Лев Панджшера и лидер противостоящего талибам Северного альянса, легендарный афганский моджахед Ахмад Шах Масуд скорее мертв, чем жив, в результате совершенного на него в минувшее воскресенье покушения. Этот вывод можно сделать на основании анализа сообщений, непрерывным потоком поступавших весь вчерашний день из Афганистана и других стран, где есть представители Масуда. С утра агентство ИТАР-ТАСС постоянно передавало сообщения о кончине Масуда в результате полученных им ранений. К концу вчерашнего дня подобное же мнение было высказано и американскими официальными лицами, правда анонимными.

Все источники сходятся в одном: знаменитый воин стал жертвой хладнокровно спланированного покушения, организаторы которого представились журналистами, приехавшими брать интервью у Масуда. И не далее как на прошлой неделе автору этих строк пришлось провести трое суток в обществе будущих убийц-камикадзе в одной маленькой комнате в небольшой гостинице в Ходжа-Багаутдине.

Туда мы прилетели вместе на одном вертолете еще 31 августа из Панджшерского ущелья, чтобы дождаться там обещанного нам интервью с Масудом. Однако нам не повезло, в тот же день он вылетел в Панджшер на срочное совещание с командирами. Нам, как и приехавшим с той же целью репортерам из журнала National Geographic, предложили подождать «уважаемого командира» Масуда. Карим и Касым, так звали арабских «коллег», поселились вместе со мной и казахстанским журналистом Искандером Аманжолом. Карим, пишущий журналист, на вид лет 30--35, не выпускал из рук папочку с бумагами и вполне бойко общался на английском. Он представился корреспондентом международного арабского агентства новостей, базирующегося в Лондоне. Второй, по имени Касым, телеоператор лет 25, в основном молчал. Только однажды, когда я по неосторожности, пробираясь к своей постели, помешал ему совершать намаз, он проявил неожиданный характер и чрезвычайно жестким движением отбросил меня в сторону.

Карим рассказывал мне, что он первый раз в Афганистане и вообще недавно стал журналистом, он бельгийский гражданин, родился в Марокко и только что закончил диссертацию, посвященную каким-то социальным проблемам. Поездку в Афганистан им помог организовать известный пуштунский полевой командир, союзник Масуда, Абдул Сайяф, который принимал их в Панджшерском ущелье. (Мою просьбу о встрече Сайяф под благовидным предлогом отклонил, потом нам объяснили, что он не любит шурави.) Поскольку арабы рассказали, что прибыли в Панджшер с территорий, занятых талибами, я заметил им, что поездки по разные стороны линии фронта лучше не совмещать в одном путешествии. Карим в ответ только пожал плечами.

Касым практически ни с кем не общался, а все те дни, что мы были вместе, проводил на своем лежаке, много спал, больше ничем, кроме регулярного совершения намаза, не занимался. Стоит заметить, что два раза арабы вместе с нами все же отвлеклись для журналистских занятий, один раз мы вместе поехали в лагерь беженцев, второй раз -- в тюрьму для военнопленных.

Ничто в их поведении не могло насторожить. Единственное, что удивляло, так это практически полное отсутствие любопытства, естественного для человека, впервые попавшего в чужую страну (тем более такую, как Афганистан). Зато когда мы стали обсуждать затянувшееся отсутствие в Ходжа-Багаутдине Ахмад Шаха Масуда, я в полной мере оценил тот запас терпения, с которым англо-бельгийско-марокканские арабы готовы были ждать афганского лидера. Когда мы все же решили улетать первым же вертолетом через границу в Таджикистан, мол, уже вышли все сроки командировки, Карим только развел руками. Он улыбнулся и сказал: нам без встречи с Масудом никак не обойтись.

Не обошлись. Взрывчатку во время интервью привел в действие молчаливый оператор Касым, она была спрятана у него на теле. Знал ли об этом Карим, спросил я сотрудника масудовского офиса в Панджшере Амина Дакика. Да, они вместе готовились к покушению, ответил он. Сотрудников службы охраны, которые проверяли бы журналистов и гостей на предмет дурных замыслов, в Афганистане нет в принципе. Там боятся этим оскорбить гостей.

Итак, жив ли Масуд? Афганские источники все без исключения утверждают, что военный лидер лишь ранен, одни говорят -- легко, другие -- тяжело, в руки и ноги, и находится в одном из госпиталей на территории Таджикистана. К примеру, брат Масуда, Ахмад Вали, представляющий его в Великобритании, заявил: «Я разговаривал с врачом, и он сказал мне, что состояние раненого стабилизировалось, но он все еще находится без сознания».

Другой близкий соратник Масуда, командующий фронтом под Кабулом Бисмалля-хан, утверждал, что его руководитель находится в одной из больниц афганской провинции Тахор. Это значит, что Масуд оставался там, где на него и было совершено покушение, в местечке Ходжа-Багаутдин, в нескольких километрах от пограничной с Таджикистаном Амударьи, там расположена его главная военная ставка. С другой стороны реки расположен малочисленный таджикский населенный пункт Фархор, где находится небольшой аэродром, используемый Северным альянсом в качестве транзитной базы для грузов, переправляемых из Таджикистана в Афганистан. Из Ходжи-Багаутдина семь минут лета на вертолете, поэтому вполне логично выглядит информация, полученная вчера газетой «Время новостей» по спутниковому телефону из одного из масудовских офисов в Панджшерском ущелье: Масуд был перевезен в Фархор, где и его прооперировали в местной больнице.

Однако все эти сообщения поступают только из источников, близких к самому Масуду. Вполне возможно, что они просто стремятся оттянуть время, прежде чем сообщить о гибели лидера, -- нужно упредить внезапную панику в боевых рядах альянса и возможную в результате этого потерю управления войсками. Поэтому не исключено, что ближайшее окружение Масуда и политическое руководство Северного альянса объявит о кончине своего лидера после того, как будет назначен его преемник. Сообщения же афганских представителей, что Масуд находится в одной из больниц Душанбе, не подтверждается информированными источниками газеты «Время новостей» в таджикской столице. Кроме того, утверждения афганцев, что они разговаривали по телефону с самим Масудом либо с его врачом, так и не были подтверждены документально, хотя бы частично аудиозаписью разговоров, а потому кажутся сомнительными.

Примечательно, что первым о выборе преемника Масуда после его смерти на посту военного лидера афганских северян сообщило то же российское агентство ИТАР-ТАСС. Им назван генерал Фахим, и это имя мало что говорит тем, кто следит за афганской войной. И только спустя несколько часов представитель Масуда в Душанбе подтвердил эту информацию. Не исключено, что в создавшейся ситуации Москва желала бы видеть на месте Ахмад Шаха Масуда доверенного человека, с которым можно было бы надежно координировать как военные, так и политические меры, направленные на противодействие талибам. А потому упреждающая информация из Москвы о назначении преемника Масуда могла бы сделать такое назначение свершившимся фактом.

Действительно, если сведения о гибели «великого таджика» (Масуд был признанным лидером пятимиллионной таджикской общины Афганистана и пользовался высоким авторитетом также и в Таджикистане) подтвердятся, то все внешние союзники Северного альянса -- Россия, Иран, Индия и республики Центральной Азии -- окажутся в трудной ситуации. Вряд ли сегодня на афганском Севере найдется харизматический лидер, который, подобно Масуду, смог бы объединить пестрый букет военных, этнических и политических факторов, чтобы стать буфером, предохраняющим окончательное расползание власти «Талибана» по всему Афганистану.