Как давно ожидалось, Госдума вчера сразу во втором и третьем чтениях приняла поправки к федеральному закону «Об обороне» и тем создала правовые основы для применения вооруженных сил внутри страны. Лишь против терроризма, но зато всем имеющимся в распоряжении армии вооружением.

Представитель комитета нижней палаты по обороне поспешил пояснить: хотя, конечно, армия предназначена для отражения агрессии против страны, но теперь модифицированный несколькими строчками закон предназначение вооруженных сил значительно расширил. По мнению спикера Госдумы Бориса Грызлова, теперь «появится реальная возможность сократить потери среди сотрудников правоохранительных органов». Видимо, для бывшего министра внутренних дел возможность увеличения армейских потерь не слишком страшна. Не по его ведомству.

Приняв закон, парламентарии наконец фактически признали, что в обеих чеченских кампаниях сводные части и подразделения вооруженных сил, собранные из необученных мальчишек и составлявшие костяк более чем стотысячной группировки войск, действовали без закона. И, как во время афганской эпопеи, любой военкоматовский «трудяга» мог потом сказать вернувшемуся с войны инвалиду: «Я тебя туда не посылал».

Настоятельные просьбы по-настоящему боевых генералов ввести на территории Чечни чрезвычайное положение оставались без ответа. И получалось, что дом, в котором спрятались два перепуганных боевика, ровняли с землей танковыми снарядами. А на каком юридическом основании собирались бомбить базы боевиков на территории других государств, о чем с железным блеском в глазах обещали высокие военные чины? И только теперь, спустя десять лет, нынешняя 80-тысячная группировка будет воевать в Чечне на законных основаниях.

Но это на Северном Кавказе. А если террористы проявятся где-то чуть подальше, туда тоже тащить многотысячную группировку? Сделать это будет весьма затруднительно. Кроме того, при нынешнем убогом финансировании оснастить армию и флот современным вооружением невозможно даже в ближайшие полтора десятка лет. Да и то, если на оборону выделять не меньше 3,5% ВВП вместо нынешних 2,8%. Об этом на днях во время военно-научной конференции сказали военные эксперты -- в частности, президент Академии военных наук генерал армии Махмут Гареев. Первый заместитель министра обороны генерал-полковник Александр Белоусов главной целью видит развитие в первую очередь «стратегических ядерных сил и войск ракетно-космической обороны». И еще -- создание группировок разнородных войск и сил на потенциально опасных стратегических направлениях. И тут, исходя из тощей военной казны, стратег прав. Тем более что те же США вовсе не собираются отказываться от сухопутных войск и даже разработали семилетнюю программу их совершенствования, в результате чего количество бригад увеличится с 34 до 43.

Ну а как же борьба с терроризмом, ради которой переиначили один из самых стойких законов? Ларчик открывается просто -- в российском Минобороны прорабатывается вопрос создания нового вида войск -- Сил специального назначения. Создаваться они будут на основе бригад спецназа, каковые по одной входят в состав каждого военного округа и флота. Предполагается, что они будут иметь воздушный, наземный и морской компоненты, участвовать в миротворческих операциях и операциях по предотвращению терактов. Командование нового рода войск будет подчиняться непосредственно руководству Минобороны. Вопрос о новой структуре планируется рассмотреть на одном из ближайших заседаний Совета безопасности. Вот и все, ради чего правился закон «Об обороне».

Яап де Хооп Схеффер, глава НАТО, недавно заявил: «Если борьба против терроризма потребует применить военную мощь, мы ее применим. Силы 26 союзников не для того, чтобы лишь держать их в казармах». И Россия давно делает то же самое. Поэтому резоннее было бы подумать и внести поправку в закон, который социально защищает тех, кто воевал и, увы, еще будет это делать. А пока новый закон направлен в Совет Федерации. Положительная реакция большинства сенаторов на документ уже давно известна. Едва ли заблокирует законопроект и президент. Так что армия теперь будет воевать внутри страны на прочной юридической основе.