Поиски человека «с незапятнанной репутацией», которые предпринял лидер СПС Борис Немцов, завершились быстрым успехом. Пакет акций радиостанции «Эхо Москвы», полученный г-ном Немцовым от генерального директора «Газпром-Медиа» Альфреда Коха, будет продан научному руководителю Высшей школы экономики, в недавнем прошлом министру экономики России Евгению Ясину. Об этом Немцов, Кох, Ясин и шеф радиостанции Алексей Венедиктов вчера сообщили на совместной пресс-конференции в Интерфаксе. Причем профессор Ясин не собирается владеть своим приобретением, а готов немедленно уступить его журналистам. Собственно, и покупка акций будет произведена не из личных денег ученого, а в кредит, возвращать который будет опять же не он, а журналисты «Эха». В результате сделки у коллектива журналистов «Эха Москвы» и у «Газпром-Медиа» окажется акций поровну -- по 42,5%. С точки зрения журналистов, это исключит диктат кого-либо из акционеров при определении политики радиостанции.

Евгений Ясин в качестве соратника по «Эху» устраивает Алексея Венедиктова гораздо больше, чем Борис Немцов, несмотря на то что он тоже является партийным функционером -- входит в политсовет СПС. Но Ясин «свой» -- он с 1999 года ведет на «Эхе» передачу. К тому же он напрочь лишен политических амбиций и навыков практического руководства прессой. Все это и позволяет ему, по мнению г-на Венедиктова, стать главой совета директоров радиостанции. На ближайшем собрании акционеров такое предложение будет внесено.

Участники пресс-конференции не удержались от различных колкостей в адрес друг друга, что стало, впрочем, уже привычным делом. К тому же Алексей Венедиктов заявил, что «президент находится в курсе всех тонкостей происходящего с российскими СМИ» и «сейчас существует реальная угроза свободе слова». Борис Немцов парировал обвинения, объяснив, что «никакой угрозы свободе слова не было» и что «это Венедиктова можно рассматривать как сторону, аффилированную с Кремлем». На этом, видимо, миротворческая активность Бориса Немцова иссякла: он заявил, что никогда больше не будет «ввязываться в такого рода конфликты».

Таким образом, если пакет акций будет действительно продан Евгению Ясину, радиостанцию «Эхо Москвы» ожидает временная независимость от недружественного собственника. Временная -- поскольку Генпрокуратурой арестовано 14% акций, которые Владимир Гусинский пытался подарить коллективу журналистов. Если и этот подарок отойдет «Газпром-Медиа», что вполне вероятно, журналисты опять окажутся в меньшинстве.



«Я предложил себя, чтобы их развести»

Корреспондент газеты «Время новостей» Борис ПАСТЕРНАК побеседовал с научным руководителем Высшей школы экономики Евгением ЯСИНЫМ.

-- Поздравляю вас, Евгений Григорьевич, теперь вы медиамагнат. Но я не понял механизма передачи вам акций. Считается, что их отдает вам Борис Немцов?

-- Нет, Немцов формально из игры выведен, акции мне продает Альфред Кох. Причем я поставил ряд условий: во-первых, я ничего сам не должен платить, а во-вторых, ничего не должен зарабатывать на этой сделке. Для оплаты пакета акций мне будет некой организацией выдан кредит.

-- Но его ведь придется возвращать?

-- Конечно. Но возвращать его будет тот, кому я передам акции. Я рассчитываю, что это будет коллектив «Эха Москвы». Чисто коммерческая сторона дела меня не интересует. Просто я хочу, чтобы «Эхо Москвы» работало как независимая частная радиостанция -- такая же, какой она была в августе 91-го.

-- А зачем такая хитрая операция? Нельзя ли было продать акции напрямую журналистам? Или для Коха это уже вопрос принципа?

-- Честно говоря, это уже эмоции. Есть политическая составляющая, есть экономическая, а есть эмоциональная. У меня впечатление, что при том накале страстей, который вы, вероятно, наблюдали во время пресс-конференции, стороны договориться уже физически не могут. Им нужен посредник, который устраивал бы обе стороны, к которому они испытывали бы доверие и не хотели бы его «наказать». Я предложил им свою кандидатуру, чтобы их развести, -- вот и все.

-- Вы сами предложили себя в этом качестве?

-- Я предложил себя Немцову -- в том момент, когда ему еще дарили эти акции. Я сказал, что готов взять их в управление. Но тот вариант не прошел, и потом возник вариант с кредитом.

-- Борис Немцов тоже пользовался доверием у коллектива «Эха» -- до тех пор, пока ему не предложили акции и он согласился их принять. Его тут же обозвали мародером и «раздружились». Вы не опасаетесь, что какие-либо ваши действия, которые не понравятся журналистам «Эха Москвы», могут и вас обратить в их противника?

-- Я вижу такую опасность, и сказать, что знаю, как от нее избавиться, я не могу. Если кто-то увидит во мне противника, я готов остановить весь этот процесс, не брать кредит, к примеру. Но Алексей Венедиктов договаривался с коллективом, и я всех, кажется, устроил -- при условии, что приостановлю свое членство в СПС.

-- А это зачем? Они опасаются влияния на вас председателя Немцова?

-- Есть вещи, которые я объяснить не могу и с которыми мне даже неинтересно разбираться. Мне поставили такое условие, я подумал, что если в результате его выполнения «Эхо» сохранится как частная радиостанция -- я готов.

-- Борис Немцов намекал на пресс-конференции на некую связь Алексея Венедиктова с Кремлем. Что он имел в виду, как вы думаете?

-- Не знаю. Я знаю, что с Венедиктовым велись переговоры от имени кремлевской администрации, и был проявлен интерес, чтобы «Эхо Москвы» сохранилось.

-- Но журналисты «Эха» обвиняли Кремль в двойной игре.

-- Я ни в каких играх не участвую. У меня нет никакой информации о том, что некто звонит Коху и говорит: «Давай скорее продавай акции», а другой некто говорит: «Ни в коем случае». У меня друзья и на «Эхе Москвы», и в СПС. Я люблю и тех и других и хотел бы, чтобы они спокойно работали на благо страны. Извините за пафос.

-- Понятно ли вам, что станет с 14% арестованных акций?

-- Ничего пока не понятно. Считается, что они пока принадлежат «Медиа-Мосту» и ими не имеют права голосовать ни Кох, ни Венедиктов.

-- Но если суд решит отдать их «Газпром-Медиа», получится, что у него вновь окажется контрольный пакет. Опять нужно будет что-то продавать журналистам?

-- Возможно. Но пока этот вопрос не поднимался.

-- Вы когда-нибудь прежде владели хотя бы одной акцией?

-- Никогда. У меня был ваучер, который я отдал родственникам, и что они с ним сделали, я не знаю.

-- А разумно ли поступают держатели акций «Эха Москвы», отдавая их столь непрактичному человеку?

-- Если бы они хотели осуществить какую-нибудь коммерческую операцию, то, безусловно, абсолютно неразумно. Но речь идет об операции психологической.

-- А как вы считаете, во всей истории с «Эхом Москвы» был момент «удушения свободы слова» или все это тоже психологическая операция?

-- Я, честно говоря, боюсь отвечать на этот вопрос -- как бы после этого Альфред Рейнгольдович не передумал.

-- Вы полагаете, что есть ответ, который ему не понравится? Какой?

-- Вы напишете, и мне опять придется всех как-то мирить, опять все нарушится. Не надо. Если этот конфликт может быть в принципе разрешен так, чтобы политическая составляющая из него исчезла, -- я буду счастлив.