Пожалуй, впервые после сталинских репрессий в России формируется категория реабилитированных граждан, требующих у государства компенсацию за необоснованное уголовное преследование и за пытки. Число людей, готовых заставить российскую казну платить за чрезмерное рвение следователей и судей, считающих, что лучшее местопребывания для любого подозреваемого -- это СИЗО, растет буквально с каждым месяцем. А вместе с этими исками тает и авторитет российской правоохранительной системы и правосудия. Только в конце минувшего сентября государство проиграло один такой процесс и получило иск от оправданного полковника Павла Поповских -- фигуранта громкого дела об убийстве журналиста Дмитрия Холодова. И хотя такие дела пока еще скорее исключение из правил российского правосудия, правозащитники уверены, что изменить ситуацию способны сами граждане. Количество исков может перейти в качество, если пленум Верховного суда даст разъяснения по практике рассмотрения подобных дел.

О желании граждан России наказать рублем родное отечество за необоснованные репрессии можно судить, например, по акции фонда «Общественный вердикт», проводившейся в феврале этого года. Под лозунгом «Отсуди свое у государства!» правозащитные организации объясняли, как получить компенсацию потерпевшим по уголовным делам с вступившими в силу приговорами в отношении работников правоохранительных органов. Всего за десять дней 758 человек обратились к правозащитникам, которые считают, что 112 пострадавших от правоохранителей и судей имеют неплохие шансы на возмещение морального вреда.

Такие дела, несмотря на их небольшое количество, уже перестали быть экзотикой для российской юстиции. Например, 21 сентября Ново-Савиновский районный суд Казани обязал Минфин РФ выплатить 35 тыс. руб. в качестве компенсации морального вреда жителю Казани за незаконное привлечение к уголовной ответственности. В 2003 году этот человек (он просит не называть его имя и фамилию) был обвинен в незаконной перевозке наркотиков организованной группой в особо крупном размере -- более 9 кг героина. 12 мая 2005 года дело в отношении него было прекращено за отсутствием события преступления, после чего он счел себя пострадавшим и обратился за компенсацией. «В течение двух лет меня обвиняли в преступлении, которого вообще не было, которое ни мной, ни кем-либо другим вообще не совершалось, -- пишет он в своем заявлении. -- Я находился в розыске, в течение года не мог работать, кормить своих детей и видеться с семьей. В конце концов государственные органы все же разобрались, уголовное дело в отношении меня было прекращено. Но меня до сих пор не покидает чувство страха перед правоохранительными органами, страх перед реальной возможностью быть обвиненным и осужденным за несовершенные преступления».

Некоторые же из подобных процессов могут оказаться для государства не столько накладными, столько «обидными». Иски недавних обвиняемых по громким делам могут лишний раз напомнить обществу о некомпетентности российских правоохранительных органов. Именно таким образом намерен наказать следствие бывший начальник разведки ВДВ полковник Павел Поповских, обвинявшийся в организации убийства журналиста "Московского комсомольца" Дмитрия Холодова и дважды полностью оправданный судом. Недавно он предъявил в Московский окружной военный суд иск к Генпрокуратуре о компенсации ему морального и материального вреда на сумму 3,5 млн руб. В будущем же он намерен предъявить еще два подобных иска.

Его примеру может последовать и одна из жертв «оборотней из МУРа» -- эстонский электрик Айвар Альяс. В мае 2003 года он был задержан в Москве по подозрению в торговле наркотиками. Офицеры элитного подразделения уголовного розыска, вскоре сами оказавшиеся в тюрьме, требовали у эстонца 5 тыс. долл. за прекращение дела. Денег таких у электрика не оказалось, и он был приговорен к 12 годам лишения свободы. После разоблачения милицейской группировки сотрудники департамента собственной безопасности МВД представили доказательства того, что наркотики электрику были подброшены, и в конце сентября Мещанский суд Москвы освободил Айвара Альяса из-под стражи. Приговор ему пока не отменен, и он находится под подпиской о невыезде, проходя как свидетель по громкому делу «оборотней в погонах».

