Прошлый год в России прошел под знаком молодежной политики.

Именно к молодежи и новым молодежным организациям переместилось внимание общественности, СМИ и политических аналитиков. Причина в том сильнейшем впечатлении, которое произвела на российскую политическую элиту «оранжевая революция» на Украине. В ходе развития событий на «оранжевом» майдане оказалось, что мобилизация широких масс молодежи -- с существенным игровым, эстетическим и психологическим компонентом -- способна переломить ситуацию, и даже мощный административный ресурс оказался перед этим бессилен. Призрак «оранжевой» молодежи замаячил и в России.

В этот момент у нас появились многочисленные клоны «оранжевых» организаций -- молодежные «Яблоко» и СПС, затем «Оборона», «Идущие без Путина», «Мы», «Да». К ним -- ровно по украинскому сценарию -- примкнули и некоторые ультранационалисты -- русская «Пора», почему-то со свастикой вместо эмблемы и даже НБП Лимонова, которая в своей оппозиционности пошла на альянс с либералами и беглыми олигархами в полном противоречии со своей изначальной программой. «Оранжевая» молодежь в России сразу же попала в фокус внимания прессы. Их вожаки кочевали с канала на канал, с полос одной престижной газеты на полосы другой. В этой раскрутке из крошечной мухи -- горстки оппозиционных юношей и девушек, приправленных маргиналами-экстремистами, -- постепенно стал делаться оранжевый слон.

К молодежному буму внимательно отнеслась и власть. Реакция была вполне симметричной. Вместо репрессий или притеснений стали появляться молодежные организации консервативной, охранительной направленности -- «Наши», «Евразийский союз молодежи», «Молодая гвардия». Не все они напрямую поддерживались Кремлем, но все были заточены на противодействие «оранжевой» молодежи.

Ответный жест в молодежной политике также попал в центр внимания СМИ и аналитиков -- многотысячный митинг в мае и летние лагеря «Наших», равно как и встреча их эмиссаров с президентом, обсуждались во всех газетах и транслировались по федеральным каналам. Акции «Евразийского союза молодежи» -- их угрожающие демонстрации, украинские эскапады с осадой резиденции Ющенко в Киеве, наконец балансирующий на грани политкорректности «антиоранжевый» «Правый марш» в ноябре вызывали столь же бурные и противоречивые эмоции, как и выступления «Обороны» или ставший привычным эпатаж лимоновцев. Ко всему этому под конец года добавили молодежный сегмент «Единой России», бойко переименованный в «Молодую гвардию».

Весь 2005 год прошел в нашей стране под эгидой этой молодежной интриги. Но к концу прошлого года стало понятно, что тема постепенно выдыхается. Причем именно в ее «оранжевой» составляющей. Во-первых, на глазах стала закатываться звезда «оранжевой революции» на самой Украине. Параллельно с этим стало очевидно, что «оранжевая» молодежь в самой России при всей рекламе не способна мобилизовать хоть сколько-нибудь значимый пласт населения и остается изолированным и микроскопическим явлением. Ссоры лидеров крохотных группировок между собой и бесконечные разбирательства о границах компромисса между «оранжевыми» либералами и «оранжевыми» националистами и коммунистами фактически свели всю интригу на нет.

Так постепенно в молодежной политике в самом начале 2006 года сложилась парадоксальная ситуация. Угроза появления влиятельного и массового оппозиционного молодежного фронта с опорой на старшую либеральную оппозицию, СМИ и зарубежную поддержку существенно поблекла и съежилась. А вот патриотическое молодежное движение, напротив, стало только входить во вкус.

Конечно, баланс сил по мере приближения к 2007--2008 годам может несколько измениться. Власти может перестать так везти. Но в любом случае молодежная политика в России, год спустя после начала молодежного бума, переходит на наших глазах в новое качественное состояние. В первую очередь это скажется на державных патриотических молодежных движениях. Так как «антиоранжевая» стратегия отходит на второй план, хотя не снимается вовсе, им предстоит заново уточнить свою задачу, поставить новые цели, выделить те явления, с которыми предстоит бороться, и те, которые надо будет поддерживать. И здесь все становится сложнее.

Если отложить «оранжевую» угрозу в сторону, по крайней мере в ее украинском молодежном формате, то на первый план выходит более глубокая проблема, стоящая перед российским обществом, особенно перед политическим классом. Эта проблема состоит в полной неадекватности правящей элиты масштабу стоящих перед ней исторических задач. Эта элита не имеет ни ясных традиций, ни четко сформулированной ценностной системы, ни внятной национальной идеологии, ни представления о цели и смысле государственного строительства. Современная российская элита решительно порвала с прошлым -- в его советском марксистском воплощении, но не обрела образа будущего. Эта гнетущая пустота в душе стала отличительным знаком власти. Современная российская элита сумела дорваться до власти в ходе разрушения социалистической системы и идеологии и доказала на практике, что она способна захватить контроль над основными материальными ресурсами и сохранить его, защищаясь от конкурентов. Быть может, этого достаточно для того, чтобы парализовать политическую оппозицию. Но этого слишком мало для того, чтобы обозначить путь в будущее, выработать национальный проект, сформировать повестку дня всей России на десятилетия, не говоря уже о столетиях.

