В ближайшие несколько дней российская столица превратится в центр интернационального научно-технического сотрудничества. Сегодня в Москве в рамках председательства России в «большой восьмерке» открывается представительный международный форум по водородной энергетике. С российской стороны участвовать в пятидневной конференции будут все профильные НИИ и научные центры РАН, ведущие отечественные технические вузы. Параллельно во вторник в ВВЦ открывается VI Московский международный салон инноваций и инвестиций, который должен наглядно продемонстрировать нашим зарубежным коллегам, партнерам и, возможно, потенциальным инвесторам серьезность намерений России двигаться от сырьевой экономики в сторону экономики, построенной на знаниях.

Стоит отметить, что Минобразования и науки последние несколько лет пытается активизировать прикладные исследования, стимулируя инновационную деятельность НИИ. Об этом свидетельствует, в частности, серьезная реформа системы финансирования науки в целом. Если ранее деньги выдавались институтам в основном на то, чтобы поддержать или законсервировать ведущиеся исследования, то отныне госассигнования выделяются под конкретные проекты, способные заинтересовать российских и зарубежных инвесторов. До 70% общего бюджета Федерального агентства по науке и инновациям выделяется именно на эти цели. О том, как организуются конкурсы по отбору перспективных проектов, и сколько денег готово вкладывать в них государство, и в каких отраслях Россия еще рассчитывает на прорыв, корреспонденту «Времени новостей» Кириллу ВАСИЛЕНКО рассказывает руководитель Федерального агентства по науке и инновациям Сергей МАЗУРЕНКО.

-- Сергей Николаевич, известно, что в минувшем году научные учреждения стали получать очень крупные гранты от правительства на прикладные исследования. О каких суммах идет речь?

-- Да, действительно, ранее научным коллективам выделялось по проектам финансирования по 200--300 тыс. руб., редко были гранты на миллион. В этом году минимальный грант -- 3 млн руб., по меркам любой страны это приличные деньги.

-- Подо что именно выдаются гранты?

-- Видимо, стоит вначале объяснить, что с 2005 года у нас действует новая система бюджетного финансирования науки. Если раньше через Министерство науки шли деньги на финансирование самого широкого спектра научных работ, то теперь деньги на научные исследования выделяются каждому ведомству персонально. Минпромэнерго получает из бюджета на свои научные задачи, «Росатом» -- на свои, Минсоцздравразвития -- на свои. Но при этом остаются такие направления исследований, которые имеют общегосударственное значение. Именно они финансируются через Минобрнауки и, в частности, через Федеральное агентство по науке и новациям («Роснаука»).

-- И какие из общих направлений считаются приоритетными?

-- Для того чтобы деньги не распылялись и в итоге не получилось такого, что дали везде по чуть-чуть и нигде не получили ощутимого прорыва, было выбрано шесть приоритетных направлений исследований. Это «наноиндустрия -- перспективные материалы», «наука о жизни», «информационные технологии и перспективная компонентная база», «энергосберегающие технологии и альтернативные источники энергии», «рациональное природопользование и экология», «борьба с терроризмом». Каждое из направлений как само по себе актуально, так и оказывает существенное влияние на развитие других важных отраслей и секторов экономики. Например, развитие нанотехнологий важно и для космической промышленности, и для здравоохранения, и для многих других сфер.

-- Речь идет о фундаментальных или прикладных исследованиях?

-- Финансирование фундаментальных исследований ведется через Российскую академию наук. «Роснаука» же занимается организацией и финансированием прикладных исследований и инновационных разработок, которые могли бы быть успешны как на российском рынке, так и на зарубежном. Перед нашим ведомством была поставлена задача перевести науку из режима консервации 90-х годов, когда стояла задача сохранить научные коллективы, не дать им умереть, к режиму, когда наука должна стать созидательной силой, направленной на развитие экономики. Поэтому необходим был переход от общего финансирования научных организаций к финансированию конкретных проектов, от которых ожидаются также вполне конкретные результаты.

-- Все гранты выдаются на конкурсной основе?

-- Совершенно верно. Если раньше в рамках Минпромнауки на конкурсной основе распределялось до 30% денег, то сегодня уже 80%. Распределяются они в рамках федеральной целевой программы «Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития науки». Как раз реализацией программы и занимается вплотную наше агентство.

Была создана двухуровневая система отбора предложений по проектам. Вначале потрудились рабочие группы, в которые вошли представители академической, отраслевой и вузовской науки, наукоемкого бизнеса, органов исполнительной власти. Окончательное же рассмотрение и утверждение тематики проектов на втором уровне осуществлял научно-координационный совет во главе с министром образования и науки Андреем Фурсенко. Только затем уже было опубликовано объявление в СМИ о конкурсах по тем самым шести направлениям.

Любая научно-исследовательская организация могла принять в нем участие. К нам поступило более пяти тысяч заявок. Каждая из них проходила экспертизу, и в рамках работы конкурсной комиссии «Роснауки» отбирались победители, которые уже и получали финансирование из средств федеральной целевой программы. В рамках этой программы было проведено за год 662 конкурса, определены 1574 победителя, поддержано 250 научных школ, 37 центров исследовательских коллективного пользования, более 250 работ молодых ученых, оплачено более 500 стажировок наших ученых -- как внутри страны, так и за рубежом.

-- А можно узнать, во что это обошлось бюджету?

