Как же нам удвоить ВВП России? Как использовать невиданные нефтяные сверхдоходы, складируемые правительством в стабилизационном фонде? Продолжать активно гасить наши внешние долги? А зачем? Единственная в мире страна, в свое время погасившая все свои внешние долги, очень плохо закончила -- это была Румыния Чаушеску.

Честно говоря, более инертного правительства, чем нынешний кабинет, в нашей новейшей истории еще не было. Можно по-разному относиться к Гайдару, Черномырдину, Примакову и Касьянову. Но то, что это были самостоятельные премьеры, проводившие разную, но четко выраженную и понятную социально-экономическую политику, не признать нельзя. Кириенко не в счет -- его кинули «закрывать амбразуру» дефолта. Что он, кстати, успешно и сделал.

Сегодняшнее правительство, имея условия деятельности, о которых их предшественники могли только мечтать, упрямо не желает определяться с экономическим курсом. Оно находится в постоянной задумчивости и во все углубляющейся административной реформе. На главный вопрос -- как обеспечить экономический рост и куда деть свалившиеся на голову миллиарды нефтедолларов -- в нашем отечестве мы никак не можем получить ответ.

Мне, честно говоря, уже порядком надоело ждать. Поэтому рискну предложить нашим министрам свежую идею: образовать на эти средства на территориях зарубежных стран российские венчурные инвестиционные фонды и компании для организации потока эффективных и высокотехнологичных инвестиций в Россию. Эти фонды и компании могут быть на 100% российскими по капиталу, а могут быть и смешанными. Но не менее 51% должны быть все же российскими.

Кто станет управлять этими компаниями? Либо бывшие государственные чиновники, специально делегированные российским правительством, либо любые талантливые и профессиональные россияне, отобранные по специальному конкурсу. А еще лучше -- англичане, немцы, голландцы и т.д., нанятые также по жесткому конкурсу.

Конечно, предвижу возражения, по крайней мере в трех вариантах. Первое -- «эти средства будут использованы неудачно и неэффективно в смысле бизнеса». Почему? Откуда такой пессимизм? Мы что, не способны отобрать достойных и опытных менеджеров?

Второе -- «разворуют!». То есть генеральный директор такой компании или фонда может использовать эти средства не по назначению. А кто мешает правительству и другим компетентным органам проводить регулярный контроль своих инвестиций?

Третье -- «это усилит инфляцию в России!». Упаси бог, ведь эти инвестиции -- в производство, в бизнес. А не на раздачу социальных пособий или на благотворительность. Превратившись из государственных средств стабилизационного фонда в венчурные компании и фонды, эти средства очень быстро потеряют зловещую «инфляционную угрозу», превратятся в локомотивы роста -- и производства, и уровня жизни занятых на этих предприятиях. Но только эти деньги будут не раздаваться, а зарабатываться через эффективное управление инвестициями в России, развивать конкуренцию и осваивать все новые производственные ниши.

Возможно, конечно, еще одно возражение -- «так ведь они налоги будут кроме российских платить еще и в странах-резидентах!». Ну да! Зато это двойной юридический контроль: своровать государственные средства будет практически невозможно. В этом-то и вся задумка! К тому же большая часть денег будет работать в России, так что и основная часть налогов останется в нашей стране. Заодно и появится возможность проверить на себе, каков реальный инвестиционный климат в России для зарубежного инвестора.

Считаю также, что вполне возможно кредитовать российский бизнес из средств стабилизационного фонда под 1% годовых на высокотехнологичные проекты.

Кроме проблемы отсутствия экономического курса налицо проблема неясности геополитической ориентации страны. Куда идет Россия как государство и экономический субъект мирового рынка? Последние два-три года Россия последовательно выстраивает вертикальную систему власти, все более сокращая возможности внутренней политической и экономической конкуренции. Нельзя сказать, что это всегда однозначно плохо. Жесткая вертикаль бывает нужна и эффективна, но только в обеспечении определенных функций: обороны, государственной безопасности, налоговой дисциплины, бюджетного и финансового контроля... А вот в области политического развития эта вертикаль, как правило, перерастает в авторитаризм. Повышая «управляемость» политическим процессом, Россия уже, похоже, перешла Рубикон: введение системы выборов только по партийным спискам очевидно «освобождает» беспартийных россиян (а их абсолютное большинство!) от возможности баллотироваться и избираться в качестве независимых кандидатов в Государственную думу.

