После просмотра выставки в голове вертится песенка из фильма «Про Красную шапочку»: «Один глупый капитан в бурную погоду // Взял и сел на барабан вместо парохода // В это время град пошел покрупней гороха // Барабану хорошо -- капитану плохо». А завершалась песенка, которую пели незабвенные Рина Зеленая и Евгений Евстигнеев, так: «Лили воду в решето -- вот тебе и здрасьте. Лучше все-таки делать то, что ты делать мастер».

«Капитаном» в нашем случае выступила дирекция Государственного музея изобразительных искусств имени Пушкина. В этом году она решила посвятить фестиваль «Декабрьские вечера Святослава Рихтера» французской идиоме «Скрипка Энгра», соответствующей в русском языке выражению «второе призвание» (известно, что французский художник Жан Огюст Доминик Энгр неплохо музицировал на скрипке). На анфиладе и в Белом зале ГМИИ из разных отечественных и зарубежных государственных и частных коллекций собраны изобразительные опыты знаменитых деятелей культуры XX века -- Михаила Чехова, Юрия Завадского, Генри Миллера, Жана Кокто, Сержа Лифаря, Фридриха Дюрренматта, Германа Гессе, Тонино Гуэрра, Святослава Рихтера, Дитриха Фишера-Дискау, Людмилы Петрушевской, Владимира Наумова, Владимира Васильева. Впервые за выставку «Декабрьских вечеров» испытываешь прямо-таки стыд. Конвенция профессионализма нарушается обычно на приватной территории, в рамках дружеских вечеринок, когда гости (поэты, физики, ветеринары, менеджеры, пиар-агенты) могут играть в фанты и в шутку декламировать стихи, танцевать, кричать петухом под столом и изображать живые картины. «Декабрьские вечера» не вечеринка и не капустник. Традиционно фестиваль претендует на то, чтобы быть камертоном вкуса и образцом профессионального умения. И музыкального, и художественного. Если вдруг на двадцать пятом году существования дирекция решила, что пришла пора «вечера» переформатировать, -- будьте любезны, расскажите почему. С концепциями и даже экспликациями на выставках ГМИИ, как всегда, проблема. И стенды с венецианскими пейзажами артиста балета Владимира Васильева, достойно украсившими бы разве что арбатские развалы, сопровождаются его же виршами: «Барахтаюсь в стихах, // Рисую до забвенья, // Иду ко дну, // Всплываю на мгновенье // И радуюсь счастливой перемене, // Подаренной судьбою мне». Практически все собранные в ГМИИ баловавшиеся и балующиеся изоискусством деятели (за исключением Жана Кокто, Михаила Чехова, Юрия Завадского) -- «пользователи» готовых клише модного в их время изобразительного языка. Лифарь любил Матисса и Пикассо, Дюрренматт -- немецкий экспрессионизм, Святослав Рихтер -- Роберта Фалька; режиссер Владимир Наумов привечает Брейгеля, увиденного глазами салонных сюрреалистов. Возможно, патетически произнесенный на пресс-конференции Владимиром Васильевым девиз «Не могу не рисовать» архисерьезен и честен для них всех. Возможно, занятия искусством во всех видах и жанрах помогают талантливым людям максимально раскрыться миру, понять его и быть лучшими в своей профессии (литератора, танцовщика, пианиста). Но, убежден, открывать двери в лабораторию гения необходимо очень осторожно, помня другой императив: «не навреди». Лучше всего это делать в доме-музее, где хобби гения не претендует заместить его масштаб, а оказывается комментарием в ряду многих. Все-таки самыми убедительными были привезенные из РГАЛИ изумительные эскизы 20-х годов: Юрия Завадского -- к «Принцессе Турандот» и Михаила Чехова -- к «Двенадцатой ночи» и «Королю Лиру». В них совпало все: и чувство времени, и чувство стиля, и художественная маэстрия. В обоих случаях для двух режиссеров обращение к сценографии уж точно не хобби, а высказывание по существу.

Ценность подобных высказываний нивелируется безнадежным дилетантизмом не только доброй половины представленных на выставке работ, но и ее организации. Дизайн с синими агрессивными рекламными планшетами сравним разве что с оформлением павильона «Культура» на ВВЦ. Особым бонусом оказалась экспозиция «Музей и музы» -- фотоархив предыдущих «Декабрьских вечеров». Портреты участников смотреть приятно, но не в купленных в фотоларьке ширпотребных пластмассовых рамках с золотой обводкой.

Если самонадеянным капитаном, решившим соригинальничать, всех изумить и попавшим впросак, оказалась дирекция, то барабаном, на котором капитан поплыл и которому от этого ой как хорошо, -- пиар-агентство «марка face fashion», раскручивающее многие проекты наподобие креативных портняжек из сказки «Голое платье короля». Так что барабанную дробь в честь уникального выставочного проекта юбилейных «Декабрьских вечеров» в СМИ мы еще услышим. Без сомнения.