Мы очень любим рассуждать о несовершенстве нашей демократии по сравнению с американской и о том, что с американцев надо брать пример в том, как решительно и последовательно они предлагают свои демократические ценности остальному миру. Только пример мы с них не берем и ничего такого не делаем, даже на пространстве бывшего СССР.

Сколь ни несовершенны демократические порядки в России, у большинства коллег по СНГ дела обстоят еще хуже. У нас кандидаты в президенты и губернаторы бесследно не исчезают и не эмигрируют в соседние страны. Да, их иногда не совсем справедливо снимают с регистрации, но снимают все же по суду и иногда восстанавливают. Да и пресловутое отсутствие общественного мнения и гражданского общества в России преувеличено. Если бы и то и другое совсем отсутствовало, не стал бы Альфред Кох сочинять открытые письма в постмодернистском стиле и оправдываться перед экзальтированными журналистками.

Примеры можно множить, но я понимаю, насколько трудно при нашей привычке к максимализму сделать окончательный вывод: мы сами не заметили, как за десять лет построили в России реально функционирующую демократическую систему. Немецкие коммунисты на излете «народной власти» придумали спасительный термин -- «реальный социализм». Мол, тот социализм, с которым мы сталкиваемся каждый день, сильно отличается от теории, но это тот социализм, который только и можно построить в реальных условиях. То, что мы имеем сейчас в России, -- это «реальная демократия». Она сильно отличается от идеального образа, сложившегося в головах правозащитной интеллигенции, но только такая демократия и может существовать в условиях нынешнего развития производительных сил, первичного накопления капитала, низкой активности гражданского общества, зачаточного развития партий и т.д. Последний саммит «восьмерки» в Генуе показал, что с этой несовершенной, но «реальной демократией» нас, похоже, готовы постепенно интегрировать в сообщество демократических государств Запада.

Но у нас есть своя, более близкая и насущная интеграционная проблема -- СНГ. Она буксует, и чем дальше, тем больше. Казалось бы, для развития интеграции есть все предпосылки: до сих пор общее экономическое и информационное пространство, неутраченная культурная и языковая общность, желание народов, наконец. Мне кажется, что, наряду с известными экономическими проблемами, серьезным барьером на пути интеграционных процессов между странами СНГ встало именно различное отношение к базовым демократическим ценностям.

Легче всего этот тезис пояснить на примере Белоруссии. Народы хотят объединения, президенты хотят (Лукашенко, по крайней мере, говорит об этом почти каждый день), все договора подписаны. Реального объединения не происходит. Туманны перспективы намеченных ранее на нынешнюю осень выборов в союзный парламент. И это не случайно. Достаточно задать простой вопрос. А как будут проходить эти выборы: по российским стандартам демократии или по всем известным белорусским? А как будут работать СМИ? Как заведено в Белоруссии или как заведено в России?

Стоит напомнить, что реальная интеграция в Европе началась только после того, как во всех странах были приняты единые минимальные стандарты демократических процедур. Конечно, с учетом исторических и национальных особенностей, но последовательно и необратимо.

На первый взгляд у этой проблемы есть простое решение. Пусть Путин на очередном саммите СНГ предложит подписать соглашение о следовании демократическим нормам. А иначе отключим газ. Только из этого ничего не получится. Все подпишут. Даже Ниязов, у которого своего газа достаточно. Брежнев тоже спокойно подписал «третью корзину» хельсинских соглашений, и в СССР после этого ничего не изменилось.

Нужна кропотливая и последовательная работа по пропаганде в странах СНГ уже воспринятых в России демократических ценностей. Причем это должна быть принципиально неправительственная программа. В новых независимых государствах любую активность наших государственных структур в этой области тут же воспримут как недопустимое вмешательство во внутренние дела. В конце концов, почему в России и других странах СНГ активно и небезуспешно работает частный американский Фонд Карнеги, немецкие фонды Эберта и Аденауэра, а Россия ограничивается только межгосударственными и дипломатическими контактами?

Сразу возникает естественный вопрос: кто за это платить будет? У нас нет такого мецената, как Карнеги в США, и таких мощных и богатых политических партий, как в Германии. Но мне кажется, наши финансово-промышленные группы уже подошли к пониманию того, что инвестиции в демократию в долгосрочной перспективе приносят неплохую прибыль. Почему бы обновленному президиуму Российского Союза промышленников и предпринимателей не скинуться понемногу на пропаганду российских демократических ценностей?

Да, российская демократия становится конкурентоспособным экспортным товаром. В конце 80-х демократы в странах СНГ поверили всевозможным «народным фронтам», что чем дальше от России, тем демократии больше. Может, тогда они были и правы. За десять лет ситуация коренным образом изменилась, но мало кто это осознал. Лукашенко вынужден соблюдать видимость демократических процедур не потому, что он оглядывается на Запад. Он туда не оглядывается. Он оглядывается на Россию. Теперь получается, что чем ближе к России, тем больше демократии. Остается только это объяснить и доказать.