В мультфильме «Трое из Простоквашино» размякший, раздобревший от ласк кот Матроскин хвастался маме Дяди Федора: я, мол, дескать, не только мурлыкать умею, но и варенье варить, и коров доить, и крестиком вышивать, и на швейной машинке тоже... Представить авангард не подвигом Матросова, а трудами и днями кота Матроскина, согласитесь, это радикально. Однако куратор новой московской галереи Гари Татинцяна Марина Лошак решилась на этот отважный шаг.

Главным героем придуманной ею выставки оказались листы из альбома с сорока силуэтами графа Федора Толстого. В давние времена альбом приобрел знаменитый коллекционер М.П. Боткин у дочери Федора Толстого Катерины Юнге. Кем только граф Толстой не был за всю свою долгую (1783--1873) жизнь! В каких только амплуа себя не попробовал! И мореплаватель, и декабрист, и балетный либреттист, и медальер, и вице-президент Императорской Академии художеств. И (что твой кот Матроскин) рисуночки в дамские альбомы рисовал фантастически виртуозно, и силуэтцы из черной глянцевой бумаги искуснейшим образом вырезал. Большой оригинал! Отличный герой авантюрного романа, он плел свою биографию как искуснейшее кружево, прихотливое и затейливое.

Прихотливо и затейливо смотрятся и силуэты из альбома Толстого, разделенные по сюжетам на пять тематических групп, от любовных идиллий до батальных эпизодов кавказских войн и Крымской кампании 1853--1856 годов. В каждом случае Толстой ювелирно вырезал наложенные на светлый фон сложнейшие по форме черные силуэты и этим не ограничивался. Делал в силуэтах тончайшие прорези, добиваясь эффекта дополнительного освещения, солнечных бликов.

Сказать, что картинки Толстого гениальны, язык не поворачивается. Безумно обаятельны? Да, без сомнения. Именно как не претендующий на многое (даже в своей ошеломляющей скрупулезности) жанр наивного, домашнего рукоделия. Это памятник досугу, роскоши праздного времяпрепровождения, когда каждый бисерный листочек на дереве, каждая тонюсенькая кошачья лапка-ниточка, каждый стежок и дырочка в бумаге свидетельствуют о наслаждении уютом, покоем, умении никуда не спешить, не суетиться и получать удовольствие от бытия как оно есть.

Вроде бы альтернативные авангарду ценности. Ан нет! -- воскликнула проницательная Марина Лошак. И лихие формальные эксперименты русских конструктивистов Эль Лисицкого, Александра Родченко, Григория Зимина представила «теневым двойником» милого домашнего рукоделия. Речь идет о созданных авангардистами образах в жанре «фотограммы»: такого же черно-белого, такого же элементарного по технологии вида творчества, что и рукодельный «силуэт». Фотограмма -- это фотоотпечаток, полученный без участия объектива фотокамеры. Предмет кладется на фотобумагу и отпечатывается на ней под воздействием сильного света в лабораторных условиях. В результате получается тот же «негативный» образ, что и в силуэтах. Самая плотная часть положенного на бумагу предмета отпечатывается белой. Прозрачные, пропускающие свет части -- темными. Элементарно как дважды два.

Фотограмм на выставке куда меньше, чем альбомных листков Толстого. Прискорбно то, что вежливое уважение к ним несопоставимо с восхищением к феноменальному усердию именитого графа.

Для форзаца альбома «Красная Армия» Александр Родченко выложил на листке орнамент из игрушечных самолетиков и танков. Эль Лисицкий засвечивал стаканы и пинцеты. В 50-е годы Александр Хлебников делал фотограммическую рекламу советских синтетических изделий -- перчаток, чулок. Все получалось мило, талантливо. При желании можно даже порассуждать о проявленной в этих листочках квинтэссенции, модульной сетке того или иного стиля (конструктивизма, как у Родченко, или ар-деко, как у А. Хлебникова). Но почему-то мысль занимает другое -- а именно ничтожное число предъявленных на выставке фотограмм. «Почему так мало?» -- с этим вопросом я обратился к директору галереи Гари Татинцяну. Он ответил честно и прямо. Малое число сохранившихся фотограмм и характерная «эскизность» (грубее -- небрежность) их исполнения -- особенности национального российского менталитета. Если отцы-основатели фотограммы, мастера западного авангарда Кристиан Шад, Ман Рэй, Мохой-Надь были озадачены перфектной разработкой конструкции фотоимиджа, то наши художники (за исключением, быть может, того же Родченко) на выстраивание композиции много времени не тратили. Действовали по принципу «кинь на бумагу, засвети, шедевр получи». Вот и кидали все, что есть под рукой, от цветочков и ложечек до носков и перчаток. И -- как следствие -- результатами труда особо не дорожили. Поэтому сохранились единицы советских фотограмм. Почти все, что есть, можно посмотреть на новой выставке.

После беседы с Гари Татинцяном я сформулировал для себя то понятие, что прочно связывает силуэты графа Толстого с фотограммами советских художников. Это понятие освобождает от пут академических «многих знаний» и стимулирует страсть к эксперименту и авантюре, потому является ключевым для обозначения «негативного» имиджа авангарда. Понятие это -- «дилетантизм». За то, что авторы выставки «Черным по белому» не побоялись познакомить нас с этой составляющей «великой утопии», большое спасибо.