Любимое развлечение школьников -- разрисовывать портреты на журнальных фотографиях. Пририсовать усики, обвести глаза кругами, чтобы получились очки, раскрасить. В детские игры иногда любят поиграть и взрослые -- в галерее «Риджина» открылась выставка Сергея Зарвы и Лаврентия Бруни «Play Огонек Boy», на которой представлены обложки уважаемых изданий, расписанные живописцами.

За «Огонек» взялся Зарва. Фотографии рабочих и политиков (в дело пошли старые номера 50-х и 60-х годов) он изменил до неузнаваемости. Вполне симпатичные (по тем временам) и уж как минимум героические люди превратились в уродливых, а иногда просто ничтожных людишек. Впрочем, написаны они в манере, очень напоминающей Павла Филонова. А потому их можно рассматривать не как злую шутку, а как попытку возрождения истинно пролетарского искусства.

По другому поступил Бруни с «Плейбоем». Он не уродовал моделей, а наоборот приукрасил их: девушек на обложках он разрисовал цветочками, словно знаменитый Арчимбольдо, писавший портреты-натюрморты из овощей, фруктов и цветов. Ирония? Конечно. Но еще и критика слащавости этого якобы жесткого издания -- из «журнала для мужчин» он превратился в «журнал для девочек», любящих цветочные обои.

Живопись с точки зрения актуального искусства считается архаичной техникой. Художники проводят акции, перформансы, делают инсталляции, работают с фотографией, снимают видео. Те же, кто пишет картины маслом, как правило, проходят по ведомству салона. Скажем, Лаврентия Бруни, мастера цветочных натюрмортов и ню, неоднократно обвиняли в салонности и коммерциализации. Но экспозиция в «Риджине» все же удачный пример интеграции живописи в актуальное искусство. Раскрашенные обложки это не картины, а объекты. А «Play Огонек Boy» -- не выставка, а проект.

Что до самих журналов, то они с удовольствием согласились на подобную PR-акцию. На вернисаже распространялись последние номера «Огонька», вероятно, для последующей раскраски их обложек.