В понедельник почти все музеи и галереи обычно закрыты. В этот понедельник главным событием художественной жизни должен стать вердикт Таганского суда в процессе «Осторожно: религия» (см. «Время новостей» от 17 марта). Каким ни будет решение суда, оправдательным или признающим вину, ясно, что на этом дело не остановится и художникам еще не раз придется доказывать свое право на свободное высказывание.

Выступления особо чувствительной общественности по поводу выставок, оперы и балета со всей очевидностью свидетельствуют о набирающем силу тренде. Отворачиваться тут нет никакого резона. Гражданские и другие права искусства ставились под сомнение на протяжении всей его истории. Среди радикальных оппонентов искусства имена весьма почтенные: Платон, Савонарола, Толстой. Пикеты, запреты, охота на ведьм в обличье современных художников -- рецидивы подобных эксцессов случаются и в наше время в самых веротерпимых уголках мировой цивилизации. Тысячелетнюю войну со всевозможными, часто выдающимися обвинителями искусство, если и не выиграло, то и не проиграло. Но подозрение в фундаментальной греховности с искусства не снимается.

Оно может и не иметь традиционно религиозного оттенка. В искусстве тревожит всякое отклонение от воображаемых норм. Именно этой теме посвящена проходящая последнюю неделю в Любляне выставка словенских и российских художников, которая так и называется -- «7 грехов». Название, конечно, ироническое. Имеются в виду не канонические семь смертных грехов, а семь самых стереотипных грехов восточных европейцев: утопия, коллективизм, непрофессионализм, цинизм, мазохизм, лень и преклонение перед Западом. Собственно, речь идет о проблемах и путях вхождения восточноевропейского искусства в мировое артсообщество. Кроме всего прочего, на человеческом уровне это ироническая реакция восточных европейцев на ироническое отношение Запада к Востоку.

Семичастная аналитика греха в экспозиционной реальности все же тяготеет к слитной греховности как таковой. Залы люблянской «Модерна Галерии», хотя и просторны, но все же тесны для приблизительно ста участников выставки. Работы теснят друг друга; живопись, объекты, инсталляции заслоняются тут и там стоящими видеомониторами. Кураторы Зденка Бадовинац, Игорь Забел и Виктор Мизиано -- сторонники общекультурологической, расширительной интерпретации искусства. Поэтому рядом с именами самых известных художников последних десятилетий -- от Монастырского и Пригова до групп «Эскейп» и «Радек» -- колоссы кино Иоселиани и Хуциев и модные музыкальные видеоклипы. Самый спокойный по экспозиции зал посвящен, естественно, лени («Жил певчий дрозд», Пепперштейн, Алимпиев и т.д.). Логично и стройно выстроен зал утопии (Злотников, Колейчук, Захаров, Погачар, Драган Живодиев и др.) с видом из окна на утопическую инсталляцию -- кипятильник для изменения северобалканского климата русского люблянца Фишкина. Самый тесный и какофонический -- зал цинизма. Мешаются звуки словенских и питерских панк-групп, хихиканье Масяни и завывания группы «Лайбах». «Немцы» Михайлова «перемигиваются» с «Достоевскими» Монро, бурлит объект Сокова «Сердце Корвалана» и нагло выпячивает свою яркость полотно Звездочетова, символически изображающее все семь грехов.

Не сводятся ли все грехи к греху цинизма? Так или иначе они способны превращаться друг в друга, и этому имеются экспозиционные подтверждения. Отдельным грехам не хватает отдельных залов, иные совмещаются в одном зале. Это несколько мешает идентификации художников и их греховной принадлежности. Любопытно, что «Баррикада» Осмоловского -- документация акции 1998 года к юбилею событий мая 68-го -- попала в зал Преклонения перед Западом.

Выставка в Любляне встраивается в ряд выставок двух городов, таких, как «Париж -- Москва», «Москва -- Берлин», а теперь и «Москва -- Варшава». Последняя открылась на днях в Новой Третьяковке. На ней представлены польские и советские художники старшего поколения (подробнее см. «Время новостей» от 25 марта). Вслед за ней в ГЦСИ открылась выставка современных польских и российских художников «За красным горизонтом». Выставка в целом очень гармоничная, демонстрирующая художественное осмысление общего культурного и политического прошлого и схожесть путей перехода к новым условиям функционирования искусства. Как нам быть с общими утопическими ностальгиями (инсталляция Ирины Кориной), как обживать пространство нового культурного хаоса (фото, объекты и видео Георгия Острецова)? Но во взаимоотношениях двух соседних и в общем-то братских культур были, есть и вновь появляются детали едва ли гармоничные. Такую культурологическую деталь воспроизводил на открытии выставки перформанс Максимилиана Роганова. Молодой художник в экзотическом костюме с наклеенной бородой бродил по выставочному залу, периодически наклеивая на стены вывески с надписью «Улица Джохара Сусанина». В странном именном гибриде сплелись две малоприятные легенды из новейшей и давней истории. Как известно, Москва обижена на Варшаву за наименование одной из площадей польской столицы именем лидера чеченской независимости. В свою очередь нашим главным национальным праздником должен в этом году стать день 4 ноября. Годовщина освобождения Москвы от поляков. Очевидно, не случайно недавно, как раз к торжествам, где-то в Костромской губернии были обнаружены мощи Ивана Сусанина.

Кто и чьи таким образом задевает чувства? И виноваты ли опять художники в том, что чувства неизбежно задеваются? Мифы и предания -- неустранимая составляющая общественного сознания, и не вина художников, что у тех, кто отвечает за их использование на политическом уровне, очень часто не хватает по меньшей мере воображения. Этот недостаток воображения с большей или меньшей степенью таланта художники пытаются восполнить в силу своего дарования. Судить за это, выходя за рамки художественного суждения, совсем неумно.