В Москве есть ежегодное июньское стихийное бедствие -- тополиный пух. Как минимум в течение недели все дороги и газоны столицы покрыты серо-белой ватой, в воздухе летают вездесущие пушинки, забирающиеся в нос, рот и волосы, тополиные семена проникают даже сквозь плотно закрытые окна и забивают пылесосы... Опухающие и чихающие аллергики на чем свет стоит проклинают тополиную напасть, несмотря на ежегодные уверения врачей в том, что аллергическую реакцию, как правило, вызывает совсем не пух, а пыльца цветущих в это время растений. Пожарные боятся того, что легко загорающийся пух вызовет череду пожаров, дворники печально смотрят, как только что выметенный двор в считаные минуты покрывается белым налетом.

На традиционный вопрос «Куда смотрят власти?!» эти самые власти устало отвечают, что, дескать, «меры принимаются». Главный специалист по защите растений ГУП "Мосзеленхоз" Александра Мацук рассказала вчера ИТАР-ТАСС, что вырубать все московские тополя на корню никто не собирается. Тем более что они составляют всего 7,5% от всех зеленых насаждений города и «выделяют очищающие воздух вещества». Более того, по ее словам, большая часть столичных тополей -- это мужские особи, с которых пух не летит. Тем не менее, как может заметить любой москвич или гость столицы, оставшегося «женского меньшинства» вполне хватает для того, чтобы ежегодно засыпать своим "снегом" весь город.

По словам г-жи Мацук, основным способом борьбы с июньской пуховой напастью является обрезка тополей. Дерево просто обрубают на высоте шесть метров, и после этого оно еще пять лет никому не досаждает. Правда, это обрезание довольно дорогостоящее для города занятие. Как отметила представительница «Мосзеленхоза», такая "стрижка" в зависимости от высоты и ширины кроны может стоить порядка 1400 руб. А если тополь слишком высокий и для обрезки потребуется спецтехника, то это уже обойдется в 5 тыс. Кроме того, все «пуховые» тополя Москвы -- это наследие тяжелого прошлого, сейчас в столице сажают только «непылящие» сорта -- берлинский и пирамидальный.

Тополь, пожалуй, сейчас является самым распространенным деревом Москвы. По некоторым оценкам, в столице растет до 400 тыс. этих деревьев. Впрочем, так было далеко не всегда: говорят, что еще полвека назад тополь встречался на городских улицах не так уж часто. Однако постепенно эти неприхотливые деревья стали чуть ли не основным символом Москвы, наряду с рубиновыми звездами Кремля, дорожными пробками, университетом, манежем и кепкой г-на Лужкова.

По одной из распространенных версий, массовая высадка тополей в столице прошла еще в сталинскую эпоху, когда, дескать, власти вознамерились сделать Москву зеленым городом. Но более достоверной считается «хрущобная» гипотеза. Видимо, тополя завоевали столицу тогда, когда началось массовое строительство спальных районов. Поскольку советский стиль застройки предполагал предварительную вырубку всех зеленых насаждений, новые многоквартирные дома поначалу стояли на голых перекопанных пустырях. Для того чтобы хоть как-то облагородить этот лунный ландшафт, и штатные озеленители, и сами жители сажали побольше кустов и деревьев. А тополя, естественно, пользовались большой популярностью: это дерево почти на любой земле растет исключительно быстро, особого ухода не требует, болеет редко и, даже если какой хулиган его сломает, быстро пустит новые побеги. А разбираться, является саженец мужским или женским деревом, никто не собирался. Да и с аллергией и астмой в стране тогда было проще: серьезной и массовой проблемой эти заболевания стали считать лишь в 80-х годах.

Позже тополь стал побеждать остальные виды и за счет того, что он хорошо приспособлен к городской экологии. Не так просто отыскать растение, готовое существовать в суровых условиях мегаполиса. И если хвойные деревья, к примеру, в московском смоге мучаются и погибают (сейчас в столице не так просто отыскать сосну или лиственницу с живой, а не засохшей верхушкой), то тополям, похоже, автомобильные выхлопы нипочем.

В результате тополь стал чем-то вроде «московской сакуры». В Японии ежегодно все ждут периода цветения розовой вишни -- это знак прихода весны. В столице тополиный пух знаменует начало настоящего городского лета -- жаркого, душного и пыльного. Правда, в отличие от японцев, москвичи свою «пуховую сакуру» почти ненавидят, но поделать, увы, ничего не могут.

Кстати, почти два года назад, 13 июня 2003 года, когда журналисты приставали к «Мосзеленхозу» с вечным «пуховым вопросом», та же Александра Мацук объясняла про ту же самую «глубокую обрезку деревьев», про то, что теперь в городе высаживаются лишь мужские особи и непылящие сорта этих деревьев, про то, что тополя вырубать нельзя, поскольку они благотворно воздействуют на воздух... Тем не менее то ли «Мосзеленхоз» не успевает обрезать женские деревья, то ли берлинских тополей сажают мало, но за два прошедших года в Москве июньского пуха меньше, кажется, не стало.