Новый, и как явствует из заголовка, окончательный вариант договора о разграничении полномочий между федеральным центром и Чечней опубликован в одном из последних номеров газеты «Чеченское общество». Проект договора состоит всего из 11 пунктов, уместившихся на двух страницах. Из него вообще вычеркнуто большинство амбициозных требований, которые ранее ставили перед федеральным центром чеченские власти.

История разграничения полномочий между федеральной властью и Чечней длится уже около двух лет. Первый проект был подготовлен администрацией Ахмата Кадырова летом 2003 года вскоре после принятия новой чеченской конституции. Он занимал 27 страниц и включал в себя положения, позволяющие Чечне организовывать местное самоуправление в рамках национальных традиций, устраивать свободные экономические зоны и самостоятельно распоряжаться чеченской нефтью. Явные ляпы, например требование о создании Национального банка с правом эмиссии, из документа вычищала комиссия под председательством главы администрации президента России.

В конце 2004 года в Грозном разработали новый проект договора. Однако когда в январе он стал достоянием гласности, стало понятно, что подписать документ к маю, как предполагалось, вряд ли удастся. Уж слишком многого хотели от федерального центра власти в Грозном. Чечня объявлялась на десять лет регионом интенсивного экономического развития, получала в распоряжение все природные ресурсы, включая нефть, оставляла себе все собранные на ее территории налоги, освобождала своих жителей от платы за газ и электричество, требовала кредитов на 3 млрд руб. в год. Кроме того, в договоре появилось требование возместить чеченцам потери от неучастия в ваучерной приватизации (от распространения ваучеров на территории Чечни отказался Джохар Дудаев), а также существенно увеличить суммы компенсаций жертвам депортации. При «потолке» такой компенсации в целом по России в 4 тыс. руб. авторы документа просили дать депортированным чеченцам по 720 тыс. руб. Умножив эту сумму на число претендентов получалось 120 млрд руб., что примерно вдвое превышает количество финансовых средств, выделенных на восстановление Чечни в последние четыре года (64 млрд руб.). В проект договора было вписано еще одно невыполнимое требование о запрете вмешательства российских силовых структур «во внутренние дела республики». Одним словом, пророссийское руководство Чечни просило таких преференций, о которых, по мнению многих российских политиков, не могли мечтать даже Джохар Дудаев с Асланом Масхадовым. Составители договора из рабочей группы Госсовета Чечни смутились, стали оправдываться, что это только черновик и тексту договора предстоит долгое согласование. Было и другое объяснение -- мол, так заведено в России: проси больше -- дадут хоть что-то.

Сейчас в чеченском полпредстве в Москве в качестве возможного срока подписания договора называют уже июнь. Однако в полпредстве нет полной уверенности ни в этих сроках, ни в том, что будет подписан именно проект, опубликованный в газете «Чеченское общество», хотя он гораздо «скромнее» прежних вариантов. В договоре сохранилось лишь требование предоставить Чечне на десять лет статус «региона интенсивного экономического развития». Наполнить конкретным содержанием этот статус предлагается российскому правительству в течение полугода с момента подписания. Вопросы владения, пользования и распоряжения природными ресурсами также предлагается урегулировать в течение полугода. Таким образом, из договора исчезло ключевое требование, на котором Ахмат Кадыров не уставал настаивать: полная передача в руки чеченских властей добываемой в Чечне нефти. Сейчас нефть в республике (до 3 млн тонн в год) добывает дочерняя компания «Роснефти», принадлежащая пополам республике и материнской компании.

Впрочем, обязательства федерального центра по отношению к Чечне по версии разработчиков договора и без нефтянки выглядят впечатляюще. Москва должна отменить все акты, ограничивающие экономическую и внешнеэкономическую деятельность Чечни и права и свободы ее жителей, в течение месяца создать комиссию по определению объема нанесенного региону ущерба и определить порядок его возмещения. Один из разработчиков проекта, глава Госсовета Чечни Таус Джабраилов полагает, что объем ущерба экономике и социальной сфере Чечни, нанесенный двумя войнами, оценивается в 160--180 млрд долларов.

В проекте остались приватизационные требования. Федеральным органам и чеченскому правительству предлагается обеспечить «участие населения Чеченской Республики, не получившего приватизационные чеки, в ежегодных программах приватизации федерального, государственного, муниципального имущества на территории Российской Федерации с долей на одного человека, установленной указом президента Российской Федерации от 14 августа 1992 года «О введении в действие системы приватизационных чеков в Российской Федерации» с индексацией на момент выпуска соответствующего нормативного правового документа». Про компенсации за депортацию не говорится, записано только, что в Чечне должны приниматься меры к реализации российского закона о реабилитации репрессированных народов. Появился и параграф, отсутствие которого возмущало критиков прежних проектов: Чечня предлагает России законодательно определить статус граждан, получивших ранения или увечья и ставших инвалидами в результате проведения мероприятий по восстановлению конституционного порядка. Правда, о семьях погибших при исполнении, равно как и о людях, вынужденно покинувших территорию Чечни после прихода к власти Джохара Дудаева, в документе умалчивается.

Зато предложено создать межведомственную комиссию по поиску пропавших без вести начиная с 1991 года. Список пунктов, касающихся преодоления мрачного наследия прошлого, венчает предложение провести чечено-ингушские переговоры об административной границе, которая после распада Чечено-Ингушетии в 1992 году так и не была утверждена, что привело к территориальным разногласиям.

Есть в проекте и совсем уж экзотическое предложение: предоставить Чечне право на ежегодную поставку из стран -- должников России товаров и технологий в счет погашения долга.

Несмотря на то что нынешний вариант договора намного более приемлем для федерального центра, некоторые чеченские политики опасаются, что Москву он также не устроит. «Анализ хода договорного процесса показывает, что российская элита еще не готова к глубоким переменам в подходах к разрешению кризиса в Чечне, -- полагает директор регионального филиала Центра содействия стабильности в Чеченской Республике, бывший спикер чеченского парламента созыва 1996 года Амин Осмаев. -- Скорее всего дело идет к заключению декларативного договора с последующим заключением серии малозначащих соглашений. А это означает сохранение стратегической опасности для территориальной и государственной целостности Российской Федерации и продолжение трагедии чеченского народа».