«3petiX» -- этаким замысловатым способом труппа «По.В.С.Танцы» пишет название своего спектакля «Триптих». Название спектакля труппы «Игуан-танц-театр» -- «Popupgrade» тоже можно расшифровать, лишь лично спросив у режиссера, что оно значит. (Нина Гастева произносит монолог о том, как ее театр преобразует поп-культурные символы.) Современный танец и в Москве и в Питере («Почти Внутренне Свободные Танцы» -- восемь лет работающий в столице театр, «Игуанцы» привезли свою премьеру с брегов Невы) упорно старается казаться сложным и загадочным -- что выдает его безусловные подростковые комплексы. Но две премьеры, сыгранные в один вечер на сцене Театра Луны в рамках проекта «Перформания» (его проводит агентство театров танца «Цех»), показывают, какие разные дороги выбирают театры contemporary dance

«Игуан-танц-театр» -- маршрут общественный. Они решают бороться с попсой и ставят спектакль про Барби и Кена. (Блондинка с аффектированно стервозным выражением лица, высокий нескладный молодой человек с выражением донельзя простоватым и -- видимо, Синди? -- черноволосая девушка, старательно таращащая глаза). В течение чуть не сорока минут две девушки и молодой человек изображают угловатую походку кукол; и это единственный пластический ход в спектакле. Все остальное -- мелкие режиссерские штучки с неприятным физиологическим окрасом. Вот парень с девушкой сдирают со второй девушки отслаивающуюся кожу (нет, конечно, это наклеенный на лицо, руки и колени прозрачный грим -- но сделано убедительно-тошнотворно). Вот молодого человека начинает тошнить -- изо рта у него что-то вываливается кусками в подставленный платочек. «Игуан-танц-театр» делает спектакль про превращение попсовых кукол в людей -- в программке это называется «имплантацией кровеносной системы», -- но человеческая жизнь представляется артистами весьма неприглядной.

Посередине спектакля на экран начинают глубокомысленно проецироваться пустые листы ежедневника, страницы деловых газет и гороскопы. Качество этого видео, что называется, сделано на коленке -- все мутно, коряво и плохо смонтировано, но можно галочку ставить: задействованы новые технологии. А когда во второй половине спектакля в фонограмме возникают бессмысленные, но матерные диалоги, а на экране красочно взрывается игрушечный самолетик, становится как-то совсем неудобно за режиссера, разменявшую пятый десяток лет. Любительское видео плюс матерщина плюс намеки на злободневность -- и нулевая хореографическая изобретательность -- совершенно безнадежный случай.

Совсем иначе работают «По.В.С.Танцы». Их интересует движение прежде всего, движение как таковое -- границы человеческих возможностей. Два соло (Александра Конникова, Альберт Альберт) и затем возникающий дуэт -- череда вопросов к собственному телу: сможешь ли ты? Сможешь ли выгибаться в судороге, имитировать мутно захлебывающуюся походку дауна, остервенело гыкая, бить маленьким ножиком в яблоко -- сможешь ли освободиться от памяти цивилизации и при этом ничем не погрешить против железных законов сцены, цивилизацией изобретенных? Монолог Конниковой называется «Ключ», и в программке стоит декларация «я могу открыть любую из дверей моих внутренних комнат». И Конникова и Альберт (изображающий мертвое тело, которое обводит «краской» -- взбитыми сливками, фыркнутыми из баллончика, -- служащий, а затем это тело смотрит на свой собственный контур и начинает пытаться этот контур трахнуть) не выясняют отношения с миром. Они разбираются с собой -- вроде бы естественно, но четко прочерчивая последовательность «завязка-кульминация-развязка», -- и кажется, это самый плодотворный путь для развития танца вообще и contemporary dance в частности.