Датский художник устроил из лучшего галерейного пространства Москвы -- стильного белого зала -- «Дом Принца», нарядный, яркий, легкий. Две сотни небольших полотен, светящихся панно, раскрашенных лампочек на дощечке, коллажей из блестящей бумаги отправляют прямо в детство, мир незатейливых ценностей, где ощущение праздника, радости возникает буквально из ничего. Тал Ару довольно пяти-шести красок на каждый холст, он делает все нарочито неаккуратно, неровно, использует простейшие формы -- трапеции, кубы, овалы, самые элементарные, древние орнаменты -- будто никогда не слышал о многовековой истории искусств или удачно избавился от тяжкого груза лишних знаний. Хочется предположить, что банки с красками попали в руки группе талантливых, возможно даже гениальных детей. А те по полной использовали нерастраченную на прогулках энергию и скромные знания о художественных формах. В современном искусстве сложно быть простым, еще сложнее -- не защищенным теориями, специальным словарем, толкователями и кураторами. Тал Ар смог сохранить детскую чистоту и свободу невыбора -- в комментариях его искусство нуждается меньше, чем искушенная публика в радости. Выпускник Датской королевской академии художеств, лауреат премии Карнеги «для самого перспективного художника Северной Европы», приглашенный профессор нескольких академий, он много знает и ничего не отбрасывает -- в дело идет и опыт русского авангарда, и достижения минималистов, и совсем уж уникальное знание о кавказских коврах, которыми Тал Ар давно уже увлекается.

Инсталляция датского художника (на самом деле его зовут Розенцвейг Текиноктай, но произнести это невозможно) едина и нераздельна -- по частям не выставляется и не продается. При всей кажущейся легкости и незамысловатости импровизация эта потребовала четырех лет работы. На нижнем уровне галереи показывают отдельные произведения -- похожие на пестрые лоскутные одеяла и потешные бронзовые скульптуры всяких овоще-фруктов.

Гари Татинцян, как и обещал год назад при открытии галереи, привозит в Москву восходящие на Западе звезды. На глубоко погруженной в собственные проблемы московской художественной сцене иностранцы появляются все чаще, даже недолгим присутствием сильно меняя пейзаж. Историю о новой моде на холст и масло в Москве знают, но воспринимают с трудом -- возможно оттого, что у нас новых, ярких художников, владеющих кистью, не так уж и много. Зато за последнее время трудами Татинцяна и хозяина галереи «Риджина» Владимира Овчаренко можно было видеть несколько «триумфаторов» -- участников сериала известной лондонской галереи «Саатчи» про «Триумф живописи». Понятно, что Москва не скоро еще всерьез станет воспринимать себя мировой столицей искусств, аккумулируя, как сто лет назад при блестящем содействии Щукина и Морозова, новейшие мировые стенды, -- но другого пути резко повернуть художников и публику лицом к сложному и интересному процессу, из которого мы так надолго выпали, просто нет.