Конституционный суд открыл дорогу для пересмотра и отмены вступивших в силу оправдательных приговоров, разрешив надзорной инстанции аннулировать оправдательные и слишком мягкие судебные решения. По мнению экспертов, вынесенное вчера постановление КС, устраняющее излишний либерализм действующего Уголовно-процессуального кодекса, на бумаге верное и направленное на защиту потерпевших, на практике скорее всего приведет к тому, что чаша весов Фемиды будет теперь еще чаще склоняться на сторону прокуратуры. Такое уже происходило с некоторыми решениями КС -- российское правосудие, увы, способно исказить даже самый совершенный закон.

Примечательно, что среди шестидесяти заявителей, обратившихся в КС -- их внушительное число говорит об актуальности проблемы, -- оказался и уполномоченный по правам человека в РФ Владимир Лукин. Такой союз с прокуратурой довольно необычен для главного правозащитника страны. Ст.405 УПК, дисквалифицированная вчера КС, еще в период принятия кодекса была предметом жесточайших дебатов. Ставшая отчасти личной победой руководителя группы разработчиков кодекса Елены Мизулиной данная норма не допускает пересмотра в порядке надзора "оправдательного приговора либо определения или постановления суда о прекращении уголовного дела".

Однако на практике этот либеральный порыв столкнулся с пороками отечественной юстиции, о которых и писали обратившиеся в КС заявители, включая омбудсмена. Лейтмотивом их жалобы было утверждение, что оспоренная норма нарушала принципы баланса прав потерпевшего и обвиняемого, справедливости и неотвратимости наказания. В обращении утверждалось, что уголовные дела безосновательно закрывались или же кассационная инстанция попросту меняла квалификацию, скажем, превращая убийство в убийство по неосторожности. И у потерпевшего уже не оставалось практически никаких инструментов для защиты своих прав. В этой связи Владимир Лукин сослался на протокол №7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, который предусматривает, что, если в процессе предыдущего разбирательства были допущены существенные нарушения, то не должно быть препятствий для повторного рассмотрения дела.

Тем не менее представляющая Госдуму в КС Елена Мизулина отчаянно сражалась за свое детище. Еще в марте она доказывала, что "принцип -- нельзя судить дважды за одно и то же преступление -- лежит в основе концепции уголовного судопроизводства", а действующий УПК позволяет пересмотреть такие спорные приговоры с учетом вновь открывшихся обстоятельств, например, в связи с ложностью показаний свидетеля. "Новый УПК позволяет рассматривать дело по вновь открывшимся обстоятельствам, но не все обстоятельства могут быть признаны таковыми", -- сказал и представитель президента в КС Михаил Митюков.

Однако позиция поддержавшей заявителей Генпрокуратуры, озвученная замгенерального прокурора Сабиром Кехлеровым, показалась КС более убедительной. И в итоге он признал ст.405 противоречащей Конституции. В постановлении говорится, что по действующему УПК "сторона защиты подсудимого ставится в преимущественное положение по отношению к стороне обвинения -- потерпевшему и прокурору, что не согласуется с конституционными требованиями об осуществлении судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон".

Елена Мизулина, разгневанная таким решением, заявила журналистам, что "это шаг на 50 лет назад". Между тем в постановлении КС все же постарался установить баланс -- расширить права потерпевшего, но при этом защитить обвиняемого от произвола. Так, надзорная инстанция сможет только отменить оправдательный или слишком мягкий приговор, но не ухудшить положение подсудимого. Кроме того, пересмотр по жалобе потерпевшего и по представлению прокурора как обвинительного, так и оправдательного приговора возможен лишь в течение года с момента его вступления в силу. Впрочем, окончательный срок должен будет установить законодатель. "Это, конечно, ослабит позиции и без того слабой стороны в процессе -- обвиняемого", -- считает адвокат Анна Паничева. Однако в целом юристы согласны с постановлением КС. "Потерпевший также должен пользоваться судебной защитой, -- считает адвокат Юрий Костанов. -- Действующий же УПК возможности для отмены судебной ошибки практически не предоставлял. Ведь институт пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам, о котором говорили во время слушаний в КС, означает наличие этих вновь открывшихся обстоятельств. В запросах же говорилось о переоценке старых обстоятельств".

Так или иначе, но теперь нельзя исключить произвольного применения решения КС. "Восстановление пересмотра оправдательных приговоров не защитит потерпевших, -- уверена Елена Мизулина. -- Это будет служить интересам недобросовестных следователей, прокуроров и судей. Восстановление в таком виде пересмотра приговоров затянет уголовные процессы на годы". Видят эту опасность и адвокаты. "Когда в 2003 году КС расширил возможности для возвращения дела на доследование, пошли злоупотребления, -- рассказывает Анна Паничева. -- Ошибки вместо пяти дней устраняются месяцами". "Злоупотребления будут, но они есть и сегодня, -- считает Юрий Костанов. -- Чтобы их не было, нужны другие судьи и другое отношение Верховного суда к нарушениям, допускаемым судьями".

В любом случае многое теперь зависит от законодателя, который согласно решению КС "обязан сформулировать безусловные основания с тем, чтобы исключить произвольное применение закона". И хотя в постановлении КС это прямо не говорится, из него вытекает, что речь идет именно о грубейших процессуальных нарушениях, например, когда у потерпевшего не было возможности изложить свою позицию. От того, насколько парламент учтет эту позицию, зависит соблюдение прав обвиняемых.