В пятницу в ночном эфире американского канала Эй-би-си вышло интервью чеченского «террориста номер 1» Шамиля Басаева. Интервью взял журналист радио «Свобода» Андрей Бабицкий, с именем которого зимой 2000 года был связан самый громкий медиаскандал второй чеченской войны.

Во время штурма Грозного российской армией г-н Бабицкий был единственным иностранным журналистом, остававшимся в городе. В один из последних дней штурма он был задержан федералами и провел несколько дней в следственном изоляторе, а затем при неясных обстоятельствах был передан чеченским боевикам в обмен на пленных российских военнослужащих. После окончательного освобождения Андрей Бабицкий покинул Россию, что не помешало ему продолжать работу на Северном Кавказе и, как показало пятничное интервью, оставаться для российских властей не меньшей проблемой, чем его собеседник.

Сам Бабицкий говорит, что интервью было взято в июне 2005 года, когда он приехал в Ингушетию и Чечню, чтобы встретиться с другим известным полевым командиром -- Докку Умаровым. Встреча с Басаевым состоялась случайно или по инициативе боевиков: террорист оказался в одной из машин, на которых журналиста везли к месту встречи. По словам г-на Бабицкого, произошло это в ингушской станице Нестеровская, но после этого машина проделала еще довольно длинный путь до палаточного лагеря в лесу. Определить точное местоположение лагеря журналист затрудняется. В этом лагере, прямо на фоне палаток, и было записано интервью.

Басаев выглядел бодрым, но ничего принципиально нового не сказал. Он признал себя бандитом, террористом и «плохим парнем», но сразу же намекнул, что еще худшими парнями, с его точки зрения, являются те, кто осуществляет «геноцид чеченского народа». Пока он (геноцид) продолжается, Басаев не исключает повторения террористических атак, подобных прошлогоднему рейду в Беслан. «Мне гораздо дороже чеченцы, чем покой в мире, это понятно?» -- пояснил полевой командир.

Он вновь подтвердил свою ответственность за нападение на бесланскую школу и ряд других терактов, в частности захват заложников в столичном Театральном центре на Дубровке в октябре 2002 года и взрыв в вагоне метро на станции «Автозаводская» в феврале 2003-го. При этом Басаев заявил, что «в Чечне и всюду все еще используют методы, которые являются разумными и приемлемыми, что в Беслане его люди не убивали заложников, а захват школы был предпринят, чтобы остановить убийства тысяч и тысяч чеченских детей, женщин и стариков.

Напомним, "телевизионная карьера" Басаева началась чуть более десяти лет назад, летом 1995 года, когда его отряд захватил больницу в ставропольском городе Буденновске. До начала второй войны в Чечне, в том числе во время вторжения боевиков в Дагестан в августе-сентябре 1999 года, он практически постоянно присутствовал в российском телеэфире. Но последнее время его эпизодические контакты с западными СМИ -- единственный доступный внешнему миру признак реального существования этого человека, на чей злой гений силовые ведомства списывают чуть ли не каждый теракт на территории Чечни и даже за ее пределами.

После публикации в Интернете видеозаписи о нападении боевиков на Ингушетию в июне 2004 года, на которой Басаев сначала позирует на фоне захваченного оружейного склада в Назрани, а затем сдает трофейное оружие ичкерийскому президенту Аслану Масхадову (убит в марте 2005 года), Басаев «засветился» в третий раз. Первое «резонансное интервью» было показано в феврале этого года британским каналом Channel 4, второе, менее заметное, опубликовало в марте шведское агентство ТТ.

Реакция российских властей в точности воспроизводилась в каждом из этих случаев: никак не комментируя содержание интервью (текст которого, кстати, недоступен в русской зоне Интернета), чиновники выражают негодование по поводу самого факта его показа. В минувшую пятницу МИД пригласил временного поверенного в делах США в России Дэниэла Рассела и выразил ему свое возмущение. Г-н Рассел ответил, что антитеррористическая линия США неизменна, что Басаев рассматривается Вашингтоном как международный террорист, но правительство Соединенных Штатов не имело полномочий запретить каналу Эй-би-си трансляцию интервью. Примерно то же самое сказал и официальный представитель госдепартамента США Шон Маккормак.

Российские власти, однако, считают, что показ интервью Басаева идет в разрез с антитеррористическими результатами последнего саммита «восьмерки» в Глениглсе и противоречит резолюции Совбеза ООН №1373, которая требует от членов ООН воздерживаться от предоставления любой поддержки лицам, замешанным в терактах.

Более радикально и "точечно" отреагировал на интервью российский министр обороны Сергей Иванов. Он заявил, что канал Эй-би-си отныне является persona non grata для всех российских военных, и потребовал от пресс-службы министерства отозвать у канала специальную аккредитацию. Российский МИД ограничился выражением возмущения и отзывать аккредитацию Эй-би-си не собирается.

Видимо, persona non grata вновь будет объявлен и Андрей Бабицкий. «Кроме как пропагандой терроризма я это назвать не могу, -- сказал президент Чечни Алу Алханов. -- Наверное, все-таки должны быть вопросы и к самому журналисту, который это интервью берет». С г-ном Бабицким уже хотят побеседовать российские парламентарии, расследующие события в Беслане. Возможно, профессиональная деятельность автора интервью вызовет интерес и у российских спецслужб. Последним уже более десяти лет не удается то, что сумел сделать журналист «Свободы», -- побеседовать с Шамилем Басаевым, даже не на камеру. Хотя понятно, что лучший способ избавиться от интервью Шамиля Басаева -- наконец ликвидировать его.

Зато Басаев, похоже, помог некоторым российским политикам окончательно определиться со своими внешнеполитическими симпатиями. «Сейчас видно, чей человек Басаев, -- сказал первый вице-премьер Чечни Рамзан Кадыров. -- Раньше в Америке думали, что он чеченский террорист. А теперь ясно, что он американский человек. Нам сейчас легко и удобно будет: мы знаем, с кем мы воюем». «Россия вынуждена в одиночестве бороться с террором, рассчитывать на Соединенные Штаты Америки, по сути, практически невозможно, -- считает первый вице-спикер Госдумы Михаил Гришанков. -- Я считаю, что нужно делать очень серьезные внешнеполитические выводы».