В субботу, спустя шесть дней после гибели 9 сентября военного лидера афганского Северного альянса Ахмад Шаха Масуда, президент Афганистана Бурхануддин Раббани наконец-то вынужден был признать очевидное: Масуд мертв.

К этому моменту гибель легендарного моджахеда давно перестала быть секретом и для экспертов по Афганистану, разведчиков, дипломатов, и для журналистов. В частности, газета «Время новостей» писала об этом еще 11 сентября. До сих пор принята всего одна версия покушения на генерала Масуда: его совершили два террориста-камикадзе, выдававших себя за арабских журналистов. Президент Раббани поспешил объявить, что ответственность за убийство несут Пакистан, движение «Талибан» и Усама Бен Ладен. С абсолютной уверенностью можно утверждать, что конкретных доказательств этого никогда не будет найдено. Причина в том, что покушение на Масуда скорее всего стало результатом предательства внутри самого Северного альянса.

К такому выводу автор этих строк приходит на основании анализа обстоятельств, сопутствующих пребыванию в Афганистане двух арабов, марокканцев по происхождению и бельгийских граждан по паспорту, работавших на международную арабскую телекомпанию со штаб-квартирой в Лондоне.

Нам уже приходилось писать, что с этими арабами, Каримом и Касымом, судьба столкнула вашего корреспондента 31 августа в Панджшерском ущелье, когда мы вместе с ними вылетали в Ходжа-Багаутдин, чтобы встретиться с Масудом в его главной ставке. В Ходжа-Багаутдине мы провели вместе трое суток и жили в одной комнате гостиницы. Спустя неделю после покушения мне представляется, что арабов-журналистов просто «вели» к встрече с Масудом, чтобы в последний, решающий момент подсунуть взрывчатку, как было сказано, в их видеокамеру либо даже заявить, что она была спрятана на теле одного из журналистов.

Представители северян не могут даже договориться о том, какую дату смерти Масуда они будут объявлять. Не предъявлены публично и остатки «разнесенной взрывом» видеокамеры. Нет объяснений и тому, почему застрелили Карима, якобы пытавшегося бежать с места преступления. Ведь именно он мог бы дать свидетельства в пользу официальной версии убийства (Пакистан -- «Талибан» -- Бен Ладен). К тому же не в характере камикадзе убегать от смерти. Скорее это похоже на поведение обычного человека, находящегося в шоке от раздавшегося рядом неожиданного взрыва.

Но это все объяснения того, чему автор по счастливому стечению обстоятельств не был прямым свидетелем. Есть, однако, другие детали, заставляющие усомниться в версии террористов-камикадзе. Если Карим и Касым действительно готовились убить Масуда, они не могли позволить себе риска надолго отлучаться из гостиницы, ведь их будущая жертва могла вернуться из Панджшера в любую минуту, и они упустили бы обещанное всем нам интервью. Арабы же 1 сентября отправились в далекую поездку в одну из масудовских тюрем для военнопленных. Вернулись они только на следующее утро. Ваш корреспондент, собиравшийся вместе с ними, отказался, когда узнал, что она займет целые сутки. Встреча с Масудом казалась важнее.

Коллеги-арабы, рассказывая о том, как попали в свою первую поездку в Афганистан, не скрывали, что на территорию Северного альянса приехали через линию фронта, от талибов. Если они замышляли покушение, им не следовало быть столь откровенными, ведь на севере весьма распространены рассказы о лазутчиках и шпионах. Кроме того, арабы рассказывали, что их пригласил лично Абдул Сайяф, видный пуштунский полевой командир, союзник Масуда по альянсу. Известно, однако, что Масуда и Сайяфа связывали не самые приязненные отношения. Почему арабские журналисты были так простодушно откровенны в своих рассказах? Может быть потому, что их история о пребывании у талибов и особых отношениях с Сайяфом должна была после покушения увести в сторону от истинных его организаторов и говорить о талибском или ином следе?

Масуд не первый лидер афганского севера, погибший при неясных обстоятельствах. Вспомним убийство влиятельного афганского узбека генерала Пахлавана еще в 1993 году. Тогда его гибель оказалась очень выгодной генералу Дустуму, у которого не осталось соперников в контролируемых провинциях. Вспомним и историю пленения талибами в 1997 году известного полевого командира Исмаил Хана, «льва Герата». Тогда ему, оказавшемуся в окружении талибов в провинции Герат, Дустум обещал непременную поддержку. Однако помощь не пришла, и у Дустума исчез очередной соперник за влияние в регионе. А гибель министра иностранных дел Северного альянса Гафурзая в странной авиакатастрофе в провинции Бамиан в 1998 году? Гафурзай слыл умеренным и авторитетным политиком и явно мешал многим соратникам.

Что же касается самого Масуда, то он тоже мешал многим. Масуд был не просто лидером афганских таджиков, он был выдающимся афганцем, никогда не торговавшим национальными интересами. Его пытались использовать многие. Пакистан -- поскольку именно там, начиная борьбу против советской интервенции, он проявился как политик. Иран -- поскольку там возлагали на него надежду как на таджика, а значит, практически соплеменника. Ни тем ни другим это не удалось. Не секрет, что Масуда ревновал к его мировой славе даже президент Раббани, особенно после недавнего чрезвычайно успешного визита генерала в Париж.

Так кто же подложил взрывчатку несчастным арабам?