Фильм «Дорогая Венди» датского режиссера Томаса Винтерберга, одного из основных авторов «Догмы», еще до начала фестиваля считался одним из его фаворитов. Модный молодой режиссер, входящий в число самых актуальных авторов Европы, это как раз то, чего многие годы не хватало конкурсу Московского фестиваля. К тому же Винтерберг сам приехал в Москву представить свой фильм.

Мнения московской публики о фильме разделились -- кому-то он показался слишком надуманным и в то же время предсказуемым, в то время как другие пришли в полный восторг от бесбашенного и невероятного сюжета, монохромной атмосферы шахтерского поселка и печального обаяния исполнителя роли главного героя -- Джейми Белла, прославившегося после британского хита «Билли Эллиот».

В том фильме Белл играл вполне реального мальчишку, который не хочет быть шахтером, как его отец, а мечтает о балете -- занятии не мужском и даже оскорбительном для настоящих крутых парней. В «Дорогой Венди» его герой Дик так же не приспособлен к работе в шахте и так же чувствует себя неполноценным среди «настоящих мужчин» в касках -- но только до того момента, пока не ощутит в своей руке приятную тяжесть револьвера. Вместе с другими лузерами Дик организует клуб «денди», члены которого носят оружие, но дают друг другу слово никогда не пускать его в дело. Однако уверенность в себе, дарованная сознанием скрытой силы оружия, не дает счастья и покоя. Мир вторгается в закрытое общество и подвергает его испытаниям. В конце концов друзья-револьверы, у каждого из которых есть свое имя и свой характер, оживают в руках своих партнеров и кровь льется рекой, а в живых не остается никто.

Действие фильма происходит в США, но в отличие от «Слона» Ганса Ван Сента Винтерберг и его друг и автор сценария Ларс фон Триер вовсе не стремятся показать реальную страну: их Америка -- это пространство вестерна и американского мифа, мир умозрительных построений и осознанных штампов.

В российский прокат «Дорогая Венди» выходит в конце июля.

Алена СОЛНЦЕВА

Томас Винтерберг: Оружие невинно

-- История, рассказанная в фильме «Дорогая Венди», могла бы произойти в Дании?

-- Нет. Дания -- такая страна, где весьма сложно обзавестись личным стрелковым оружием. Фильм «Дорогая Венди» написан и снят под влиянием впечатлений от американской культуры и того, что американцы позитивно относятся к оружию. В нем есть, с одной стороны, наша очарованность отношением американцев к оружию, но с другой стороны, конечно, и сарказм.

-- По-вашему, картина не претендует на международные обобщения?

-- Почему? Магнетизм отношений человека с оружием -- это, наверное, универсальная черта. Фон -- американский, часть реалий -- американская, но что касается тяги к оружию, она характерна для человечества на протяжении всей его истории. Основной конфликт нашего фильма -- между почти клишированной тягой американцев к оружию и европейской, англизированной культурой с ее снобизмом и ритуалами. Мы пытались начинить «Дорогую Венди» политическими аллегориями.

-- А если в Дании разрешат свободное ношение оружия, лично вам это понравится?

-- Я пытаюсь представить, как это повлияет на количество смертей. Но по моему мнению, не только законы о ношении и применении оружия влияют на то, что люди начинают стрелять друг в друга. Представьте себе гипотетически свободную страну, лишенную каких бы то ни было конфликтов, -- даже если каждому ее гражданину будет разрешено иметь личное оружие, вряд ли это увеличит количество смертей. Само оружие невинно, оно даже очень красиво. Рука, которая держит оружие, на самом деле решает все.

-- Вам нравятся американские вестерны?

-- О да, особенно фильмы Сэма Пекинпа.

-- Вы сами, подобно героям вашего фильма, в юности не вступали в какой-нибудь «кружок по интересам»?

-- В их возрасте я был панком, с такими раскрашенными волосами, с сережками в ушах, я носился с идеей ухода от официального общества. И кстати, «Центропа», наш «фильмогород», -- в нем столько ритуалов, что его смело можно назвать такой маленькой кликой -- типа той, что показана в фильме.

-- Появлялся ли Ларс фон Триер на съемочной площадке?

-- Почти нет. Но вот уже в монтажной мы многое обсуждали. Наши монтажки находятся бок о бок, и когда Ларс монтировал «Мандерлей», то я, соответственно, занимался монтажом «Дорогой Венди». Конечно, мы обсуждали мой монтаж.

-- А как вы получили этот сценарий?

-- Ларс писал его для себя, но в какой-то момент его так увлекла история с «Догвиллем» и «Мандерлеем», он был весь в этом рисовании мелом на полу, и ему показалось, что я смогу лучше него наполнить молодых героев «Дорогой Венди» жизнью.

-- Когда вы прочли его, то сразу вспомнили про «Билли Эллиота»?

-- Наоборот, как только я посмотрел «Билли Эллиот», я сразу же подумал о «Дорогой Венди». Джейми Белл был такой невинный. Но у него такая харизма. В общем, он меня мгновенно очаровал.

-- Вы добавляли что-то в сценарий Триера или оставили как есть?

-- Ларс фон Триер хотел, чтобы я оживил его сценарий. И поэтому я делал какие-то небольшие изменения, исследуя, например, природу одиночества героев, то состояние, в котором они хватаются за оружие. В результате я уменьшил объем сценария почти в два раза, сохранив общую идею, оставив ее без изменений. Но я и не пытался скрыть яркий индивидуализм Ларса фон Триера как режиссера, который силен и ясен в этом фильме.

-- Вам самому хотелось кого-нибудь убить: школьного учителя, продюсера, автора сценария, может быть?

-- Ларс -- да, он хотел, много раз. А я -- нет. Убить -- нет, никого. Но вот ударить как следует хотелось, и часто. Смерти по-настоящему я никому не желал.

-- Зачем же в двух последних фильмах вы убили своих героев?

-- Они поставлены между выбором: быть живым мертвым или мертвым мертвым. И если с этой стороны посмотреть, то, может быть, второй вариант для них предпочтительней. Посмотрите, по улице ходят много людей, они живые, но им, возможно, лучше не быть живыми. Оба моих фильма -- о неприятии жизни живого трупа. И в этом есть призыв, который, как мне кажется, очень жизнелюбив.

-- Перед вами стоит этот выбор?

-- (Пауза) Каждый день.

Беседовал Константин ШАВЛОВСКИЙ