Неплохие шансы на получение компенсации имеет и Михаил Трепашкин. Против адвоката и бывшего офицера КГБ, занимавшегося независимым расследованием взрывов домов в Москве, было возбуждено уголовное дело по обвинению в разглашении гостайны без признаков госизмены и хранение боеприпасов, при этом юрист был взят под подписку о невыезде. 22 октября 2003 года машина Трепашкина была остановлена сотрудниками ДПС на Дмитровском шоссе. При ее осмотре милиционеры нашли пистолет. Сразу же после этого адвокат заявил, что оружие было подброшено, но суд выдал санкцию на его арест. 14 мая 2004 года Трепашкин был признан виновным в разглашении сведений, составляющих гостайну без признаков госизмены, а также в незаконном хранении боеприпасов и приговорен к четырем годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении. Тем временем начался второй процесс по изъятому пистолету. Судья Джульетта Бандур приговорила Трепашкина к пяти годам лишения свободы по совокупности совершенных им деяний -- разглашение гостайны и незаконное хранение оружия. Но 1 июля 2005 года Мособлсуд отменил обвинительный приговор по делу о незаконном хранении и перевозке оружия, оставив в силе приговор по разглашению гостайны. 30 августа Трепашкин был условно-досрочно освобожден, однако прокуратура обжаловала это решение, Свердловский областной суд отменил его, и Трепашкин в конце сентября был этапирован в 13-ю колонию-поселение в Нижнем Тагиле. Однако, даже находясь в колонии, Трепашкин сохраняет право на компенсацию в связи с явно незаконными действиями следствия. «Совершенно очевидно его право на компенсацию, -- пояснила «Времени новостей» адвокат юриста Елена Липцер. -- Ведь он был взят под стражу по обвинению в незаконном хранении оружия, а позже суд оправдал его по этому эпизоду».

Примечательно, что сегодня обиженные на милицию и суды россияне пытаются воспользоваться теми механизмами выплаты компенсаций реабилитированным, которые появились в нашей стране еще в постсталинские 50-е годы. Однако нынешние незаконно осужденные или без вины отсидевшие долгие сроки в СИЗО могут спровоцировать пересмотр старых порядков компенсации и открыть новую страницу в отечественной юридической практике. «В советское время действовало постановление Совета министров, изданное в 1955 году, в эпоху разоблачения культа личности и реабилитации его жертв, -- рассказал «Времени новостей» адвокат Юрий Костанов. -- Оно предусматривало восстановление всех прав реабилитированного, а также выплату двух месячных окладов по месту работы перед арестом. Этот акт с некоторой модификацией применялся до недавнего времени. Но моральный вред никто не возмещал, и Верховный суд даже соответствующие разъяснения давал. Так, в начале 90-х я представлял интересы Федеральной службы контрразведки по иску Вила Мирзоянова, которого привлекали к уголовной ответственности за разглашение гостайны (первое шпионское дело постсоветской эпохи, возбужденное против российских ученых Вила Мирзоянова и Льва Федорова, написавших статью в «Московских новостях» об отечественных разработках химического оружия. Мосгорсуд возвратил их дело на доследование, и оно было прекращено Генеральной прокуратурой. -- Ред.). После прекращения дела ученый подал в суд на ФСК, институт, в котором он работал, и Генпрокуратуру. И тогда я заявил, что ФСК не должна платить, так как у нее уже изъяли функцию следствия, но при этом истец имеет право на компенсацию от других госорганов. И было бы правильно, если бы потом ведомство взыскивало данную сумму с виновного следователя. Суд со мной согласился, но затем городской суд отменил это решение, так как в то время действовал старый Гражданский кодекс».

Действительно, только новый Гражданский кодекс прямо и недвусмысленно закрепил за потерпевшим от следствия право на возмещение. Согласно ч. 1 ст. 1070 «вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста... возмещается... независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда». Более того, в декабре 2003 года Конституционный суд принял определение, в котором указал, что подлежит возмещению... вред, причиненный гражданину даже в результате незаконного задержания в качестве подозреваемого. Иными словами, на компенсацию может рассчитывать любой человек, подвергшийся необоснованному уголовному преследованию -- независимо от того, что стало причиной возбуждения дела: умысел следователя или просто его ошибка.

«Сегодня необходимо, с одной стороны, доказывать необоснованность действий следователя, а с другой -- обосновать свои утверждения о причиненных страданиях, -- пояснил «Времени новостей» юридические тонкости подобных исков председатель Нижегородской правозащитной организации «Комитет против пыток» Игорь Каляпин. -- Мы, например, заключили договор с кафедрой психиатрии Нижегородской медицинской академии, в которой работает группа психиатров, изучающих воздействие на людей различных форм произвола со стороны правоохранительных органов. Они утверждают, что почти всегда человек испытывает посттравматический стрессовый синдром, а это душевная болезнь, то есть тяжкий вред здоровью. Это безусловное основание для взыскания крупной суммы компенсации. Тем не менее еще несколько лет назад такой практики вообще не было. Она стала формироваться только после принятия нового Уголовно-процессуального кодекса, который предусмотрел широкие возможности для обжалования действий следствия».

