Мариинский театр недавно закрыл рекордно долгий 217-й сезон, и теперь можно оценивать его итоги, причем не только творческие, но и социальные.

Общим местом стало утверждение, что Валерий Гергиев соединяет талант выдающегося дирижера с не менее выдающимися административными способностями. Прогремевшая в этом сезоне опера «Война и мир» показала, что равного ему арт-менеджера в России нет. Спектакль стоил 2 млн долл., половину из которых дала участница копродукции «Метрополитен-опера». Присутствие на премьере Владимира Путина и Тони Блэра вывело Мариинку на недосягаемый для прочих театров уровень и к тому же имело вполне осязаемый экономический эффект: еще долго в кассу звонили люди с интонациями и лексикой, никак не позволявшими заподозрить в них поклонников оперного творчества Сергея Прокофьева, и требовали билеты «за лубые дэнги».

Не меньший общественный резонанс имел ряд должностных и финансовых скандалов, за которыми так или иначе видится тень худрука Мариинки.

В начале лета петербургская газета «Час пик» на первой полосе напечатала материал о том, что иностранные студенты петербургской консерватории два последних года лишь незначительную часть платы за обучение (около 55 долл.) вносят в консерваторскую кассу, а остальные немалые деньги перечисляют на счет некой загадочной фирмы в одном из финских банков, с тем чтобы, как им объясняли, обойти российские налоги. По свидетельству консерваторского главбуха, никаких средств или материальных ценностей ни на счет самой консерватории, ни в ее благотворительный фонд из Финляндии не возвращалось. Этому характерному милицейскому «сливу» предшествовало изъятие в консерватории финансовых документов.

Вокруг консерватории и ее ректора Владислава Чернушенко разразился грандиозный скандал, вместе с которым возникло несколько версий его происхождения. Самая распространенная из них следующая: это-де месть Валерия Гергиева Владиславу Чернушенко за смерть их общего учителя Ильи Мусина, которого, как известно, Гергиев очень чтил. Дело в том, что апреле--мае прошлого года проходил Международный конкурс дирижеров имени Прокофьева, председателем жюри которого числился Юрий Темирканов. Однако он появился только на третьем туре, а до того жюри руководил Чернушенко. С первого тура слетел ученик Мусина Теодор Курендзис, после чего Илья Александрович демонстративно вышел из состава жюри и дал несколько резких интервью по этому поводу. Лауреатами стали два ученика Чернушенко, а Мусин 6 июня умер. Ровно через год к Чернушенко в консерваторию пришли следователи. Знатоки утверждают, что это совпадение не случайно.

Другая будоражащая новость -- уход исполнительного директора Мариинки Юрия Шварцкопфа. Надо сказать, что он уже неоднократно пытался уйти, но все не получалось -- не находилось желающих его заменить, и Минкульт (чьим ставленником является исполнительный директор Мариинки) заявление не подписывал. Зная темперамент и непредсказуемость Валерия Гергиева, уклонившихся от этой чести можно понять: «Думаете, легко быть бургомистром при драконе?»

Теперь Шварцкопф перешел на место Антона Гетмана -- директора питерской филармонии, работа которого и его молодой команды давно вызывала недовольство многих представителей старого филармонического руководства. Известно, что художественный руководитель филармонии Юрий Темирканов, значительную часть времени работающий по зарубежным контрактам, внимательно следил за развитием конфликта между Евгением Светлановым и его оркестром. Эта ли история послужила уроком или решение было принято по другим причинам (в числе которых называли, например, таинственное исчезновение спонсорских денег), но, так или иначе, неугодный директор был уволен.

Гетман принял предложение перейти в Театр-студию Олега Табакова. Юрий Шварцкопф представлен коллективу филармонии и приступил к поиску денег для очередного темиркановского фестиваля. Мариинский театр тем временем пока остается без исполнительного директора.

А планы у театра немалые. В конце сезона закончился длившийся двадцать лет ремонт принадлежащего театру здания на Театральной площади, туда уже переехали административные службы, а вскорости переместятся кассы, откроется театральный ресторан и сувенирный магазин. Но, разумеется, такими пустяками Валерий Гергиев ограничиться не может -- в его планах строительство еще одной сцены. Старое здание не приспособлено для проката блокбастеров типа «Семена Котко» или «Войны и мира» -- декорации последней, даже в усеченном по сравнению с макетом виде, приходится монтировать три дня. Рассказывают, что на Гергиева большое впечатление произвел новый «Ковент-Гарден», где этим летом прошли гастроли Мариинского театра. Там сделаны боковые карманы, колосники и трюм в размер сценической коробки: декорация устанавливается на подвижную платформу и может быть убрана в мгновение ока.

Строительство нового здания Мариинки, смыкающегося со старым корпусом «Кавоса» (которому в этом году исполняется 140 лет), и реконструкция последнего обойдутся примерно в 500 млн долл. Это больше тех денег, которые требуются на реконструкцию Большого театра. Однако, по словам Валерия Гергиева, он всегда строит планы по максимуму, «ведь планы -- это горизонт, а иначе не будет никакого творческого роста». Планы Гергиева обычно осуществляются. Его девизом вообще можно поставить слова из советской песни про космонавтов «Невозможное стало возможным, нам открылись иные миры».