Владимир Мирзоев хорошо известен как театральный режиссер. Заявив о себе в Москве восьмидесятых, он эмигрировал было в Канаду, но, вернувшись в середине девяностых, уверенно занял свое место на столичной сцене. Место это оказалось сбоку и наособицу, но зато на него всегда обращено внимание. Спектакль «Хлестаков», поставленный Мирзоевым в Театре имени Станиславского, надолго сделался популярным, открыв публике нового театрального актера, Максима Суханова. С тех пор они всегда вместе, и ставший теперь знаменитым Суханов уверяет, что пойдет за Мирзоевым в любой его проект.

Кино влекло Мирзоева давно. Еще в Канаде он ради заработка монтировал документальные фильмы, потом планировал картину с названием «Красавица и карлик», почти уже было запустился с экранизацией повести Улицкой «Веселые похороны», где главную роль должен был играть Сергей Маковецкий. Снял несколько телефильмов и спектаклей и один сериал -- «Четыре Любови», про отношения одного мужчины и женщин разного возраста, но с одним и тем же именем.

И вот первый реальный полнометражный кинофильм. Рабочее название «Коррекция судьбы» сменили на «Знаки любви». На мой вкус напрасно, но у прокатчиков собственный вкус, им могло не понравиться слово «коррекция» своим слишком сухим, «научным» звучанием. А инвесторы фильма, российский контент-провайдер SMS Media Solutions вместе со специализирующейся на телевизионных реалити-шоу компанией «Эндемол Москва» как раз этой картиной начали свое проникновение на новый для них рынок киноиндустрии. Рискнули пока не по-крупному -- бюджет фильма оценивается в 2 млн долл., но это только первая ласточка.

Каким образом соединились Владимир Мирзоев, почти пять лет мечтающий об этом фильме, и акулы мобильного интерактива, неизвестно. Интереснее другое -- что такого увидел Мирзоев в сценарии писательницы и автора гламурных журналов Анны Рулевской, после чего вместе со своим любимым артистом Максимом Сухановым столько лет не мог этого забыть.

В отменно написанной (Мирзоев прежде работал в журналистике) режиссерской экспликации сказано, что авторы «хотели поработать» с «драгоценными залежами народного подсознания», «поговорить с людьми на их собственном потаенном языке» и создать «современную городскую сказку». Для этого им нужны «изобретательность», «мудрость», «хороший вкус» и «толика дурного вкуса» в сочетании с «детским простосердечием». Первые три компонента есть у режиссера, вторые он скорее всего понадеялся позаимствовать у сценариста.

Анна Рулевская имеет не просто поклонников, а настоящих фанатов собственного творчества. Вот один из многочисленных отзывов о ее произведении, вывешенных на персональной страничке сайта одной из писательских организаций: «Какими словами описать впечатление от вещи, приковавшей меня к ноутбуку на несколько часов? Я быстро читаю, да. Но тут я впивала в себя из кубка, курящегося пеплом, кровью, бунтом... Господи, мне никогда не написать ТАКОГО, но счастье уже, что можно это читать. Этот пеплос, сброшенный Великой женщиной...» Стиль и манера типичны для всего форума, и, вероятно, есть довольно большое количество экзальтированных дам, которые в подобной литературе находят свой интерес. Для них бы и снимали.

В романтическом сочинении, отчасти посвященном жизни сценаристки во время съемок фильма, появляется и режиссер по имени Зорастр Зорастрович, который, как пишет Рулевская, «уже несколько раз переписал диалог, кажется, пытается вложить в этот эпизод гораздо больше, чем планировалось вначале. Не представляю, что именно. Он не делится своими идеями. Но это и правильно. Теперь это уже его фильм, а не мой сценарий».

Кажется, что и в реальности, взяв для своего фильма историю Рулевской за основу, Мирзоев захотел насытить ее другими смыслами. Вечная беда российских творцов -- создавая жанровое произведение, они пытаются не быть банальными, стремясь к оригинальным художественным высказываниям. Было бы, конечно, куда интересней, если бы инвесторы пожертвовали те два миллиона на создание авторского фильма Мирзоева. Кассы он бы не собрал, но по крайней мере можно было бы понять, что именно хочет сказать сегодня один из немногих активно работающих в искусстве представителей среднего поколения, чья молодость попала на сложный период перестройки и сдвига всех базовых ценностей. Однако рачительные продюсеры решили за те же деньги получить не только кассовый фильм, но и четыре серии телевизионного продукта. Хорошо снять один и тот же материал одновременно и для кино, и для сериала -- задача, на которую режиссеры не должны соглашаться ни за какие коврижки. Но сегодня это обычная практика. И зрители видят на экранах странно смонтированные, обрывочно сыгранные, не вполне внятные истории, в которых концы с концами не сходятся. Пойди разберись, что в этой смеси гламура и кино категории «В» важно и принципиально, а что само случайно получилось.

В «Знаках любви» рассказывают такую историю. Однажды интересы клиентов двух московских магов вошли в непримиримое противоречие. Жена хочет вернуть мужа, любовница -- заставить его уйти из семьи. Маги посоветовались и решили вернуть в мир живых дух знаменитого Казановы, дабы отвлечь девушку от любимого. Но магия магией, а законы физического мира в отличие от законов жанра отменять нельзя, и духу великого любовника находят тело бандита-коматозника. Прикид не лучший, но выбирать не из чего. Весь фильм Максим Суханов будет упражняться, пытаясь сохранить сложный пластический рисунок образа физического урода с душой и повадками романтического секс-символа. Удается, увы, не слишком. Мне очень нравится актер Суханов -- у него богатые возможности, его обожает камера, его лениво-развязные манеры и бесстыдно-доверчивая улыбка способны очаровывать женщин любого возраста. Но у кино совсем иные, чем в театре, границы достоверности, в фильме Яшка-Слон так и не сливается с Казановой, оставляя от игры ощущение показа на актерском капустнике.

На картине работал оператором уважаемый профессионалами Андрей Макаров, перед которым, очевидно, была поставлена задача снять одну и ту же натуру двумя способами -- так, чтобы получалось превращение, из заморыша -- в модель, из обычных интерьеров -- в колдовские покои, из московских улиц -- в кущи райского сада. Красавицы получились (актрисы в картине очень эффектны), остальное -- нет. Все эти сновидения и оргиастические танцы в квартирах колдунов настойчиво вызывают в памяти малобюджетные фильмы Киностудии Горького времен Сергея Ливнева. А Гоголь, под памятником которого встречаются герои, не случайно вовсе не тот, больной и мрачный визионер работы скульптора Андреева, что прячется в бульварных дворах, а его официозный и парадный двойник, от которого никакой поэзии ждать не приходится.

Все-таки странная вещь наше кино. Профессионализм заключается в том, чтобы для каждой задачи находить самое простое и экономное решение. У нас же задачи размыты, пути к ним разбиты, а все вместе похоже на знаменитую русскую дорогу, колея которой петляет и кривится местами весьма живописно, но до цели зачастую не доводит.