

-- А чем оно отличается от канонических текстов?

-- Концепция этого текста в том, что божественное скрыто внутри нас. Что мы должны работать над тем, чтобы культивировать его, держать Христа как зеркало перед собой. Некоторые говорят, что Евангелие от Фомы -- это слова, которые сказал Христос своему близнецу. Это путь нового видения самого себя, новый стандарт ощущения Бога внутри себя. Поэтому этот персонаж мне близок.

-- У вас есть любимые фильмы на библейскую тему?

-- Я даже и не вспомню... Мне нравится фильм по мюзиклу «Иисус Христос -- суперзвезда». Если говорить о «Страстях Христовых», мне, пожалуй, не по душе то, что этот фильм сейчас называют самым правдоподобным на библейскую тему. И дело не в том, что там не показана история Христа полностью, -- там, что важнее, не освещается вопрос жертвы Иисуса, во имя чего она была. И сквозь что мы должны пройти, чтобы постичь его любовь ко всему миру. Так что идеальный фильм еще предстоит снять.

Абель Феррара: Я бы никогда не пустил в Иерусалим человека с кинокамерой

-- Евангелие от Фомы доступно в Америке? Люди его читают?

-- Оно опубликовано и очень популярно. Оно было найдено в 1945 году при раскопках. Там были и другие евангелия, те, о которых мы знаем. Другие описания того времени и деяний человека, которого мы зовем Иисусом Христом.

-- Но это же не каноническая книга, как к ней относится церковь?

-- Церковь не желает обсуждать этот вопрос. В книге «Код да Винчи» приоткрывается история Евангелия от Фомы. Там сказано: на «Тайной вечере» Леонардо да Винчи была изображена женщина. Вы читали «Код да Винчи»?

-- Да.

-- Ну конечно, это же мировой бестселлер. Итак, там была Мария Магдалина. Именно на роли Магдалины в жизни Христа основано Евангелие от Фомы. Люди должны прочитать его.

-- В вашем фильме показаны и современная Америка, и библейские времена. А какую-нибудь часть Библии вы бы экранизировали?

-- Я бы, конечно, снял Евангелие от Иоанна. Я хотел бы погрузиться в историю Иерусалима времен Иисуса, в историю диаспоры во время его смерти -- то есть о конце Иерусалима, который наступил через сорок лет после смерти Иисуса. И в отношения между Римом и Иерусалимом, римлянами и иудеями. В «Марии» мы ездили снимать Иерусалим. Это место, в которое лично я никогда бы не пустил человека с кинокамерой -- там действительно много Иисуса.

-- Герой вашего фильма -- ведущий популярного ток-шоу на тему религии. В России таких шоу нет, по крайней мере они не настолько популярны...

-- Что делал мой герой каждый день -- он сосредотачивался на индустрии, которая мельтешит вокруг образа Христа. Америка вся базируется на ток-шоу: на телевидении, на радио, даже по телефону. Я не знаю, разрешила бы такие шоу ваша церковь.