Португальцы Madredeus -- одна из самых знаменитых и почитаемых групп в квазифольклорном жанре world music. Madredeus не играют фольклорных мелодий, но их собственные акустические произведения -- в совокупности с пленительным вокалом Терезы Сельгуэйро -- написаны в традиции португальских народных песен. До последнего времени музыка коллектива скорее занимала специальную и довольно узкую нишу, интересуя в основном фэнов world music и эстетов. Однако два года назад Madredeus значительно расширили свою аудиторию, предприняв довольно смелый шаг -- отдать свои прозрачные до хрупкости мелодии на «растерзание» исполнителям клубной электроники (вроде Alpha, Dusted Afterlife). Всемирная слава к Madredeus пришла благодаря участию в фильме Вима Ведерса «Лиссабонская история». Музыканты коллектива до сих пор благодарны режиссеру за то, что он посодействовал их международному успеху. С тех пор группа больше времени проводит в турне по всему миру, чем в студии, соответственно, до последнего времени альбомы Madredeus появлялись не так часто, примерно раз в три года. Однако новый диск, Faluas de tejo, выходит меньше года спустя после Um amor infinito. Откуда такая спешка и чем сейчас живет и дышит группа Madredeus, корреспондент «Времени новостей» Александр БЕЛЯЕВ выяснял у основателя и гитариста коллектива Педро Айреша Магальяэша.

-- С чего это Madredeus стал так часто выпускать альбомы?

-- Дело в том, что песни для нового диска и для Um amor infinito записывались одновременно: это одна студийная запись, разбитая на два альбома. Тянуть с выпуском не имело смысла, тем более что новый альбом продолжает концепцию предыдущего.

-- В чем заключается эта концепция?

-- Это трибьют, дань уважения нашему родному городу Лиссабону. В песнях мы старались упоминать имя города, «Лисбоа», как можно чаще. Такая игра.

-- По стилю и духу ваш новый альбом напоминает не Movimento, который принес вам большой успех, в том числе и у нас в стране, а более раннюю работу -- O paraiso 1998 года. Почему?

-- Вы знаете, у нас в репертуаре сейчас больше ста песен. Сто тринадцать, что-то около того. Они изданы в разные периоды... Когда мы составляем плей-лист концерта, то стремимся, чтобы все номера были разными. Поэтому мы просто не можем вернуться к эстетике Movimento, поскольку все еще играем песни этого периода, соответственно, новые должны отличаться от того, что было раньше. Хотя я понимаю, почему вам песни Faluas de tejo напоминают O paraiso...

-- И в частности, такую жизнерадостную вещь, как Andorinha da primavera.

-- Дело в том, что подходы в написании новых песен и более старых, таких как Andorinha da primavera, очень схожи. Эти песни, что называется, буколические -- то есть имеющие связь с природой, в них есть ощущение живой жизни. Это такая народная пасторальная традиция, очень незатейливые мелодии, я бы сказал, для детского сада. В самом прямом смысле -- в народной традиции было писать такие песни, чтобы их могли петь дети.

-- В позапрошлом году изданы два отнюдь не детских и не «природных» ваших альбома -- я имею в виду альбом ремиксов Electronico и симфонический проект Euforia. Насколько вы довольны ими?

-- Ну, эти проекты как будто свалились с неба -- чистое совпадение разных событий и идей. Но нашим планам они не противоречили, как раз наоборот. Попробую объяснить. Вот песни Madredeus -- их исполняет наша группа, это понятно, но ведь они вполне годятся для любого другого набора инструментов, в том числе симфонического состава. И когда Flemish Radio Orchestra предложил нам сотрудничество, мы были очень довольны, оркестр очень хороший, я многому научился, работая с ним. И этот альбом значительно расширил нашу аудиторию. С альбомом ремиксов то же самое. Идея проекта возникла будто на ровном месте, реализация тоже: каких-то электронных музыкантов знал наш менеджмент, кого-то из этих ребят знали мы сами, в общем -- решили рискнуть. Результат меня лично поразил: цельный альбом, и дюжина электронщиков звучат фактически как один человек! То есть они все прочувствовали что-то одно... Очень демократичный альбом. И этот альбом тоже существенно расширил нашу аудиторию. Кроме того, у нас ведь был значительный перерыв в альбомах: Movimento вышел еще в 2001 году, в начале года, потом мы отправились в долгое турне и, соответственно, не могли ничего нового сочинить, записать и выпустить.

-- Несколько лет назад вас приглашали в Россию, но вы не приехали. В этом туре не запланировано выступление у нас?

-- Нет, к сожалению -- в этот раз нам предложений от ваших импресарио не поступало. Тем не менее я очень рад, что у нас есть поклонники в России. Мне даже не верится: страна, в которой мы ни разу не выступали, слушает наши записи... У вас много потрясающих музыкантов, я бы был польщен, если бы кто-то из русских стал делать «каверы» на Madredeus.

-- Ваши мелодии, конечно, достаточно народны и напевны, но кому нужны тексты на португальском?

-- А лирику можно перевести -- она у нас, кстати, очень простая. Честное слово: тексты Madredeus ясны, как... Достоевский! Нет, серьезно -- я имею в виду, что в них прямо говорится все, что надо сказать, и мы поем об очень простых вещах и понятным разговорным языком. Я сказал про Достоевского потому, что хотя я не знаю русского и не могу судить об оригинале, но вот на португальский его произведения переведены очень безыскусным, разговорным стилем. На португальском речь персонажей, допустим, «Преступления и наказания» звучит как разговор современных людей где-нибудь на кухне. И мы стремимся к такой же ясности и «разговорности».

-- Зачем?

-- Чтобы искренне выразить такое чувство, которое мы называем saudade. Это и тоска, и ностальгия, и любовь к близким людям... Ну и опять же, описывать природу и чувства -- это в традиции португальских песен.