Европейская общественность готова принять самое деятельное участие в переговорах между российскими властями и чеченскими сепаратистами. Комиссар Совета Европы по правам человека Альваро Хиль Роблес, сообщила в пятницу испанская газета El Pais, выступил посредником «в организации встречи России с чеченскими представителями, включая людей, близких к Аслану Масхадову», акцентируя на том, что «он добился, казалось бы, невозможного». Встреча должна пройти в ноябре под эгидой СЕ, сообщила газета, и на ней «предполагается обсудить пути прекращения насилия в республике».

Между тем полпред президента в Южном округе Виктор Казанцев, назначенный Владимиром Путиным представлять на российско-чеченских переговорах Кремль, уже заявил об их начале. Это подтвердил представитель президента Ичкерии Ахмед Закаев: «Я говорил по телефону с Казанцевым, он готов обговорить с Масхадовым техническую сторону, все, что необходимо для начала диалога».

И в этой ситуации инициатива г-на Роблеса может означать, что СЕ претендует на роль наблюдателя. Можно предположить и то, что европейская общественность не верит в способность и готовность Москвы самостоятельно, без международных наблюдателей, мирно завершить войну в Чечне. Даже после заявления г-на Путина «о 72 часах».

Кстати, среди чеченцев нет единого мнения о целях, которые преследовал г-н Путин, делая заявление. «Бабахнул ни с того ни с сего, -- сказал корреспонденту газеты «Время новостей» глава общественно-политического движения «Нохчимохк» Саламу Дауев, -- а чиновники принялись объяснять, что он имел в виду». Не было, по словам г-на Дауева, «никакой предварительной работы, нет вариантов того, что ждет тех, кто решил сдаться». Депутат Госдумы от Чечни Асламбек Аслаханов обрадовался тому, что в заявлении президента «впервые прозвучало, что не все чеченцы -- террористы, что есть среди них и идейные противники, с которыми надо вести переговоры».

В переговорах, по мнению г-на Аслаханова, «должны участвовать уважаемые и трезвые люди -- Примаков, Шаймиев, Лужков, Прусак, Лисицин и т.д.», но ни в коем случае «запятнавшие себя кровью военные и чеченские политики, которые были против переговоров вообще». Потому что, по словам г-на Аслаханова, война многим пошла на пользу -- поставщикам оружия, продовольствия, «военачальникам, присосавшимся к нефтяной трубе».

Однако уже сегодня понятно, что российская и чеченская стороны неоднозначно восприняли заявление г-на Путина. Помощник президента Сергей Ястржембский, например, уверен, что Владимир Путин имел в виду добровольную сдачу оружия боевиками и «их интеграцию в мирную жизнь». А г-н Закаев уверен, что речь шла «не о разоружении, а о начале переговоров». Если учесть, что за 72 часа, отпущенные президентом боевикам на то, чтобы узнать в райадминистрациях об условиях сдачи оружия, никто туда не явился, а вполне мирными чеченцами было сдано с десяток поломанных ружей, то станет ясно, что сепаратисты проигнорировали предложение президента. Что и неудивительно, поскольку не были определены гарантии безопасности для тех, кто решил сдаться. Мало того, тем боевикам, кто решил уйти из банд, надо было бы гарантировать не только освобождение от уголовной ответственности, но и защиту от наемников и своих чеченских «отморозков и обкурков». Кроме того, неплохо было бы сообщить им, на какие деньги, взамен «боевых», они смогут содержать свои семьи (из 2,5 тыс. боевиков, сдавшихся во время амнистии в мае, работу получили, по словам главы Чечни Ахмада Кадырова, буквально единицы). И главное для большинства чеченцев независимо от места проживания -- возможность самим решать свою дальнейшую судьбу. А пока все эти вопросы не только не решаются, но и вообще не поднимаются на федеральном уровне, никаких результатов от заявлений, ультиматумов, переговоров ждать не приходится.