Владимир Путин получил дорогой подарок от идеологов коммунистической партии. Вчера Валентин Купцов назвал отказ президента хоронить мумию Ульянова-Ленина «смелой и честной позицией, которая отражает общее настроение значительной части нашего общества и охладит горячие головы антикоммунистов и гробовщиков истории». Несмотря на жару, поклонники многолетнего разложения тела могут по-прежнему собираться на Красной площади столицы.

Реверанс верхушки компартии в адрес Кремля, впрочем, вряд ли будет поддержан большинством партийцев. То, чем в среду гордился Владимир Путин, -- небывалое продвижение реформ в Государственной думе -- Геннадий Зюганов ранее уже назвал измывательством. Но лидерам единственной в России массовой партии нет никакой нужды переходить от критики экономической политики Кремля к борьбе за власть с нынешним главой страны. Он нашел им место в этой жизни, которое и почетно, и приятно. В России «большая традиция социал-демократического, в том числе коммунистического движения», заявил г-н Путин. Хорошие перспективы у коммунистов, по его словам, сохранятся, если они «не будут цепляться за старое», а если будут -- то для них настанут «тяжелые времена». А поскольку КПРФ уже зарекомендовала себя партией, цепляющейся за старое только в ожидании подходящей цены, тяжелые времена ждут лишь рядовых коммунистов, но ни в коем случае не их лидеров.

Проблема, стоящая перед Путиным, однако, состоит не в том, чтобы нейтрализовать КПРФ. С этой задачкой из области политтехнологий специалисты худо-бедно справлялись и при первом президенте. Настоящая проблема -- в России как таковой. Владимир Путин чрезвычайно дорожит «некоторой стабилизацией и консенсусом», возникшим благодаря тому, что либералам трудно спорить с экономической политикой режима, государственникам приходится приветствовать усилия по выстраиванию внятной власти, а большинство россиян покупается на лозунг «наведения порядка».

Захоронение трупа Ленина или решение навечно сохранить этот аттракцион у стен Кремля были бы важны именно сейчас -- иначе, как публично опасается президент, призрачный «консенсус» мог бы распасться, народно-хозяйственный комплекс России пережил бы потрясения от рабочих протестов и скупки валюты, а административные реформы натолкнулись бы на популистский саботаж. То, о чем объявляет президент, в конечном итоге намного страшнее для компартии и ведомых ею обездоленных масс. Он предлагает вначале выстроить нормальную экономику, а потом спросить у главных ее субъектов -- граждан-налогоплательщиков, что делать с историческим трупом. Рискнем предположить, что если ему все это удастся, ответ будет: «Наплевать». И компартии будет вредно переименовываться в Российскую социал-демократическую рабочую партию, как это лукаво предлагает сейчас г-н Путин, поскольку в скобках придется писать не «большевиков», а «меньшевиков». Разумные функционеры КПРФ это, наверное, предвидят, а потому уже отказались.

Вопрос лишь в том, что благие намерения сделать граждан, как выразился президент, «богатыми и гордыми» за свою цивилизованную страну упираются в общепризнанный порок России -- крупномасштабное воровство и коррупцию. К ним, как уверены избиратели г-на Путина, причастны и власти. Разубедить население в этом -- вопрос к г-ну Путину, вполне внятно оговорившемуся во фразе «доверие к деятельности руководства может быть восстановлено, если только то, что мы говорим и обещаем, будет исполняться -- в экономике, финансах, политической сфере, везде». Это «если» пока не наступило. Так что пусть Ленин лежит, а то своруют.