Впрочем, несмотря на целый пласт законов, казалось бы, защищающих граждан от произвола правоохранителей, на деле правозащитникам приходится на каждом шагу преодолевать сопротивление со стороны российской юстиции. «Приходится доказывать судьям аксиомы, например, что пребывание в тюрьме причиняет невиновному человеку переживания и страдания», -- сетует Юрий Костанов.

Правозащитники выделяют несколько основных проблем, с которыми им приходится сталкиваться при ведении подобных дел. «Материальный ущерб, а это копейки по невыплаченной зарплате, компенсируется довольно легко, а вот с моральным большие трудности, -- рассказывает Игорь Каляпин. -- Судьи до недавнего времени исходили из того, что свобода -- вещь бесценная, а значит, и компенсировать ее ограничение невозможно. Сейчас практика меняется, но выплачиваемые компенсации мизерны. Рекорд из известных российских дел принадлежит Евгению Майнингеру, отсудившему 360 тыс. руб. за год, проведенный в СИЗО в связи с обвинением в убийстве редактора «Тольяттинского обозрения», и оправданному в октябре 2004 года (в настоящее время проживает в Германии. -- Ред.)».

Вторая серьезная проблема -- дифференцированные подходы. В российских регионах судьи по-разному оценивают моральный вред. Например, московская Фемида, традиционно снисходительная к следствию и хорошо знакомая с «административным ресурсом», вообще практически не сталкивается с подобными делами. А наиболее богатая практика по компенсациям незаконно осужденным сложилась в Татарстане. «Я знаю два практически идентичных дела, слушавшихся в разных регионах, -- рассказывает Игорь Каляпин. -- Сравните: в Татарстане человек отсудил 80 тыс. руб. компенсации, а в Нижнем Новгороде всего пять тысяч».

Наконец, третья проблема -- пассивность самих граждан и их страх перед правоохранительными органами. «Люди счастливы уже только тем, что оказались на свободе, -- пояснил Юрий Костанов. -- Они не хотят больше связываться с милицией, опасаясь ее мести».

Между тем правозащитники уверены, что только сами граждане в силах изменить ситуацию, склонить чашу весов правосудия в свою сторону и тем самым серьезно дисциплинировать следствие. «Если будет много таких исков, то рано или поздно пленуму Верховного суда придется обобщить эту судебную практику и дать разъяснения судам, которыми они могли бы руководствоваться, в том числе и по методике расчетов компенсации, -- уверен Игорь Каляпин. -- И тогда не было бы такой ситуации, что свобода москвича и казанца оценивается по-разному».

Впрочем, есть еще одна инстанция, которая может указать российской юстиции на ее ошибки, -- это Страсбургский суд. «Часть 5 статьи 5 Европейской конвенции прямо предусматривает право на компенсацию за необоснованный арест или заключение под стражу, -- пояснила Елена Липцер. -- Российское законодательство также предусматривает такое возмещение, и если человек не получит компенсацию в своей стране, то он может обратиться в Страсбургский суд. Можно говорить и о нарушении права на справедливое судебное разбирательство, если государство не исполняет решение суда о выплате возмещения». В то же время юрист отметила, что до сих пор россиянам не удавалось добиваться успеха в Страсбурге по таким делам.

И пока рекорд по размеру отсуженной компенсации за необоснованное уголовное преследование принадлежит Сергею Михайлову по кличке Михась, считающемуся лидером солнцевской ОПГ. Но установил он его не в своем отечестве, а в стране дорогих часов и горнолыжных курортов. Летом 2000 года швейцарская уголовная палата приняла решение о выплате Михайлову компенсации в размере 530 тыс. долл. за неоправданное пребывание в течение 778 дней в женевской тюрьме Шан-Доллон во время следствия. Примечательно, что хотя такая выплата предусмотрена швейцарским законом, ее размер за исключением «особых случаев» не должен превышать 6,5 тыс. долл. Видимо, дело Михася швейцарцам показалось исключительным.