Наша элита живет одним днем, коротким циклом. И очевидно, что в такой ситуации не может быть ни долгосрочной стратегии, ни преемственности. Налицо кризис элиты, тупик образа власти, отсутствие здоровой системы и понятного привлекательного и обоснованного образца. Даже если молодежи хотелось бы стать похожими на тех, кто преуспел в сегодняшней России, они не испытывают к ним никакого уважения. Тому, кому повезло, можно завидовать, но подражать такому, любить такого и уважать такого невозможно. Очень скоро это создаст фундаментальную проблему для всей системы власти: чтобы вывести страну на новый исторический виток, нам нужна другая элита. Переделать старый материал невозможно, некому, да и нет безусловного образца. Так что решение этой непростой задачи можно отыскать только в молодежи. Если изменение этой ситуации и может прийти, то только от юношества, еще не растерявшего в цинизме нынешних нравов и обычаев своих свежих чувств, чистоты помыслов и горячей энергии молодости. Это и есть задача молодежной политики на новом этапе. Молодежи поручается выработать и утвердить новый образ России, лучший, чем тот, который есть сейчас, поскольку, честно говоря, сейчас нет никакого.

Описанная задача переводит революционную и контрреволюционную энергию молодежи, которые примирялись в прошлом году к тому, чтобы схлестнуться в «финальной битве», в совершенно иную плоскость. Вместо противостояния искусственных «оранжевых» с не менее искусственными «антиоранжевыми» открывается совершенно иной путь. Путь выработки из молодежных энергий, из свежести юного поколения, из духа творчества и стремления к обновлению образа новой России. Молодежи -- любой, правой и левой, системной и антисистемной -- предстоит сменить существующую элиту. Не просто по поколенческим соображениям, но сменить исторически, философски, политически, идеологически.

Сегодня на повестке не столько молодежная политика, сколько молодежная идеология, молодежная философия, выработка -- пусть в спорах, столкновениях, полемиках, даже драках -- национального проекта России. Причем не технического, для этого как раз нужны специалисты и люди с опытом, менеджеры, но принципиального, идейного. И здесь дело не только в образовании. Дело в том, что образование основано на передаче знаний. Но что сегодня могут передать отцы детям? В лучшем случае рудименты нравственности, если они остались, или технические навыки, если они имеются. Успешные и процветающие передадут связи, материальные богатства. Но никто не может передать молодежи смысла, цели, идеала, философии, завета личного и общественного пути.

Молодежь должна из пассивно предложенной ей панорамы знаний выстроить новое видение, свой образ будущего. А потом отстоять этот образ в борьбе поколений. В борьбе за власть в России. Между настоящим и будущим. Между тем, как оно есть, и тем, как оно должно быть. Без проекта, без утопии, без цели, без ориентира не бывает движения. А тот, кто останавливается на путях истории, очень скоро исчезает из нее. Чтобы не исчезла Россия, нам нужна молодежная революция -- в национальном, социальном, культурном, духовном, интеллектуальном ключе. Пути этой революции могут быть самыми неожиданными и непредсказуемыми. Старые политические и идеологические формы, делившие всех на правых и левых, прогрессистов и революционеров, сегодня неприменимы. Куда более для нас подходит головокружительный и неожиданный синтез противоположностей, парадоксальное сочетание верности корням и броска в будущее, консерватизма и революции, родной веры и технологического рывка. И здесь не надо опасаться радикальных тенденций -- если человек юности не является радикалом или как минимум не симпатизирует всему радикальному, это по меньшей мере странно. Но юношеский максимализм должен находить ясные и строгие формы. Это должен быть максимализм подвига и чистоты, свершений и возвышенных мыслей, максимализм идеала и даже святости. Это совершенно новая программа для российской молодежи. Новое поле борьбы, новое пространство для движения.

Нынешняя российская элита -- главная преграда и главный оппонент для российской молодежи. Рано или поздно эта элита будет сменена. И будет сменена или мирно, или не очень. Лучше мирно. И вот здесь, в этом процессе, должно постепенно сложиться новое явление. Те молодежные оппозиционеры, которые имеют ценностные ориентиры, энергичные идеалы и искренние помыслы, вполне могут найти общий язык с консерваторами и охранителями, если, конечно, действуют во имя национального идеала и лучшей судьбы для Родины. И, наоборот, те молодежные движения, которые просто выполняют заказ и являются революционерами или охранителями только по разнарядке, в равной степени будут только мешаться под ногами как жалкое и отталкивающее продолжение правящей элиты, которая неприемлема ни как власть, ни как оппозиция.

От нынешней элиты революционная молодежь может оставить лишь спецов и техников. Комиссаров и творцов новой России она должна выпестовать из своей среды. Новый год в России затребует молодежь не меньше, чем старый. Но в совершенно ином качестве.