Сегодня генеральный секретарь НАТО голландец Яап де Хооп Схеффер проведет переговоры в Москве с российским руководством. В преддверии визита он дал интервью корреспонденту агентства ИНТЕРФАКС Ксении БАЙГАРОВОЙ специально для "Времени новостей".

-- Г-н Схеффер, Совет Россия--НАТО существует три года. Удалось ли за это время перейти от слов к делу?

-- Да, Совет Россия--НАТО существует всего лишь три года, и мне самому в это не верится, поскольку за этот сравнительно короткий период мы сделали очень много. Перешли ли мы от слов к делу? Безусловно. Возьмите амбициозный План действий Совета Россия--НАТО по борьбе с терроризмом, принятый главами МИДов в декабре прошлого года, после того как совет выразил солидарность с российским народом в связи с трагедией в Беслане. Вспомните о решении России оказать поддержку натовским антитеррористическим морским патрулям в Средиземном море в рамках операции "Активные усилия". Это новая страница в истории Североатлантического альянса, поскольку впервые страна, не являющаяся членом НАТО, действует в соответствии со ст. 5 Вашингтонского договора о коллективной обороне государств НАТО.

И наконец, обратите внимание на значительное расширение сотрудничества наших военных, укрепление юридической базы оперативного взаимодействия через принятие Соглашения о статусе сил государств -- членов НАТО и стран -- участниц программы «Партнерство ради мира». Однако слова так же важны, как и дела, и в последний год мы были свидетелями качественного улучшения политического диалога между Россией и НАТО. Мы обнаружили множество общих интересов. К примеру, наши консультации по безопасности и стабильности в Афганистане и вокруг него привели к конкретным мерам по противодействию афганскому наркотрафику. Мы можем также использовать Совет Россия--НАТО для преодоления наших противоречий, как мы это делали во время кризиса на Украине в декабре прошлого года.

-- Наблюдатели полагают, что «бархатные революции» на Украине и в Грузии повысили шансы этих стран на вступление в НАТО. Какова вероятность новой волны расширения Альянса в ближайшем будущем за счет стран СНГ?

-- Североатлантический альянс придерживается политики «открытых дверей» для европейских стран, которые стремятся к членству и готовы взять на себя соответствующие обязательства. На протяжении последних десяти лет процесс расширения НАТО -- как и расширения Евросоюза -- стал мощным инструментом, стимулирующим руководство стран Центральной и Восточной Европы к проведению сложных демократических реформ. В свою очередь это сделало эти страны более стабильными и надежными партнерами для их союзников по НАТО и для соседей. Поэтому нельзя говорить, что этот процесс идет за счет кого-то. Как недавно заявил министр обороны России Сергей Иванов, это устаревший взгляд, продиктованный устаревшим восприятием НАТО.

И Украина, и Грузия сделали шаги, направленные на усиление их сотрудничества с НАТО, -- речь идет о недавних демократических преобразованиях в обеих странах. И обе страны ясно заявили о стремлении стать членами Альянса. Североатлантический альянс так же, как и Россия, убежден в том, что эти новые демократии имеют право следовать по собственному пути. С Украиной мы вот уже много лет расширяем сотрудничество. Как и Россия, Украина стала «особым партнером» Альянса в 1997 году, и мы уже осуществляем проект по содействию реформам в сфере безопасности и обороны. Решив вести с Украиной «интенсивный диалог» по намерению вступить в Альянс, союзники ясно выразили готовность помочь Киеву довести до конца практические реформы, необходимые для сближения с Альянсом. Успех будет выгоден и России как соседу Украины, и членам Альянса.

Что касается Грузии, то мы также сфокусировались на практическом сотрудничестве, используя инструменты, доступные в рамках программы «Партнерство ради мира».

-- Россия высказывает озабоченность по поводу планов НАТО приблизить свое постоянное военное присутствие непосредственно к ее границам. Действительно ли НАТО намерено реализовать такие планы?

-- У НАТО нет планов перемещения "постоянного военного присутствия" к российским границам. В рамках Основополагающего акта Россия--НАТО 1997 года Альянс и РФ взяли на себя взаимные обязательства по ограничению в базировании обычных вооруженных сил. Стратегическая ситуация в мире претерпела значительные изменения. Террористические атаки на США 11 сентября 2001 года привели к тому, что международное сообщество, прежде всего НАТО, предприняло консолидированные усилия для достижения стабильности в Афганистане и вокруг него.

