Недавно в России побывала большая группа южнокорейских политологов, которые проехали через всю страну по Транссибирской магистрали. Корреспондент газеты «Время новостей» Александр ТИМОФЕЕВ встретился с организатором этой группы, директором центра международных отношений Сеульского национального университета профессором ХА ЕНГ ЧУЛЕМ и побеседовал с ним о перспективах отношений России с Кореями.

-- В чем сегодня значение России для Кореи?

-- Роль России на международной арене изменилась драматично: от сверхдержавы до одной из крупных региональных держав. Южнокорейцы хотели бы видеть сильную Россию, это было бы лучше и для Севера. Россия меньше всех теряет в случае объединения полуострова, и ваше правительство поддерживает объединение. Но конкретная роль России -- это очень сложный вопрос. Символично, что если железнодорожные сети Юга и Севера соединятся, то они будут соединены и с Транссибом. Это событие важно с психологической точки зрения -- своего рода воссоединение Южной Кореи с евразийским континентом. Это стимулирует южнокорейские инвестиции в Сибири и на Дальнем Востоке. Если российский Дальний Восток станет частью нового Северо-восточноазиатского регионального сообщества, то он сможет играть более активную политическую и экономическую роль в объединении этого региона.

-- Корейские транзитные грузы пойдут по Транссибу?

-- Подумайте о ресурсах: в Маньчжурии их немного. Природа была несправедливо щедра к России, получившей такое их изобилие. Ресурсы находятся как раз над Маньчжурией, в Сибири и на Дальнем Востоке. Соединение железных дорог поможет доставить их в Северную и Южную Кореи, Японию. А бизнесмены из этих стран смогут ввозить в Россию на обработку полуфабрикаты, вывозить готовые товары для реэкспорта. Транссиб хорош для разработки полезных ископаемых и создания производства в Сибири и на Дальнем Востоке. Для простого же транзита груза на запад есть еще 3--4 варианта.

-- Южная Корея сотрудничает с Россией уже 10 лет, позади немало разочарований...

-- Мы прошли три периода. Сперва восторг и чрезмерный оптимизм после установления долгожданных дипломатических и деловых отношений. Потом потеря иллюзий. Связано это было с тем, что стороны руководствовались разными мотивами. Южнокорейское правительство хотело при помощи Москвы вынудить Северную Корею пойти на диалог. Это политический мотив. Российская же сторона была заинтересована в экономике. У вас еще жив стереотип восприятия Кореи как страны, способной быстро подарить компьютеры или оказать помощь, страны, экономику которой контролируют конгломераты, а ее граждане тратят за рубежом приличные деньги. Мы должны глубже изучить друг друга и не гнаться попусту за быстрой наживой. Теперь подход стал более реалистичным и деловым. Россия выходит на новую ступень, и наступает хорошее время для новых планов на будущее.

-- На Западе многие критикуют новую Россию Путина. Передался ли этот скептицизм вашему обществу, ведь оно очень подвержено американскому влиянию?

-- Исходя из корейской перспективы, мы несколько иначе понимаем демократию. Без закона и порядка демократия становится хаосом, начинаются насилие и социально-экономические трудности. По опыту собственной демократизации мы прекрасно знаем, что без нормально функционирующего государства как демократия, так и рынок рано или поздно окажутся в руинах. Стремление западных СМИ увидеть разрушение демократии в России слишком поспешно. Западу следует больше думать о последствиях своих советов. Что принесла России отстаивавшаяся западными учеными и советниками внезапная демократизация? Осуждать их за это нельзя, дело сделано, но надо быть реалистами: среди ее последствий был и социальный хаос. Повторять этого не стоит. Главное, чего хотят люди в России. Думаю, они мечтают о стабильном государстве с действующими законами.

-- Глядя на Сибирь и Дальний Восток, видите ли вы их как поле битвы за влияние других стран: Южной Кореи, Японии, Китая, возможно, США?

-- В Сибирь и на Дальний Восток поступают дешевые товары, местные жители обеспокоены наплывом китайцев. Между Россией и Японией есть политические проблемы. А с южнокорейцами проблем нет, с ними не о чем беспокоиться. Рынок, который там складывается, трудно считать нормальным -- это проявления спонтанной экономики. Для развития Сибири и Дальнего Востока не хватает институциональной основы сотрудничества. С нашей стороны необходимо превратить различные формы межкорейского сотрудничества в региональное. И вообще странам региона нужно сесть вместе и подумать не только над политикой, но и над чувством общности. Чтобы люди в Сибири и на Дальнем Востоке не думали, что их национальные природные ресурсы подвергаются эксплуатации. Это ключевой вопрос.

-- Ким Чен Ир просил Путина списать северокорейский долг. Москва же должна Сеулу. Может устроить взаимозачет?

-- Как я понимаю, именно поэтому Москва и не торопится простить долги Севера: после объединения страны ответственность за него перейдет ко всей стране. Подход нашей стороны к долгам Москвы не кажется мне продуктивным для улучшения наших отношений. Наши СМИ и политики иногда слишком жестко давят на Россию. Но я против оплаты долга российским оружием: это плохой прецедент. Наверное, лучше было бы просто его списать.

-- Может, Сеул будет покупать в счет долга в России гуманитарную помощь для Севера?

-- Я слышал об этой идее, но еще слишком рано. Север также должен согласиться на это. В основе лежит предположение о выходе отношений Южной Кореи и Северной Кореи на уровень, намного превосходящий нынешний.