В Киеве возбуждено уголовное дело против "лиц из администрации" экс-президента Леонида Кучмы. Связано оно с расследованием убийства осенью 2000 года журналиста Георгия Гонгадзе. Тогда оппозиция в лице лидера Соцпартии Александра Мороза обвинила в причастности к преступлению окружение Кучмы. В интервью «Времени новостей» бывший генпрокурор УССР, член коллегии генпрокуратуры Союза СССР, а также прокурор независимой Украины Михаил ПОТЕБЕНЬКО рассказывает об этом громком деле.

-- Следствие по делу об убийстве в 2000 году Гонгадзе началось в период, когда вы были генпрокурором. В связи с неудачным расследованием вашу деятельность называют неэффективной.

-- Это абсурдные утверждения, с которыми я не могу согласиться. Оценивать деятельность генпрокурора могут только люди, имеющие не только определенные юридические познания, но и опыт следственной работы. Любое дело начинается с отработки многих версий, и путем исключения проверенных приходят к истине. Это трудоемкий процесс.

-- Генпрокурор Святослав Пискун, сменивший вас в 2002 году, считает, что его первое увольнение из генпрокуратуры в 2003 году связано с тем, что он якобы глубоко копал по делу Гонгадзе. И вот как раз позавчера генпрокуратура открыла дело по поводу увольнения Пискуна Леонидом Кучмой в 2003 году. Якобы то увольнение затормозило расследование убийства Гонгадзе. Что вы об этом думаете?

-- Насколько я знаю, увольнение Пискуна не было связано с делом Гонгадзе. Президент заявил, что не причастен к этому преступлению. Зачем же после этого ему было бросать тень на себя, увольняя Пискуна? К тому же дело расследовал не Пискун, а следователь, который является самостоятельной процессуальной фигурой, а надзор осуществлял заместитель генпрокурора. Я убежден, что расследование затормозилось из-за того, что после моего ухода была заменена следственная группа, расследовавшая дело.

Был сменен и заместитель генпрокурора Алексей Баганец, который первоначально занимался организацией расследования и надзором по данному делу. Я считаю это ошибкой Святослава Михайловича. Понятно, что новый руководитель имеет полное право менять заместителей. Однако, учитывая актуальность дела Гонгадзе, надо было оставить Баганца на посту и требовать окончания расследования. Баганец подходил для этого расследования. Ранее он был в хороших отношениях с Гонгадзе, который обращался к нему по вопросам своих публикаций. Баганец не был в приятельских отношениях с милицией (по одной из версий, милиция была причастна к убийству журналиста. -- Ред.). А получилось, что и с Баганца сняли ответственность, и не спросили с тех, кто пришел после него. Одни говорят, нам не дали довести дело до конца, а другие вместо сосредоточения над раскрытием преступления ссылаются на недостатки в чужой работе, часто безосновательно, -- понятно, чтобы снять с себя ответственность.

-- 9 октября генпрокурор Святослав Пискун заявил, что может возбудить дело против Кучмы, если выяснится, что президент сознательно затягивал расследование дела Гонгадзе...

-- Если есть доказательства об умысле, направленном на это, и достаточно доказательств, прокурор даже обязан сделать это, независимо от личности и занимаемого положения. Но повторяю, это допустимо при наличии достаточных оснований.

-- Генпрокурор Пискун считает, что его отправили в отставку, чтобы не допустить ареста генерала МВД Алексея Пукача, которого он считает организатором похищения журналиста...

-- Исходя из публикаций в СМИ и заявления прошлого генпрокурора Геннадия Васильева (в 2003 году сменил на какое-то время Пискуна на посту генпрокурора. -- Ред.), с подобным утверждением трудно согласиться. Для такого заявления должно быть достаточно доказательств, вытекающих из материалов следствия, а не из эмоций или желания видеть все в таком свете. Не хотелось бы, чтобы Святослава Михайловича подводили эмоции или кто-то подталкивал на необдуманные решения. Прокурор должен быть взвешенным и объективным.

-- Адвокат матери Гонгадзе Андрей Федур считает, что громкие заявления Пискуна связаны с его близкой отставкой с поста генпрокурора.

-- Давать оценку объективности заявлений уважаемого адвоката не мой удел. Я не знаю, на основе каких фактов он сделал заявление.

-- Согласны ли вы, что дело Гонгадзе политическое?

-- Версий было много, в том числе и версия, связанная с его журналистской деятельностью. До конца ни одна из них не доведена.

-- Вы допрашивали Леонида Кучму по этому делу. Какое у вас сложилось мнение относительно роли в нем президента?

