Мы продолжаем обсуждение проблемы «развлекательное» и «серьезное» в современном искусстве (см. «Время новостей» от 3, 7 и 9 августа). О положении дел в сфере искусства изобразительного (визуального) размышляет искусствовед и арт-критик Николай МОЛОК.

В середине сентября в одном из развлекательных комплексов Лас-Вегаса откроется филиал петербургского Эрмитажа.

Собственно, на этом разговор о развлекухе в изобразительном искусстве можно было бы и закончить. И так все ясно: в современном мире даже образцы так называемого Высокого Искусства стали частью культуры потребления и индустрии развлечений. Но для большей убедительности данного тезиса продолжим.

В дни работы выставки пейзажей импрессионистов, но в городе Монреале, в музейном магазинчике продавались земля, грабельки и семена -- предполагалось, видимо, что любители живописи на собственном огороде реконструируют те пейзажи, которые увидели в картинной галерее. Музейные магазины во всем мире (а с недавних пор и в России) набиты разного рода сувенирной продукцией. Встреча с Прекрасным теперь все больше напоминает визит на ярмарку или в балаган.

Главные посетители музеев на Западе -- пенсионеры. Уставшие от трудовой жизни, они хоть на старости лет хотят развлечься. Именно для них музейную экспозицию или выставку кураторы и превращают в шоу. Просто развесить картины по стенкам теперь уже нельзя. Вещи должны быть не выставлены, а инсталлированы. «Мону Лизу» нужно обязательно засунуть под бронированное стекло. Иначе ее смотреть никто не будет. На одной из выставок в Лувре около Венеры Милосской была установлена скрытая камера -- изображение проецировалось на монитор в соседнем зале. Одни зрители могли смотреть на других зрителей, с увлечением разглядывающих античную статую. На выставке русской авторской книги начала прошлого века (футуризм, конструктивизм) в Британском музее были устроены специальные столы, на которых дети могли изготовить свои собственные авторские книжки. Академический проект превратился в забавную игру.

«Инсталляция» и «проект» -- эти новые слова, введенные, естественно, актуальными художниками и критиками, теперь вошли и в консервативную музейную практику (опять же, даже в России). Если говорить о новых словах, то вот еще одно -- «репрезентация», что в данном контексте означает наиболее эффектную подачу материала. Но ключевым для нашей темы является слово аттрактивность, объяснять которое, кажется, нет нужды.

У аттрактивности и развлекательности есть множество противников, которые возмущены тем, что искусство становится частью индустрии развлечений. Однако сегодня подобную критику слышать довольно странно. Ведь музеи изначально задумывались как аттракционы. Кунсткамера, полет на воздушном шаре, диорама, панорама, промышленные выставки, пип-шоу, волшебные фонари, фантасмагории (своего рода театры теней), калейдоскопы и художественные музеи -- вот неполный, естественно, список развлекательных объектов времен минувших. Так что не стоит преувеличивать высоту Высокого Искусства.

Примерно с начала XIX века художники начали борьбу с культурой потребления. Арт-элита всегда выступала против музеев и музеефикации как таковой, против массового зрителя и общественного мнения, против традиционного искусства, против аттрактивности. Отсюда -- отказ от эффектности и зрелищности. Возник тип концептуальной выставки, зрителями которой могли быть только люди понимающие, то есть свои. Впрочем, недавно этот процесс приостановился -- в современное искусство пришла новая зрелищность. Большое шоу современного искусства по своей увлекательности вполне напоминает Диснейленд для взрослых (смотри, например, публиковавшиеся во «Времени новостей» отчеты о последней Венецианской биеннале).

Современное искусство может развлекать по-разному. И это разнообразие ничуть не менее богато, чем, скажем, разнообразие жанров кино или литературы. Здесь есть свои мелодрамы, мыльные оперы (привет Александру Максовичу Шилову), блокбастеры (Зураб Константинович Спилберг), ужастики (недавно на ярмарке «Арт-Москва» зрители могли лицезреть фотографии Арсена Савадова, сделанные с трупов), психологические триллеры (фотографии камеры смертников в американских тюрьмах, представленные Люсиндой Девлин на нынешней биеннале в Венеции, пробирают ничуть не меньше, чем фильмы Хичкока), арт-хаус, порно, причем на любой вкус (знаменитая зоофилическая серия фотоколлажей Олега Кулика) и т.д. и т.п. Не говоря уже о том, что самая модная техника современного искусства -- это видео, аттрактивное по определению.

В наше искусство новая зрелищность и аттрактивность вошли сравнительно недавно. Пока ее практикуют все же не столько музейные кураторы (они по-прежнему предпочитают традиционный тип экспозиции), сколько актуальные художники. Причем, как ни странно, самые радикальные. Кроме уже упомянутого Олега Кулика, который в каждом своем проекте стремится к красоте, качественной работе и эффектности, назовем еще Анатолия Осмоловского, одного из лидеров «новых левых». Несмотря на сугубо идеологическую основу своего творчества, он всегда стремился поразвлечь публику. Один из его последних проектов -- выставка в рамках «Мастерской «Арт-Москвы». В знак протеста против обуржуазивания и коммерциализации актуального искусства, он стал хулиганить в зале: где-то прилепил жвачку, положил половицу с зазубриной, поставил ведро с грязной тряпкой, из которого громко раздавалась музыка. Развлекался сам и тем развлекал других. Так, наверное, и надо.