Сегодня Минимущества объявит дату первого из трех аукционов по продаже акций «Росгосстраха», на котором будет выставлено 9% акций. Первый заместитель министра имущественных отношений Александр Браверман считает проект прецедентным. В интервью обозревателям газеты «Время новостей» Екатерине КАЦ и агентства АК&М Андрею РЕУТУ г-н БРАВЕРМАН рассказал о том, какие крупные продажи планирует министерство и как будет использован опыт, накопленный при приватизации «Росгосстраха».

-- В чем, на ваш взгляд, уникальность проекта?

-- «Росгосстрах» -- действительно прецедентный проект. Трехэтапная схема продажи пакета из 50% минус одна акция (9%, 16% плюс одна акция -- последовательно на аукционах и в конце -- 25% минус две акции на специализированном аукционе) позволяет продлить конкурсность до последнего дня. Схема была выработана в период предприватизационной подготовки. Поскольку акции «Росгосстраха» не продаются на рынке, для оценки спроса необходимо было провести экспертизу. Задача министерства состояла в том, чтобы оценить целесообразность продажи, и затем выбрать оптимальную схему приватизации с учетом анализа конъюнктуры рынка, структуры акционерного капитала компании, отраслевых и даже макроэкономических последствий.

Мы рассчитываем, что цена продажи с коэффициентом примерно 1,07--1,08 перекроет оценочную стоимость продаваемого пакета «Росгосстраха». Но государство может получить существенно больше, если схема сработает: первый пакет купит инвестор А, второй -- инвестор Б, и конкуренция между ними на этапе спецаукциона сохранится.

-- Будет ли министерство и в дальнейшем разрабатывать индивидуальные схемы продаж ?

-- По крупным проектам -- обязательно. И предпродажную, и предприватизационную подготовку мы будем проводить практически в каждом случае. По проектам меньшего масштаба нам это не по финансам, да и нет такой необходимости. Там, где акции продаваемого предприятия котируются, достаточно просто рассчитать сумму, по которой целесообразно выставлять пакет на торги. А вот что мы точно будем делать каждый раз -- это анализировать структуру акционеров. Такой подход будет применен при реализации одного из ближайших проектов -- уже принято решение о продаже 85,36% акций НОРСИ-ойл. Есть оптимальная схема, которая гарантирует, что конкурсность продлится до конца.

-- Сколько предприятий вы собираетесь приватизировать в будущем году?

-- Порядка 400--600 объектов. При продаже небольших пакетов мы не будем выстраивать сложных схем. Если есть простой проект, работаем по стандартной схеме. Передали в фонд (РФФИ. -- Ред.), фонд провел оценку, выставил и продал. Основные способы продаж -- аукцион и спецаукцион. Во всех случаях -- и простых, и сложных -- мы стараемся все продажи сделать максимально прозрачными. На нынешнем этапе приватизации (которая находится под пристальным вниманием общества) не должно быть даже повода для обвинений в непрозрачности и непонятности. Именно поэтому по новому закону о приватизации, который уже прошел первое чтение в Госдуме, аукцион и спецаукцион останутся основными схемами. В дальнейшем может быть достаточно широко использован такой способ приватизации, как выпуск производных ценных бумаг. У нас будет уже накоплен опыт за счет подготовки к размещению АДР на акции ЛУКОЙЛа.

-- Оно все-таки состоится в этом году?

-- Состоится. Я только «в общем» могу комментировать сделку, поскольку разглашение подробностей ограничено международными юридическими нормами. Мы идем по графику, мы -- это рабочая группа в составе представителей РФФИ, Минимущества, Morgan Stanley, ЛУКОЙЛа, а также российского консультанта «Линия права».

-- Сколько крупных объектов будут выставлены на продажу в следующем году?

-- Мы рассматриваем восемь предприятий. Комбинации из них могут быть разные, в зависимости от бюджетного задания. Из проекта задания ясно, что оно будет не ниже, чем в этом году. Ориентировочно 18 млрд, но возможно и незначительное увеличение.

-- «Роснефть» планируете продавать?

-- Не планируем. Ни в этом, ни в следующем году. Компания управляется хорошо. И пока острая нужда во внешних инвестициях не появится, продавать ее нет смысла.

-- А «Аэрофлот»?

-- А зачем? У государства контрольный пакет национального перевозчика. Планы государства в отношении компании стыкуются с планами других акционеров. На предстоящем собрании акционеров мы планируем провести в совет директоров 5--6 государственных представителей. Уверен, что это удастся. Куда торопиться?

-- Приватизация в текущем году существенно затруднена статьей 100 закона о бюджете, которая требует согласовывать крупные продажи с парламентом. Не помешает ли это приватизации в будущем году?

-- Я не думаю, что подобные ограничения сохранятся. С принятием закона о приватизации причины, по которым была принята статья 100, будут устранены. Вряд ли депутаты будут настаивать на ограничениях.