-- Леонид Кучма прочитал протокол, с его стороны были дополнения и уточнения, однако я сейчас не помню подробностей. Я бы не сказал, что Леонид Кучма волновался. Когда человек виноват, это все же заметно. Это и другие факторы вызвали у меня уверенность в непричастности Кучмы, но все же следствие должно дать свое заключение по результатам объективного расследования.

-- Украинская экспертиза признала фальсифицированными пленки майора Мельниченко из охраны Кучмы, на основании которых строились обвинения в причастности президента. А вот в США компания «Бэк-Тек» под руководством эксперта ФБР Брюса Кенига назвала подлинными часть записей. Как вы это объясняете?

-- То, что делается за пределами Украины, не входит в компетенцию генерального прокурора. В проведение украинской экспертизы я не вмешивался. Ведь эксперты подчиняются не генпрокуратуре, а минюсту. Дело следователя назначить экспертизу и получить ее результаты, а прокуратура не должна оказывать давления на этот процесс. Не думаю, что эксперт был в чем-то заинтересован, кроме добросовестного исполнения своих обязанностей.

-- Может ли быть открыто дело против Кучмы, как этого требуют его оппоненты?

-- Это функции прокурора, а не Потебенько, Иванова или Петрова. У тебя есть факты -- отдай их генпрокурору, и пусть он решает. А все, что на публику бросается, это все политика. Но и прокурор должен руководствоваться не эмоциями или преследованием личных интересов в мутной воде, а законом и только законом, объективно оценивая доказательства.

-- Леонид Кучма неоднократно заявлял, что дело Гонгадзе -- это провокация против него. Что вы думаете об этой версии?

-- Версий было предостаточно, в том числе и эта. Надо над ними работать и назвать конкретные имена, а не вести дебаты в парламенте. Расследование все покажет. На месте генпрокурора Святослава Пискуна я вернул бы на должность заместителя генпрокурора Алексея Баганца и дал бы ему возможность довести дело до конца. Алексей Васильевич -- одаренный следователь, грамотный прокурор, профессиональный юрист. И он заинтересован в раскрытии этого преступления.

-- Когда вы были генпрокурором, как раз рассматривалось дело экс-премьера Павла Лазаренко. Его признали заказчиком убийства известных бизнесменов -- Щербаня и Гетьмана. Экс-премьер подал на вас в суд с иском о причинении морального ущерба. Как бы вы это прокомментировали?

-- Согласно закону прокурор и следователь, которые ведут следствие, могут разглашать данные на свое усмотрение. А я сегодня не прокурор, и мне не дано право высказываться по отдельным делам. Я разгласил информацию относительно Лазаренко, он подал в суд на меня о возмещении материального ущерба. Однако я ссылался на решение суда по этому делу, поэтому суд даст объективную оценку доказательствам. Ныне я не хотел бы создавать новый ажиотаж вокруг этого дела.

-- Вас обвиняли в консерватизме. Так, в разгар перестройки вы посадили известного диссидента Степана Хмару...

-- Пусть мне найдут факт, где я грубо нарушил закон. Я не был согласен с арестом Хмары, но это решение принял прокурор города без моего согласия -- он имел на это право. Я руководствовался тогда законом и целесообразностью. Амнистию Хмары со стороны президента Украины я считаю не юридическим, а политическим актом. Я никогда, будучи прокурором, не играл в политику, а следовал духу и букве закона. Плохой закон -- пусть Верховный совет сделает лучше. Однако пока этот закон есть, я как генпрокурор делал все для его исполнения, пусть это кому-то и не нравилось.

-- Вы работали с двумя президентами -- Кучмой и Кравчуком. О ком вы лучшего мнения?

-- Это два разных типа руководителя. Надо отдать должное Кравчуку, он мог взять на себя смелость и решить какие-то вопросы. Кучма не всегда бывал пунктуален, мог переигрывать принятое решение. Окружение Кучмы бесспорно имело на него влияние. Те решения президента Кучмы, которые выходили за рамки закона, мною не исполнялись. Сегодня в этом нетрудно убедиться. В генпрокуратуре сохранились мои резолюции относительно неисполнения незаконных распоряжений президента. Я объяснял, что «руководствуюсь только требованиями конституции и законодательством Украины». Это касалось в том числе вопросов согласования руководящих кадров.

-- Планируете ли вы вернуться на пост генпрокурора?

-- Это зависит от обстоятельств. Согласно закону о статусе народного депутата за ним сохраняется прежнее место работы после истечения депутатских полномочий. Пять лет, на которые я назначался как генпрокурор, я не отбыл. Согласия парламента доработать один год и два месяца, то есть положенный срок, не требуется.