На Московской международной книжной ярмарке Марина Влади представит читателям два своих романа, выпущенных издательством «Время»

В Москву Марина Влади прилетала чуть больше месяца назад, 15 июня, не то чтобы тайно, но и без особой огласки. По делам. Последний раз она была в России восемь лет назад, буквально один день, а предыдущий ее приезд -- это невероятно уже далекий 1987-й. «О боже, -- воскликнула она на пути из Шереметьева, проезжая вдоль химкинского торгового рая, -- здесь же были такие маленькие домишки!» И с непонятной нам грустью добавила: «Ну вот теперь и здесь как везде...»

Целей визита было две. Во-первых, наследница Владимира Высоцкого должна была юридически оформить отношения с Российским государственным архивом литературы и искусства, в который передала на хранение письма мужа. Во-вторых, известная французская писательница Марина Влади собиралась рассмотреть проект издательства «Время» -- перевод на русский и выпуск в России нескольких ее романов.

Архив

Коробку с письмами Владимира Высоцкого месяцем раньше привезла из Парижа директор РГАЛИ Татьяна Горяева, которая по приглашению Марины Влади побывала у нее в гостях. Теперь письма пополнили Фонд Владимира Высоцкого. Он формировался в архиве в течение всех 25 лет, прошедших со дня смерти поэта. Друзья Высоцкого, его коллеги по работе в театре и кино, а иногда и просто незнакомые с поэтом люди несли сюда, в главный литературный архив страны, его рукописи, фотографии, документы -- все, что должно, по их мнению, храниться вечно. Вместе с фондами Пушкина, Блока, Цветаевой...

Сотрудницы РГАЛИ встретили Марину поцелуями, буквально как родную. Надо сказать, что так случалось везде, где Марине пришлось побывать за эти три дня, для всех она в Москве по-прежнему абсолютно своя. Такая же своя, каким был и навсегда остался Высоцкий. Нашлось в архиве и место, которое в иных важных учреждениях именуют залом приемов, -- маленькая кухонька в подвальном этаже. Хозяйки выставили шампанское, фрукты, чай с печеньем. Говорили за столом, естественно, о Высоцком. Марина называет его Володькой. Язык у нее неподражаемый. Не успев как следует разговориться по-русски, она еще подбирает слова и, вспомнив, радостно восклицает: «Спокуха! Нормалек! Так?»

Нас ведут в небольшую комнату -- хранилище новых поступлений. Показывают ту самую коробку, в которой прибыли в Москву письма Владимира Высоцкого. Увидев, что рядом на полке лежит коробка с надписью «Борис Пастернак», Марина меняется в лице. Просит взглянуть на содержимое. Ей подают рукопись книги «Сестра моя -- жизнь» -- экземпляр, специально переписанный Пастернаком в подарок Лиле Брик, с посвящением. Большие, формата А3 плотные листы, уже начавшие выцветать чернила, неповторимый почерк со школьным нажимом и летящими «крышками» над прописными «П» и «Т»... Марина плачет. Не «прослезилась», не «глаза ее увлажнились», а именно плачет. «Какая удивительная рифма», -- улыбается она сквозь слезы, показывая на лежащие рядом тексты Высоцкого и Пастернака.

В кабинете Татьяны Горяевой Марина составляет и подписывает договор с архивом. «Публикация писем Высоцкого будет возможна лишь тогда, когда нас обоих не будет», -- говорит Марина. Доступ к этой части фонда Высоцкого теперь дозволен лишь профессиональным исследователям его жизни и творчества.

Книги

Марина Влади действительно хорошо известный во Франции писатель. На авантитуле ее последней, изданной в 2005 году автобиографической книги «24 кадра в секунду» перечислены все предшествовавшие этой книге произведения актрисы-писательницы: «Владимир, или Прерванный полет» (1987), «Сказки для Мелицы» (1989), «Венецианский коллекционер» (1990), «Путешествие Сергея Ивановича» (1993), «Бабушка», по-французски так и пишется -- Babouchka (1996), «От сердца -- желудку», кулинарные истории и рецепты (1996) и «Мой вишневый сад» (2001). Все книги вышли в издательстве «Файяр» -- одном из самых уважаемых во Франции.

На русский переведена лишь книга-воспоминание о Владимире Высоцком. Она выходит у нас тираж за тиражом, спрос не снижается. И, кстати, неправы те, кто считает Высоцкого сугубо российским национальным поэтом, интересным лишь для нас: «Прерванный полет» переведен на основные европейские языки, издан в семнадцати странах.

Издательство «Время» решило выпустить на русском еще две книги Марины Влади, обе в переводе Юлии Абдуловой -- дочери друга Высоцкого Всеволода Абдулова, а теперь младшей подруги Марины, как она сама себя называет. Вместе с Мариной и Юлей мы выбрали романы, которые русскому читателю, как нам показалось, будут наиболее близки.

«Путешествие Сергея Ивановича»

На вопрос, как и почему появилась эта книга, Марина рассказала: «Я ведь пишу, как киношник. Сначала вижу свою книгу, как кино. А потом, когда все готово, описываю то, что увидела, кстати, ручкой, без всякого компьютера. Однажды летом у меня сидели гости, один из них кинооператор. Он вернулся из Афганистана и рассказывал о цинковых гробах, которые бортами перебрасывают на родину, в Союз. Я вспомнила потрясение, которое испытал Высоцкий, впервые увидев во Франции в передаче новостей документальные кадры из Афганистана. И вдруг тоже увидела все! Оставалось только записать».

