Если бы душа литературного героя могла вселиться в человека, то все бы заметили, что барон Мюнхаузен ныне обитает в «Геликоне» и зовется Дмитрием Бертманом. Он не выносит серьезных лиц и занудства. Живет фантазиями, которые здравомыслием и правдивостью превосходят реальность. Вызывает столько же жарких споров, сколько его предшественник. Манкирует семейной жизнью, но полон чувства любви. Материально преуспевает: если в прежнем квазителесном воплощении он владел лишь скромным имением, то теперь, обитая в старинной усадьбе («Геликон» располагается в особняке Глебовых-Стрешневых -- бывшем Доме медика), обладает целым государством. Название этой страны -- «Геликон» -- отсылает к древнему мифологическому холму, на котором, по мнению греков, суетятся болтливые девы в белых туниках во главе с полуобнаженным красавцем с лирой в руке. Еще оно означает лихо закрученную железную трубу патефона, разверзшуюся на конце и издающую нестерпимые звуки. Так же двояка и жизнь в царстве-государстве: она течет меж священных берегов умудренности и крутых обрывов легкомыслия. Судя по тому, что делает режиссер Дмитрий Бертман-Мюнхаузен (в прошлом -- одиозный разрушитель традиций, теперь -- народный артист России), это счастье, если удается быть разумом взрослым, а сердцем -- ребенком.

К прошлым подвигам Мюнхаузена его храбрый наследник прибавил другие: «Мавра», «Маддалена», «Служанка-госпожа», «Паяцы», «Травиата», «Пиковая дама», «Аида», «Летучая мышь», «Кармен», «Царская невеста», «Евгений Онегин», «Сказки Гофмана», «Мазепа», «Золотой петушок», «Леди Макбет Мценского уезда», «Фальстаф», «Кащей Бессмертный», «Лулу», «Средство Макропулоса», «Гершвин-гала», «Диалоги кармелиток», «Норма», «Милосердие Тита», «Набукко». И это еще не полный перечень названий, поставленных в театре за 15 лет.

«Подростковый юбилей» -- так назвал дату дружественный депутат Мосгордумы Евгений Бунимович. Хотя на самом деле суетливым дерзким тинейджером «Геликон» был в начале 90-х годов -- уморительным, жалким, интригующе-захватывающим. Оркестр: пианино, аккордеон, жиденький недокомплект одиночных струнных и духовых. Декорации из домашнего скарба. Странности в афише: «Гадкий утенок», «Туда и обратно»... На сцене -- обескураживающий артист Сергей Яковлев своим «накачанным» видом и «актерским» пением заставляет сомневаться в том, оперный ли это театр вообще.

Сейчас «Геликон» -- горделивый победитель, зрелый муж, опытный, уверенный в себе. Но, бесконечно расширяя репертуар и поворачивая его самым неожиданным боком, вопросы ставит все те же: что есть оперный спектакль? Недавно, словно ностальгируя по юношескому поиску, Бертман «взял влево» и, отдыхая от «Геликона», поставил со студентами Центра оперного пения Галины Вишневской оперу-пародию 1909 года «Вампука, невеста африканская». Опус Владимира Эренберга -- о том, как не надо сочинять оперу. Бертман экстраполировал идею на режиссуру и угодил в парадокс: пародируя традиционалистов и новаторов и показывая, как не надо ставить оперу, он создал превосходный пример того, как ставить оперу надо. Подобных трюков полны и геликоновские постановки Бертмана.

Теперь главная мечта геликоновцев -- собственный комфортабельный дом. В юбилейный год она начнет сбываться. Старый Дом медика с тесным планшетом вместо настоящей сцены забудется, усадьба Глебовых-Стрешневых, приютившая бертмановцев, преобразится. Вырастет атриум с прозрачным куполом, а внутренняя отделка будет апеллировать к дворянским временам. А пока (примерно года три) «Геликон» поживет на Новом Арбате, в здании калягинского театра Et Cetera, который, в свою очередь, переезжает на новое место. Свои фантазии о новом доме геликоновцы воспели и в юбилейном гала-концерте. Облачившись в рыжие каски, пренебрегая правилами безопасности и залезая на многометровые леса, они пели арии, играя в стройку века: зависая над чертежами, колдуя с калькуляторами, орудуя кирпичами, размахивая топориками, жужжа дрелями... В игре участвовала вся труппа, а каждую арию пели по двое, трое или даже четверо (тот же принцип Бертман использовал в представлении «Гершвин-гала»). Особенно артистично и музыкально прозвучала «Блоха» в исполнении целой компании басов во главе с блистательным Дмитрием Скориковым.

Даже в не слишком серьезном праздничном представлении «Геликон» показал себя театром, во главе которого стоит режиссер, делающий спектакли, а не «проекты» или «продукты». Театр востребован на Западе и одновременно -- предмет национальной гордости. Здесь даже для дирижера находятся роли с костюмами, мизансценами и прыжками; а Розину или Графиню, если надо, споет бас. Здесь уже 15 лет подряд принимают все, кроме скуки. Хотя масштабные феерии и шутки приходится разыгрывать, как сказал кто-то на юбилее, -- «на столе чиновника среднего звена, утыканном колоннами».