На этой неделе сразу несколько западных политиков сделали заявления о том, что вступление России в НАТО возможно. Разговор с министром обороны Грузии Давидом ТЕВЗАДЗЕ собственный корреспондент газеты «Время новостей» Михаил ВИГНАНСКИЙ начал с вопроса, снимет ли в этом случае Грузия с повестки дня вопрос о выводе российских военных баз.

-- Не снимет, потому что суть процесса вывода не в том, чтобы заменить российских военных натовскими. Грузия должна быть освобождена от иностранного военного присутствия. Я против того, чтобы здесь вообще были войска какого бы то ни было государства.

-- А как же набирающее обороты военное сотрудничество с Турцией? Почти 15 млн долл. грузинской армии за 4 года, строительство военного аэродрома в Марнеули, сейчас турки готовятся финансировать реабилитацию инфраструктуры бывшей российской военной базы в Вазиани...

-- Наши аэродромы могут использовать любые заинтересованные стороны, сотрудничающие с Грузией. Но это не значит, что мы готовы к иностранному военному присутствию. Кто-то говорит, что наши черноморские порты намерен использовать 6-й американский флот. Это вообще смешно, просто невозможно, это исключено даже технически.

-- Видите ли вы Грузию в НАТО?

-- От Грузии потребуется очень многое, чтобы она соответствовала стандартам Альянса. Кроме того, это решать политическому руководству, поэтому от других комментариев я воздержусь. Но очевидно, что вступление в НАТО не изменит позицию неприятия присутствия на территории страны иностранных военных. Когда речь идет о вступлении в НАТО, подразумевается решение вопроса обеспечения безопасности Грузии.

-- Может быть, Грузия предпочтет нейтралитет?

-- Сейчас мы не располагаем достаточной экономической базой для этой доктрины.

-- Что же угрожает безопасности Грузии? Какая страна?

-- Как таковой страны, угрожающей нам, слава богу, нет. Но в некоторых государствах региона развиваются процессы, которые нас беспокоят. Это и то, что происходит вблизи наших границ на Северном Кавказе, и нерешенный армяно-азербайджанский конфликт, который не позволяет нам чувствовать себя уютно.

-- Какую позицию должна занимать Грузия по чеченскому конфликту?

-- Невмешательства, как и сейчас, -- это внутреннее дело России.

-- Разговоры о Панкисском ущелье не преследуют ли цель втянуть Грузию в чеченскую войну?

-- Я бы не был столь категоричен. Хотя какие-то силы могли быть заинтересованы в расширении зоны конфликта.

-- О чем вы будете говорить с Дональдом Рамсфельдом, который вскоре посетит Тбилиси?

-- Его визит отложен по различным причинам, думаю, как минимум на два месяца.

-- Но договоренность о визите в ноябре Сергея Иванова в силе? Вас устраивает уровень грузино-российского военного сотрудничества?

-- С Ивановым мы встретимся еще в конце августа в Астрахани. Что касается уровня сотрудничества -- нет его реально. Наши отношения сведены к проблеме вывода баз.

-- Грузия не рассматривает возможность возвращения в Договор о коллективной безопасности СНГ?

-- Когда идет речь о создании в ДКБ наднациональных военных структур, то это делает его похожим на Варшавский договор в варианте «мини». Мы к такому не готовы.

-- Если Россия откажется покидать военные базы в Батуми и Ахалкалаки в течение трех лет, как на этом настаивает Грузия, действительно ли будут созданы невыносимые бытовые условия для российских военных и их семей? Отключат свет, воду и так далее?

-- Надеюсь, процесс вывода этих двух военных баз пройдет цивилизованно. Что касается сроков, то мы не получили аргументов, почему три года на вывод -- это нереально.

-- Как вы можете оценить действия российских миротворцев в Абхазии.

-- Изменились условия, при которых в 1994 году их туда вводили. В то время необходимо было развести стороны и гарантировать невозобновление огня. В принципе они это сделали. Но к новым реалиям их мандат не приспособлен. Надо либо думать о новых функциях, либо отказываться от проводимой теперь операции. Сейчас наступает сложный этап: миротворцы должны способствовать восстановлению отношений, строительству мира, примерно как это делается в Косове. Мне кажется, интернационализация миротворческих сил в Абхазии стала бы хорошим импульсом. Есть две-три страны СНГ, которые готовы направить в Абхазию свои контингенты. Пусть не такие большие, как российский, пусть символичные, но это важно.

-- ГУУАМ превратится в военный блок?

-- Никогда. Пару лет назад Грузия, Азербайджан и Украина сформировали батальон, попробовали его для охраны нефтепровода. Если что-то случится с трубой при прокачке большой нефти, то в экологическую катастрофу втянется весь регион. Мы провели учения, теперь с учетом их опыта развиваем эту идею на теоретическом уровне. Этот батальон можно было еще использовать и для участия в миротворческих операциях в различных точках земного шара.

-- И последнее. В мае гвардейцы подняли в Мухровани вооруженный мятеж. Что, положение в грузинской армии настолько тяжелое?

-- Фоном для мятежа были социальные условия, но была и провокация извне. Все это могло стать большой проблемой, но хватило сознательности.

-- Вы говорите «извне». Это не ГРУ так активно работает в Грузии?

-- Не знаю, мне они не докладывают. Вот надо Квашнина спросить, расскажет, наверное.