Тем более что в новом варианте закона о приватизации предложена «трехшаговая» схема принятия решений по собственности. Решение о приватизации «нестратегических» объектов принимает правительство. Стратегических -- президент. И решения по РАО «ЕЭС России», «Газпрому» и МПС принимают депутаты.

К тому же раз первое чтение позади, концептуальные изменения в законе уже невозможны. Но хорошо известно, что бывает критическая масса поправок во втором чтении. Когда их вместе складываешь, обнаруживается, что закон изменился до неузнаваемости. Есть несколько концептуальных положений в этом законе, которые мы менять не дадим. Это механизм принятия решения о продаже. Включение в стоимость объектов земельных участков и интеллектуальной собственности. Способы приватизации -- мы готовы рассмотреть новые, если их еще возможно добавить. Единственное условие Минимущества -- они должны быть конкурсными.

Кроме того, должен быть абсолютно понятный механизм формирования цены. Для определения «нормативной» цены в ходе предприватизационной подготовки будет отработана методика расчетов стоимости, максимально приближенная к рыночной. Методика будет упрощенной, потому что мы не в состоянии осуществлять весь объем работ профессионального оценщика. Оценщик, привлеченный РФФИ, подтвердит или не подтвердит наши расчеты. Нужно добиться, чтобы разночтения эти исчислялись процентами, а не радикально.

Наша «нормативная» цена будет планкой, ниже которой мы считаем отчуждение нецелесообразным. Если оценщик посчитает, что надо выставлять пакет дешевле, будем думать, стоит ли продавать. Эти принципиальные позиции в законе мы не сдадим.

-- Будете ли вы настаивать на приватизации памятников культуры?

-- Это непопулярно, но скажу. Сейчас как происходит: денег на реставрацию нет, памятник разваливается, а нам говорят -- продавать нельзя. Если объект не является памятником федерального значения, не финансируется из бюджета и продолжает разрушаться и погибать, мы будем настаивать на его приватизации. Но с обязательным условием, что будет выдано охранное свидетельство -- документ, который прописывает: здание может использоваться только в соответствии с его первоначальным назначением.

-- Вы говорите: концепцию закона о приватизации ломать не будем. Но коммунисты и аграрии голосовали против его принятия. А СПС и «Яблоко» договорились, что во втором чтении поддержат закон, только если вы согласитесь с их поправками. Например, что приватизация возможна по заявке «снизу», а не только по перечню, утвержденному правительством.

-- Если прописать в законе заявку снизу, Минимущества останется только штамповать разрешения на приватизацию. У нас подход прагматичный: появилась заявка -- мы готовы рассмотреть целесообразность приватизации, имея возможность спланировать ее. К тому же, от кого бы ни исходила инициатива приватизации -- от Минимущества, от физического лица, от юридического лица, есть форма обоснования, направляемая в правительство. В ней прописывается структура акционерного капитала с наличием или отсутствием эмиссии, анализ "дебиторки" и "кредиторки".

Допустим, из анализа структуры акционеров предприятия выявляется, что есть две финансовые группы, у которых примерно одинаковые пакеты. А у государства нет блокирующего пакета, то есть акциями управлять сложно. Логично продать госпакет, чтобы получить максимум денег в бюджет. Или другое основание для приватизации. Предприятие радикально нуждается в инвестициях, рост объема производства тормозится их отсутствием. Это надо все просчитать в каждом конкретном случае. Постараемся убедить в этом депутатов.

-- Правые утверждают, что новый закон о приватизации не дает Минимущества рычагов, которые вытолкнут государственные унитарные предприятия (ГУП) в рынок. Зачем руководителю ГУП принимать решение об акционировании, если он почти бесконтрольно управляет финансовыми потоками государства?

-- То, что интересы руководителей ГУП в значительной части случаев расходятся с интересами государства, -- очевидно. Но если правительство примет решение о преобразовании, им придется приватизироваться. Пока приватизация ГУП как массовая кампания не планируется. В каждом отдельном случае нужно изучить, что там за производство. Если это производство ядовитых веществ, оружия, и оно является профильным видом деятельности предприятия, то надо ГУП преобразовать в казенное предприятие.

Кстати, о заявках. Представим, что такой ГУП подал заявку на приватизацию. И Минимущества, как предлагают правые, отказать ему не может. Оно по закону обязано лишь выбрать оптимальный способ приватизации... Надо, чтобы руководители ГУП сами дозрели до приватизации. Для этого достаточно спускать им лимит по заработной плате «сверху». Перебрал лимит -- объясняйся в министерстве. Планирование прибыли тоже «спускать». То есть начать формировать в ГУП реальный бюджет. И посмотреть, кто из директоров запросится в приватизацию, а кто -- в казенное предприятие.