-- Расходы на науку которые прошли через агентство в 2005 году, составили 10,6 млрд руб. Их них 7,7 млрд пошло на программу «Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития науки». Помимо конкурса научных работ и именно для того, чтобы полезные исследования как можно скорее перешли в стадию промышленного производства и начали приносить прибыль, необходимо было также вложиться в создание инновационной сети. За этот же год в федеральных округах было создано 40 центров трансфера технологий, задачей которых является коммерциализация исследований, десять информационно-аналитических центров, семь центров научно-технического и инновационного сотрудничества с зарубежными странами -- Германией, Францией, Китаем, Аргентиной. А также пять учебно-консультативных центров (коучинг-центров) по использованию новейших научных разработок в предпринимательстве и промышленности.

-- Каковы гарантии, что получатели грантов используют средства по назначению -- на прорывные технологии, а не на поддержание институтов на плаву?

-- Нам пришлось очень серьезно поработать над формой контрактов. Когда платятся такие большие деньги, коллектив должен чувствовать ответственность. Мы организуем мониторинг, осуществляем приемку всех этапов работ. У нас также есть требование к научным коллективам, чтобы они помимо получения бюджетных средств привлекали и внебюджетные. Особенно это касается дорогостоящих крупных инновационных проектов государственного значения. Здесь грантополучатели берут на себя обязательство на третий-четвертый год реализации проекта на каждый вложенный рубль бюджетных средств выйти на прибыль три--пять рублей. Это уже уровень достаточно хорошего промышленного производства. И конечно, без частных инвестиций тут не обойтись.

-- И многим ли институтам удалось найти частных инвесторов?

-- В части инновационных проектов государственного значения доля вложений государства составила около 2,8 млрд руб., а доля привлеченных внебюджетных -- более 3,6 млрд. Отдельные представители бизнеса проявляют интерес к науке. В идеале мы бы хотели прийти к тому, чтобы до 50% научных исследований финансировалось частными корпорациями, как это происходит в ряде зарубежных стран. Там даже есть такое понятие -- корпоративная наука. Но у нас на сегодняшний день нет таких крупных частных корпораций, и основным источником финансирования пока является государство.

-- Наука сегодня финансируется очень неровно. Кто-то может выиграть грант на 10 млн руб., а кто-то не получить ничего. Не приведет ли это к социальному расслоению среди ученых и институтов?

-- А кто мешает научным коллективам принимать участие в конкурсе и выигрывать? Все конкурсы открыты. У нас все абсолютно прозрачно. Конечно, это требует определенных усилий. Важно не только говорить, что мы умные и талантливые, но и показать результаты.

-- Но шансы на победу есть только у тех, кто занимается прикладной наукой и инновациями?

-- Наука -- одна. Но в науке есть фундаментальные исследования, а есть прикладные. Никто не говорит о том, что надо ущемлять фундаментальные исследования или гуманитарную науку. Сейчас мы говорим о том, на базе чего мы можем построить инновационную экономику. А ее мы можем построить только на новых перспективных технологиях, базирующихся на прикладных исследованиях.

-- Расскажите о наиболее интересных заявках, которые выиграли конкурс.

-- Пожалуй, самые интересные касаются исследований в области нанотехнологий. Как известно, именно от нанотехнологий ожидается новый виток в развитии науки и техники. Среди наиболее значимых и прорывных проектов можно назвать инновационный проект «Нанооборудование» (исполнитель -- фирма «Нанотехнология-МДТ»), проект «Биочипы» (исполнитель -- Институт молекулярной биологии им. В.А. Энгельгардта РАН), проект «Синтетические кристаллы» (исполнитель -- Институт кристаллографии им. А.В. Шубникова РАН), проект «Нанокомпозиты» (исполнитель -- фирма «Хайтек Консалтинг») и другие.

-- Вы утверждаете, что приоритетом на конкурсе пользовались работы, связанные с нанотехнологиями. Между тем зарубежные ученые утверждают порой, что у России немного шансов выйти здесь в первенство.

-- Я бы не сказал, что все так плохо. Наноисследования не развиваются на пустом месте. Они предполагают как большое финансирование, так и особую подготовку специалистов. А именно -- сильные междисциплинарные знания. Нанонаука находится на стыке разных областей -- химии, биологии, физики, математики, вычислительной техники. Междисциплинарным подходом в мире в полной мере обладают сейчас две страны -- США и Россия. Те багаж и задел, которые накоплены советской и российской наукой, это и есть наши стартовые позиции, причем очень крепкие. И уже на сегодняшний день Россия вносит большой вклад в развитие нанонауки, нанотехнологий, наноиндустрии.

Около года назад в Италии проходил представительный международный форум по нанотехнологиям. На нем прозвучало мнение наших американских и итальянских коллег о том, что если нам удастся реализовать имеющийся научный задел, то порядка 10% рынка в области наноиндустрии может быть российским.

Проблема сейчас как раз в том, как профинансировать наноисследования в должном объеме. А также заранее задуматься о том бизнесе, который сможет востребовать результаты этих исследований. У нас мало крупных наукоемких высокотехнологичных компаний, которые на сегодняшний день включаются в работу в области наноисследований, как это происходит за рубежом. Значит, государство должно приложить усилия сейчас к тому, чтобы создать условия для развития малого и среднего бизнеса в области нанотехнологий. Кстати, мы тоже занимаемся разработкой нормативно-правовой базы и инфраструктуры для развития высокотехнологичного малого и среднего бизнеса. Малый и средний бизнес способен будет сформировать производственные мощности. Только времени на раскачку у нас нет.