Результатом стало ограниченное присутствие натовских военных сил в Центральной Азии. Но трудно представить, что эта операция могла бы восприниматься как угроза российским интересам, ведь сам президент Путин охарактеризовал ее как значимый удар по международному терроризму и отметил, что она направлена на укрепление южных границ СНГ. Кстати, эта операция способствовала возникновению беспрецедентных возможностей для расширения сотрудничества РФ и НАТО. На мой взгляд, проблема заключается в том, что до сих пор существуют устаревшие стереотипы. Например, когда три балтийские страны присоединились к Альянсу, НАТО начало осуществлять воздушное патрулирование вдоль границ, как это принято во всех странах Североатлантического альянса (включая те, что соседствуют только с союзниками по НАТО), а также в России. В российских СМИ, однако, эти четыре самолета представлялись как стратегическая угроза. Параллельно в рамках Совета Россия--НАТО шла работа над амбициозным проектом по расширению сотрудничества в сфере управления воздушным пространством. Мы не можем себе позволить подобное искажение действительности, если мы намерены достичь того уровня доверия, что необходим для раскрытия потенциала нашего сотрудничества.

-- НАТО увязывает проблему ратификации Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ) с выводом российских военных баз и имущества из Грузии и Приднестровья. Можете ли лично вы дать гарантию, что как только Россия подпишет соответствующие документы с Тбилиси и Кишиневом, процесс ратификации начнется? Или же такие гарантии могут быть даны лишь после физического вывода баз и имущества?

-- Это не НАТО делает подобные увязки, они содержатся непосредственно в самом ДОВСЕ. В его ст. 4 отмечается, что ни одно государство, входящее в договор, не может размещать военные силы на территории другого члена ДОВСЕ без его согласия. В 1999 году и Грузия, и Молдавия, которые являются членами договора, поставили вопрос о законном статусе российских военных сил на их территории. Так называемые Стамбульские соглашения призваны урегулировать эту проблему. Позиция НАТО всегда была четкой: мы привержены ДОВСЕ и выступаем за вступление в силу соглашения о его адаптации. Но для того, чтобы это произошло, 30 государств, входящих в ДОВСЕ, в том числе Грузия и Молдавия, должны его ратифицировать. Это вряд ли произойдет, если не будут выполнены обязательства, принятые в Стамбуле. Эти обязательства предельно ясны: Россия и Грузия должны завершить переговоры о сроках и возможностях остающегося в Грузии российского военного присутствия и согласовать закрытие российской военной базы в Гудауте (Абхазия. -- Ред.). Недавно по этим вопросам был достигнут многообещающий прогресс, зафиксированный в прошлом месяце в совместном заявлении министров иностранных дел России и Грузии Сергея Лаврова и Саломэ Зурабишвили. Что касается Молдавии, обязательства предусматривают полный вывод военного имущества, включая уничтожение старых боезапасов бывшей 14-й армии. У нас нет никаких тайных замыслов: как только все эти обязательства будут исполнены, мы продолжим работу по ратификации соглашения об адаптации ДОВСЕ.

-- Верно ли, что НАТО планирует создание собственной системы противоракетной обороны театра военных действий (ПРО ТВД)? Насколько это соотносится с совместным проектом России и НАТО по созданию ПРО ТВД в Европе?

-- ПРО ТВД является одной из главных сфер сотрудничества России и НАТО с 2002 года. Эксперты рабочей группы Совета Россия--НАТО по ПРО ТВД работают над улучшением оперативной совместимости систем России и НАТО. Они уже завершили первую часть амбициозного технико-экономического обоснования, провели два совместных командно-штабных учения -- в США и Голландии. Россия предложила провести третье учение такого рода в следующем году на своей территории.

Нам предстоит еще долгий путь до принятия окончательных решений, касающихся как системы ПРО ТВД Альянса, так и возможного вклада совместного проекта России и НАТО в работу Альянса в этой области. Если Россия будет вносить такой же вклад в программу ПРО ТВД НАТО, как члены Альянса, то это потребует решения целого ряда сложных технических, политических и финансовых вопросов. Несмотря на это, страны Альянса согласились регулярно информировать Россию о развитии системы НАТО и зарезервировать за ней возможность вносить свой вклад в эту систему. Тот факт, что 27 стран -- участниц Совета Россия--НАТО потратили столько времени, сил и средств на такого рода долгосрочный проект, показывает, какую важность мы придаем отношениям России и НАТО.

-- Может ли НАТО отправить свои войска в Ирак?

-- Какие бы противоречия ни были у союзников по НАТО в начале военной кампании в Ираке, мы едины в стремлении построить стабильный и безопасный Ирак. Мы знаем, что Россия разделяет такую позицию, мы обсуждали данный вопрос на консультациях в рамках Совета Россия--НАТО. Альянс вносит свой вклад в мирный процесс не тем, что посылает войска, а тем, что обучает службы безопасности Ирака, а также заботится о том, чтобы через трастовый фонд они получали необходимое для своей работы оборудование.