Теперь об экономической вертикали. В стране ударными темпами взят курс на государственно-монополистический капитализм. Что в нем плохого? Если коротко, главных изъянов два -- низкая экономическая эффективность в условиях монополии (или олигополии) и фантастическая возможность для коррупции и прямого воровства. Государственным компаниям достаточно быть «в доле» с соответствующими чиновниками. Поэтому когда президент России в своем последнем ежегодном послании Федеральному Собранию защищал позицию, что мы -- часть Европы, то у многих экспертов возникло сомнение. Да, географически верно, и то не полностью. Однако с политической и особенно экономической точки зрения мы сегодня все же больше похожи на Венесуэлу с ее нефтяной трубой, обеспечивающей обогащение кучки государственных олигархов и обнищание народных масс. Либо на Южную Корею с ее «чеболями» -- сращенными с государством экономическими монстрами.

Что мы строим, какое государство? Где в этом государстве обычный человек? В соответствии с европейскими ценностями он, именно он, должен быть в центре внимания государства и властей всех уровней. Именно по его экономическому и социальному самочувствию в динамике по годам судят об успехах государства. И о его, государства, величии. А не по объему государственных «стабилизационных» загашников и почти уже единогласно голосующей по всем вопросам Думе. Кого мы обманываем? Самих себя в очередной раз.

В одной из недавних телевизионных передач ведущие политологи обсуждали содержание и цели, вытекающие из последнего, «самого демократичного» послания президента народу. По их единодушному мнению, это решающая попытка перехватить инициативу в сторону демократизации страны у стремительно набирающей обороты национал-патриотической угрозы. Очень хотелось бы, чтобы это было именно так -- демократизация России через ее европеизацию. Их бы устами да мед пить!

Но нельзя выстраивать европейского типа государственность и демократию, превращая гражданина в винтик вертикали. Нельзя фактически блокировать возможности представительства небольших партий в парламенте страны, если они представляют, например, «всего лишь» 6,9% избирателей. Или перекрывать возможность независимому и талантливому человеку баллотироваться в Думу, если он не хочет вступать ни в какие партии, поскольку не верит их программам.

Нужно все-таки окончательно определиться: обратно в административную систему с «элементами» государственно-монополистического капитализма или все же в сторону европейской модели демократического государства с его конкуренцией и жестким антимонопольным контролем?

Надо смотреть правде в глаза. У нас что-то меняется в лучшую сторону для обычного рядового гражданина? Коммунальные платежи снижаются? Инфляция сокращается? Малый бизнес развивается? Жилье дешевеет? Коммунальные платежи уверенно идут вверх, укрепляя всесилие естественных монополистов. Инфляция в среднем за прошлый год -- 12,5%, а по потребительской корзине по разным оценкам -- от 18 до 25%. Принцип «одного окна» так и остался фантазией Германа Грефа. Заработная плата и пенсии если и повышаются, все равно не покрывают темпы инфляции и рост коммунальных платежей. По крайней мере у среднего жителя России. Про цены на жилье и говорить нечего.

Европейская модель государственного управления -- это прежде всего модель социального партнерства и социальной ответственности трех секторов -- государства, бизнеса и гражданского общества. Это выстраивание и поддержание их постоянного открытого диалога при равноправии и равенстве перед законом. Европейские страны, имея сильные государственные структуры, тем не менее опираются на силу социально ответственного бизнеса и гражданского общества. Получается что-то вроде устойчивой пирамиды. А что получается сейчас у нас? У нас -- вертикальный «столб». А столб, как известно, намного неустойчивее пирамиды.

В рыночной экономике нельзя без предела «всех строить» и «завинчивать гайки». Конечно, государственную бюрократию можно продолжать централизовывать и дальше, хотя уже понятно, что регионам это не нравится и там нарастает серьезное недовольство. Но свободный бизнес эту централизацию в конце концов отторгнет и, как следствие, начнет сворачивать свою поступательную деятельность. И тогда о темпах роста, нужных для удвоения ВВП, можно просто забыть. Помните, как Михаил Горбачев пытался административными методами ускорять производственный рост и чем это закончилось?

Политика и экономика неразрывно связаны между собой. Дальнейшая централизация принятия экономических решений, государственная монополизация частного сектора и авторитаризм власти могут ввергнуть страну в стагнацию, если не в полномасштабный кризис.