Пресс-релиз выставки Константина Батынкова «Марины» в галерее VP называет автора «признанным живописцем». Аттестация справедливая, хоть Батынков работает прежде всего как график, а также как фотограф и даже создатель объектов и инсталляций. Но в данном случае важнее не «признанность» художника (для бывшего члена самого народного движения митьки популярность -- неотъемлемая часть имиджа), а его плодовитость. Батынков, не поступаясь качеством, участвует чуть ли не в каждом московском групповом артпроекте и открывает по нескольку персональных экспозиций в сезон. Вот и сейчас вернисаж «Марин» в VP случился сразу через неделю после закрытия батынковской выставки «О войне» в «Крокин галерее». Поистине ни дня без картины. Или в крайнем случае рисунка.

Но «Марины» (то есть морские пейзажи) -- отнюдь не крайний случай. Перед нами именно картины, написанные акрилом на холсте. Новая, на одном дыхании сделанная серия, даже не поместившаяся целиком в выставочное пространство галереи. Новая не только по причине еще не подсохшей краски, но и из-за неожиданной эстетики. Батынков, всегда предпочитавший минорные и одновременно эстетско-стильные серые, бурые и черные тона (основной корпус работ -- графика тушью на обойной грубой бумаге), перешел на цвет -- яркий, сочный, насыщенный. Цвет, с которым, по собственному признанию, не работал уже лет десять.

Метаморфозу можно вроде бы объяснить курортно-летней тематикой серии. Но Батынков и до этого писал море, не изменяя любимому депрессивному колору. Правда, то море было местом ожесточенных сражений с участием флота и авиации, однако сюжеты новых картин тоже далеко не идеалистичны. Абсурдны -- да, спокойны -- нет.

Судите сами. Пираты захватывают современный туристический лайнер. Тот же лайнер движется благодаря тысяче весел -- словно невольничья галера. Над кораблями и вертолетами, будто киты, выбрасывающимися на берег, возвышается туманный силуэт Годзиллы. Над кораблем с пробитым бортом склоняется Кинг-Конг («Он пришел его починить», -- объясняет автор). Огромные грозные цеппелины. Гигантские пингвины. Летающий остров (свифтовский Лапуту?). Сотни морских десантников, идущих по воде аки посуху. Даже мирные серфингисты на картине Батынкова кажутся грозной милитаристской силой -- больно их много.

Конечно же, это визионерство -- не всерьез. И яркие цвета лишь подтверждают шуточность всех этих антиутопических коллизий. Батынков рисует не войну, а «войнушку», да еще с участием навязчивых литературных или массмедийных образов. «Я же современный художник, и от постмодернизма никуда не деться. Сегодня нужно шоу», -- сказал он в недавнем интервью. Но сказал -- это чувствуется даже на бумаге -- с неподдельной грустью.

Искусство Батынкова -- изящное, легкое, целиком подпадающее под архаичный термин «маэстрия» -- на самом деле очень грустное. Это история про то, как художник очень любит рисовать, просто рисовать, а делать это ему не дают -- мода, критики, кураторы, знание контекста, звание «современного художника» и прочие привходящие и сиюминутные персонажи и обстоятельства. Ему приходится выкручиваться, придумывать изощренную и пикантную сюжетную начинку для своих простых, как колобки, работ, появляющихся вследствие врожденного артистического инстинкта. Мрачный колорит даже у самых смешных батынковских вещей -- пожалуй, знак капитуляции перед всемогущей средой-тусовкой, но капитуляции скрытой, элегантной и ироничной на вид.

В таком случае невесть откуда пробившийся на последней выставке дерзкий цвет -- это не бунтарская эстетическая смелость, а окончательное примирение с действительностью. Внутренние муки закончились. Метания отброшены. Глянец перевесил неисполнимое желание сказать о чем-то важном именно для художника, а не для фланирующей от вернисажа к вернисажу богемной публики. И не случайно серия «Марины» -- живописная, то есть более увесистая, состоятельная и «нажористая» (есть такое сленговое непереводимое слово у московских художников), нежели эфемерная, интимная и лиричная графика.

Неповторимая авторская техника хуже не стала. Сюжеты по-прежнему остроумны. Картины приятно рассматривать (что редкость для сегодняшних выставок). Плодовитый Батынков мастерство не пропил. Он остался прежним. Но и стал другим. И цветной оптимизм его новой выставки -- лишь первое, а значит, обманчивое, впечатление. Художественная лодка Батынкова разбилась об актуальный артбыт. И никакой Кинг-Конг ее уже не починит.