Российские архивы готовы к увеличению потока заявлений граждан, угнанных на работу в Германию во время войны и имеющих право на получение выплат Фонда взаимопонимания и примирения. Об этом заявил вчера руководитель Федеральной архивной службы Владимир Козлов. По его словам, сотрудники государственных архивов привыкли выполнять большой объем работы по исполнению социально-правовых запросов после принятия законов о повышении пенсий.

В частности, в Российском государственном военном архиве справочной работой занимаются около 30 сотрудников. Вместе с тем главный архивист России признал, что сроки исполнения запросов превысят установленные законом 30 дней из-за сложности поисковых работ и ввиду частой необходимости обращаться за помощью в информационный центр немецкого города Арользене, где находится картотека на несколько миллионов насильственно перемещенных лиц.

Г-н Козлов отметил, что лица, уже получавшие какие-либо компенсации из фонда, могут не беспокоиться, поскольку их имена внесены в картотеку фонда, и очередные выплаты начнутся сразу же после поступления очередного транша. Людям, запрашивающим подтверждение пребывания в нацистской неволе впервые, он посоветовал обращаться в московский офис Фонда взаимопонимания, так как его сотрудники быстрее смогут определить, в какой государственный или ведомственный архив следует отправить запрос, и в случае необходимости передать его в Германию.

Впрочем, даже те, о чьем пребывании на принудительных работах не осталось документальных данных (поскольку в 40-е годы не все упоминали о своем пребывании в Германии), могут не отчаиваться. Оно может быть подтверждено свидетельствами других очевидцев, зафиксированных сотрудниками фонда.

Кроме того, г-н Козлов заявил, что процесс рассекречивания архивных документов с грифами «Совершенно секретно» и «Особой важности» продолжается, и все идет к тому, чтобы материалы 30-летней давности становились открытыми для исследователей.

Г-н Козлов заявил, что продажа архивных документов за рубеж невозможна, а слухи на этот счет назвал беспочвенными домыслами. За границу могли поступать только микрофильмы или микрофиши материалов, копировавшихся в рамках программ межгосударственного обмена документальными коллекциями.