Закрытие фестиваля «Золотая маска» и вручение национальных театральных премий прошло на новой сцене Большого театра. Церемонию ставил Дмитрий Бертман, худрук театра «Геликон-опера» и привлек к участию какую-то уйму народа из московского «Мюзик-холла», миманса Большого театра, балета Todes, студентов РАТИ и даже Музея восковых фигур. Они танцевали, размахивали перьями, шествовали в костюмах разных эпох, отбивали чечетку... Ощущение все это оставило странное: с одной стороны, «Маска» -- национальная премия, торжественная церемония которой вроде бы и требует пышности, блеска и участия широких народных масс, с другой -- все-таки XXI век, европейская столица, традиции Станиславского и Чехова, а на сцене -- маскарад в уездном городе N, затеянный купцами третьей гильдии. На электронных экранах-кулисах виртуальные веера, канделябры, цветы, фонари и узоры осеняли постановочную пышность, и на главном экране безглазая маска эффектно отворяла уста, чтобы говорить, и сообщала имена победителей. «Вручантов» было менее обыкновенного, так как организаторам шоу пришла счастливая мысль объединить номинации не по жанру, а по профессиональному признаку, так что, например, награды давали сразу всем актерам драмы, оперы, балета и театра кукол, потом всем художникам и всем режиссерам. В конце церемонии свои «Маски» получили лучшие спектакли, что сделало процедуру более компактной и торжественной. Но освободившееся время тут же было заполнено красотками в блестках, так что церемония все же оказалась непомерно длинной и утомительной.

Изобилие размашистых и небрежных номеров, их нарочитая вульгарность в сочетании с дурно отрепетированными движениями наводили на грустные мысли о вкусах нынешней театральной общественности, все чаще от советской зажатости дрейфующей в сторону провинциальной разудалости. При том, что в области суждений господствует почти пуританская строгость. К примеру, до фестиваля критики предполагали, что основной спор в драме развернется между «Тремя сестрами» Петра Фоменко -- спектаклем нежным, классическим, тонким как рисунок тушью, и ярким плакатным, острым «Лесом» Кирилла Серебренникова. Ничуть не бывало -- для большинства «Лес» оказался слишком грубым, эстрадным, то есть не художественным, в принципе не достойным разговора...

Конечно, выбор победителя бывает делом случая, зависящим от множества совпадений. Например, мнения разделились почти поровну в номинации «Новация» -- и только случайный перевес в один голос решил судьбу спектакля «Бытие №2», которому предпочли «Между волком и собакой». Но то, что самые заметные и спорные события сезона награждены спецпризами жюри, а значит, не собрали в своих номинациях большинства голосов, -- это уже симптом. Речь идет не только о фигурах Кирилла Серебренникова и Евгения Марчелли, активно работающих и сознательно выстраивающих свой режиссерский путь, но и о спектаклях «Тристан и Изольда» Мариинки и «Дети Розенталя» Большого -- то есть именно о тех, кто являлся предметом горячих как профессиональных, так и публичных обсуждений. Охранительная позиция могла бы и приветствоваться -- в конце концов, что дурного в предпочтении более мейнстримных, основательных спектаклей и персонажей, при том что и более радикальным отводится место в конце списка, если б не ощущение, что во главу угла становится даже не консерватизм, а скорее ханжество, нежелание искать контакта с реальностью, неумение осмыслять время.

К счастью, в списке номинантов оказались «Три сестры» (хотя Петр Фоменко хотел снять спектакль с конкурса, объясняя свое намерение не достаточно хорошим его нынешним состоянием). Если бы не этот, отвечающий самым строгим запросам спектакль, драматическое жюри оказалось бы в полной растерянности. Нынешний театр не предлагает неожиданных открытий, но ведь их от него никто не требует, буквально с порога отметая все выходящее за рамки принятого. Так, никак не отмечена остроумная и яркая работа театра «Тень» -- балет «Смерть Полифема», где Николай Цискаридзе станцевал на сцене размером с телевизор, совмещая человеческое тесное несовершенство с эфемерным миром изящных кукол. Обделены наградами и даже не вошли в шорт-лист для голосования «Фрекен Жюли» Омского театра, «Дядя Ваня» Театра Юрия Погребничко, «Изображая жертву» МХТ....

Понятно, что сегодня новаторство в принципе не модно, общество не ищет ни новых смыслов, ни нового языка, агрессивно защищаясь от всего, что нарушает устоявшиеся, привычные схемы. Оттенки различаются лишь внутри уже сложившихся стереотипов. Так, лучшим спектаклем малой формы была признана «Шинель», где личный рекорд ставит актриса Марина Неелова, виртуозно перевоплотившаяся в жалкого Акакия Акакиевича, будто взятого из фильма Юрия Норштейна, но, увы, ничего нового не добавившая к истории бедного маленького человека. Новое в театре возможно только в связи с попыткой понять и объяснить что-то в нас, сегодняшних, в том, что мы чувствуем и переживаем в настоящий момент. Театр же будто игнорирует те проблемы, которые волнуют современников, загоняя себя в резервацию музейных форм и переставая быть актуальным. Алиса Фрейндлих, получившая «Маску» за моноспектакль «Оскар и Розовая дама», сыграла замечательно, примерно так же, как играла тридцать лет назад, и сам спектакль вполне мог бы быть поставлен давным-давно, когда деревья были большие...

Василий Бочкарев, ставший лауреатом «Маски» за мужскую роль, сыграл своего влюбленного Флора Федулыча из «Последней жертвы» в таком замшелом спектакле Малого театра, что даже приятно посмотреть, как приятно в музее разглядывать забытые уже предметы быта: всякие пуговки, чашечки, лорнетки... И в том, что играют, и в том, как это делают, можно наблюдать повторение пройденного, иногда мастерское, иногда ремесленное, порой неумелое. «Король Лир» Тувинского театра выбил на сцене тучи пыли из своих костюмов и декораций, как будто взятых из реквизита «условного» театра семидесятых. И нет у меня никакого снисхождения к «глубинке» -- особенно рядом с ироничным и трогательным спектаклем бурятов, кукольной «Поющей стрелой», где национальное и традиционное осмыслено умно и современно.

Можно, конечно, порадоваться за Петра Наумовича Фоменко, который в который раз признан лучшим режиссером страны. И действительно, настоящий классик, учитель нескольких поколений, он до сих пор мыслит свежо и ярко, чувствует остро и умеет выразить свои чувства заразительно и нераздражающе. Так в кино еще несколько лет назад Сокуров, Герман и Муратова год от года делили все призы, что, безусловно, абсолютно заслуженно, но все-таки не слишком лестно для отечественного кинопроцесса.

Нынешний премиальный расклад «Маски» не раздражает -- боюсь, что это плохой признак, говорящий не столько о дипломатической мудрости жюри, сколько об отсутствии в сообществе воли к развитию, изменению, совершенствованию. Кстати, не случайно среди спектаклей-лауреатов нет ни одного, поставленного по современной пьесе.