«Записала» Марина историю парнишки из белорусского Полесья, которого через несколько месяцев после призыва отправили исполнять «интернациональный долг». Он прошел через ад и вернулся домой живым -- перед самым Чернобылем.

Юлия Абдулова рассказывает: «Она дала мне книгу на ночь и сказала: «Прочти. Если книга тебе понравится, она выйдет на русском. Чужому человеку перевод я не доверю».

Про «Сергея Ивановича» несколько писем Марине написали ветераны алжирской войны. Они поражались: «Откуда вы все знаете про нашу войну?» «Я думаю, -- говорит Марина, -- это потому, что все войны одинаковые».

«Мой вишневый сад»

Об этой книге просто рассказ Марины Влади, без комментариев.

-- Я много раз играла в чеховском «Вишневом саде». Однажды мне пришла в голову удивительная идея: продлить жизнь персонажей пьесы, узнать, что случилось с ними после 1894 года. И чем больше я думала над этим, тем понятнее мне становилось, что я могу написать историю собственной семьи. Ведь у бабушки был под Курском большой вишневый сад. Я представила себе, что Любовь Андреевна -- это моя бабушка. А следом за ней и все остальные родные и близкие мне люди легко вошли в текст. Три года я словно сплетала огромную косу, в которую нитями врастали судьбы всех тридцати героев романа. Главная героиня -- моя мама. Выпускница Смольного института, попавшая в революцию, потом в Гражданскую войну. И мой дед, генерал белой армии.

В 19-м мама заболела тифом, бабушка везла ее подальше от войны, в дороге они внезапно встретились с дедом, который ехал в обратном направлении, на фронт. У него была машина, он все бросил и начал выхаживать маму. В 19-м году они уплыли последним английским кораблем из Новороссийска. Оказались на греческом острове, там умерли все маленькие дети. В семье было двенадцать детей, выжили четверо. И мама выжила. Она считала, это потому, что любила танцы. Она танцевала перед местными жителями и зарабатывала себе на жизнь, когда другие голодали... Потом они перебрались в Сербию. Мать стала танцевать по ночам. А дед был звонарем. Он и умер, когда звонил.

Отец мой, Владимир Поляков, был совершенно из иного теста. Единственный сын из очень богатой московской семьи, окончил консерваторию. Был гениальным, артистичным во всем человеком, сделал карьеру как баритон русской оперы в Париже. В 26-м году опера была на гастролях в Югославии, там отец и мать встретились и полюбили друг друга. И родилась я.

Книгу я довожу до того момента, как мать приехала вместе со мной в Советский Союз. Встретилась, кстати, с Высоцким. И я этим завершаю круг. Начало книги чеховское: Любовь Андреевна продает имение и уезжает в Париж к любовнику. А конец такой: я играю ее роль перед матерью.

-- Французам был интересен ваш «Вишневый сад»?

-- Французские читатели и критики воспринимают это не как историю семьи, а как роман. На книге ведь написано «роман». Они понимают, конечно, что там есть некие правдивые истории, ведь жизнь моего деда и моей матери невозможно придумать.

-- Вы ощущаете себя писателем или актрисой?

-- Я артистка. Я пою, танцую, выступаю на сцене... Я с четырех лет на сцене. Но уже двадцать лет пишу, так что я писатель. А вообще я не терплю ярлыков. Просто все время работаю. Выходила замуж, рожала детей, разводилась, теряла близких -- и все время работала. Я считаю, что обязана обо всем рассказать.

-- Кто сейчас ваши постоянные собеседники?

-- После смерти мужа, Леона Шварценберга, я полтора года жила взаперти, почти не говорила ни с кем. Только когда приезжали сыновья. Но они ведь дня на три-четыре приезжают. А в остальное время говорю со своими собаками... Я сделала огромное усилие, чтобы сюда приехать.

-- Грустная нота...

-- Прочтите мою последнюю книгу, и вы задумаетесь: как человек может просто жить, ходить, разговаривать после того, что с ним было? Я жесткий человек. И роман вышел жесткий, горький. Двадцать лет назад Симона Синьоре мне сунула ручку в руку и сказала: пиши. Про Россию, про Высоцкого. Тебе будет легче жить. Я перечитала недавно «Владимира». Писать я стала лучше. Тогда писала, можно сказать, девочка, а сейчас пишет старая баба. А умение выплеснуть энергетический заряд у меня осталось. Каждая моя книга -- это как хороший удар кулаком.

Колдунья

Под крышей шереметьевского аэровокзала летал воробей. Марина внимательно следила за его порханиями, потом вдруг спросила:

-- Он тут живет? А чем он питается?

-- Кругом буфетов полно...

Но Марина решила справиться обо всем непосредственно у воробья.

-- Лети сюда, миленький, -- сказала она. Воробей подлетел и сел у ног Марины. -- Ты не голодный, правда? Крошек у меня нет, но дай я тебя поглажу.

Она наклонилась и погладила воробья по спине. Потом слегка щелкнула его по хвосту и велела:

-- Лети, миленький.

Мы с Юлей ошарашенно наблюдали за этой чертовщиной. Потом я вспомнил, что в фильме «Колдунья», в том самом, в котором Высоцкий впервые увидел Марину, есть такая сценка: Марина идет по лесу, а к ней сбегается зверье. Белочка подставляет спинку, Марина ее гладит, а белочка хватает ее лапкой, словно пытаясь задержать...

Воробей улетел.

А следом улетела и Марина. Теперь она вернется в сентябре, когда обе ее книги увидят свет в России.